Незараженные бессмертием

Человеку приходится задумываться о том, что его ждет после окончания жизни. Бессмертие души дает надежду. Ученые бьются над поиском эликсира бессмертия тела. Эта тема и легла в основу романа. Достижимость бессмертия физического все ещё пребывает в области нереального. Но кто знает, когда люди получат в распоряжение опасный механизм влияния на клетки.

Роман покажет человека, получившего этот механизм и то, как он им распорядился, зависело только от любви.

Создание романа не удалось втиснуть в строгие рамки изначального плана. Не один год был затрачен на написание фэнтези, ставшее

Был период, когда рукопись была отложена из-за потери вдохновения. Благодаря маме, уверенной в силах своей дочери роман был дописан до конца.

Отдельная благодарность моему дедушке Николаю Кузьмичу Игнатову, научившему меня писать. Его давно нет в этом мире. Он там, куда уходят по-настоящему бессмертные.

У них сложились особые отношения. Ей нравилось, как он выглядит. Его запах успокаивал. Он обдавал чистотой без примеси, и ей хотелось от этого заснуть. В его присутствии: она ему доверяла больше других. Его застывшая на короткий промежуток жизнь походила на вечность. Она и рассвет определенно подходили друг другу.

Девушка подошла к окну, вдыхая воздух, освобожденный от следов уходящей ночи. Это было её время для сна. Она предвкушала удовольствие, которое сулил рассвет. И это была желанная передышка в графике, перегруженном заказами. Работой она нагружалась с удивительным азартом, чтобы обеспечить непрерывный доход. Не теряя времени, она отправилась в постель.

После пробуждения, в компании ароматного кофе она расположилась на застекленной лоджии в удобном плетеном кресле. Стоявший на подоконнике ноутбук приветствовал грустную хозяйку звуком, загружаемой операционной системы. От одного вида экрана девушка стала ещё мрачнее: администрирование сайтов занимало большую часть времени. Работа благодарила приличными суммами на банковском счету и не загоняла во временные рамки, но усталость копилась с геометрической прогрессией и нередко Ира ловила себя на мысли, что утратила радость жизни. Все чаще она стала задумываться о том, что находится за пределами бытия. Неизвестность пугала. Но тише, чем раньше. Подозреваемый в существовании потусторонний мир притягивал. Очаровывал. На эту тему Ире хотелось поразмышлять в чьей-нибудь компании, но желающих было катастрофически мало. Устремившись взглядом в сторону полуденного города, она вспомнила беседы с учителем философии. Преподаватель, отмеченный солидным возрастом, не без энтузиазма вникал в высказывания девушки, чей жизненный опыт значительно уступал тому, что прожил он. В основу многих статей, изданных Пшелинским, легли мысли его учеников. Доцент кафедры философии полагал, что молодость нисколько не лишена глубокомысленных выводов. С Филиппом Бориславовичем можно было часами разговаривать на вечные темы жизни и смерти. Вот и сейчас Ире захотелось поделиться грустным настроением с тем, кому оно не чуждо. И она решила проведать одинокого старика, нашедшего пристанище в казенном доме. Хлесткая пощечина была отпущена какой-то ответственной силой мужчине, проигнорировавшему закон жизни о создании семьи.

Ира застала учителя в палате, на некоторое время ставшей персональной по причине ухода пациента.

– Учись на моих ошибках, деточка, – найдя в себе силы, Филипп Бориславович подошел к гостье, – не карай себя самодостаточностью. Спасибо, что пришла. Я всегда радуюсь твоим визитам.

– Спасибо, Филипп. Согласна с вами, что одиночество не самое лучшее, что человек может приобрести в своей жизни, но что делать, если нет того, с кем можно прогнать его прочь? – парировала Ира его совет.

– Тогда живи в собственное удовольствие. Все равно ничего не выйдет толкового из союза, где нет чувств. Но рано или поздно настанет момент, когда присутствие близкого человека будет нелишним. Ты готова самостоятельно держать удары судьбы?

– Хорошо, если рядом окажется тот, кто поддержит, а не поставит подножку на скользкой дорожке, – чувствовалось, что Ира близко соприкоснулась с нелицеприятными проявлениями мужской персоны.

– Ты разучилась доверять людям, – Филипп с сожалением констатировал сей факт.

– В большинстве своем мужчинам, – уточнила Ира.

– А есть основания для столь мощного впечатления? – поинтересовался пожилой человек.

– Особых поводов нет, но мелкие ситуации, наслоившись друг на друга, создали ощущение некоей систематичности. А может мне просто лень пытаться узнать, что есть другие модели поведения мужчин, – пояснила девушка.

– Разочарование не должно укореняться, иначе оно станет преградой к личному счастью. Жизнь многообразна и потому пара схожих ситуаций не может означать закономерность, – Филиппу хотелось вернуть собеседнице уверенность, что отношения с мужчиной могут быть радостными и приятными.

Ира, казалось, слушала вполуха защитную речь старика относительно мужчин. Он был прав, она это знала, но данная тема все больше теряла свою актуальность. Для неё.

Видя утрату интереса на лице девушки, старик понял, что его нотации о важности семейной жизни наталкиваются на стену безразличия. Ему не хотелось отталкивать человека, радовавшего его визитами и беседами. Не хотелось наступать на больную мозоль и пытаться залезть в душу. И тогда он решил перевести тему разговора.

– Помнится мне, что ты любишь строить догадки, что там нас ждет после смерти, – Филиппу обсуждение этой темы давалось легко, хоть он уверенно и приближался к её разгадке. И он попал в десятку, подбирая новый объект дискуссии.

– Вы все также проницательны, – Ира улыбнулась той легкости, с которой Пшелинский угадывал чужие мысли. – Мне кажется Филипп Бориславович, что наш мир своеобразная биологическая онлайн игра, в которой мы проходим испытание, а по завершении задачи, с которой вступили в игру, выходим из программы. Вечна ли наша жизнь там? Может наш кодовый образ запускается из одной программы в другую, тем самым обеспечивая нам непрестанное существование.

– В том, что мы часть большой игры, нет сомнений, девочка, – засмеялся Филипп Бориславович: – Эта игра может быть намного скромнее, чем истинная реальность за её границами. А может так случиться, что именно здесь человек получил в свое распоряжение технические достижения и прочие блага, которые и наталкивают тебя на данную интерпретацию загробного мира.

– Там. За гранью нашего мира. Какой век развития цивилизации может быть? Неужели души, ушедшие отсюда, погружаются во времена, когда чтение было уделом избранных?

– Там вряд ли существует время и потому все вехи человеческой истории могут находиться вперемешку. Кто в каком периоде жил, тому тот и ближе. Диссонанс слишком выражен, – пожилой учитель ненадолго запнулся, и продолжил: – В связи с этим, пространство того мира может быть многослойным. Каждый из слоев отвечает за конкретный временной период. И при всем этом существуют они одновременно.