Незавершенное
Шрифт:
– Это был несчастный случай!
– сказал Рид, его глаза изменились, когда он перевел взгляд с меня на Эли.
Несмотря на темноту, я видел как перевернулся мир Джаннель по ее лицу. Ветер откинул назад ее волосы; печаль захлестнула ее лицо. Я уверен, что она чувствовала именно то, что было, когда она впервые узнала, что ее отец был мертв. Затем ее челюсти сжались, и я увидел злобу.
Мне интересно, как это могло бы изменить ее, или если она будет держаться за нее вечно.
И мое сердце разбилось за нее.
– Рид . . .
– начал я, но было слишком много способов для осуждения.
– Рид не делал этого, - сказал
Я не знал, что Дерек увидел, когда посмотрел на нас, но он кивнул и отпустил это.
– Хочешь пива?
– сказал он. Он не стал ждать ответа, поэтому мы последовали за ним в кухню.
– Я не должен, - сказал я, когда он предложил мне одну.
– Не будь такой сукой, - сказал Эли, потянувшись за пивом. Этого я не мог помнить. Он был синего и желтого цветов с дельфинами.
– Он изрядно разбавлен, - сказал Дерек.
– Но это то, что пил отец, когда мы были детьми, помнишь?
Я покачал головой. Я не хотел этого. Меньше, потому что я был несовершеннолетним и больше, потому что я не хочу пить то, о чем я забыл.
Дерек сел за кухонный стол.
– Она не сказала вам ничего, так ведь?
Я покачал головой.
Он посмотрел на Эли и потом снова на меня.
– Вы захотите присесть для этого.
4
– Когда вы пропали, - сказал Дерек - все изменилось, чувак. Ян прибежал из подвала, крича о том, как трое из вас просто исчезли. Сначала мы думали, что он сумасшедший, или что вы разыгрывали какая-то шутка, но . . .
– Тогда вы поняли, что это была правда, - сказал Эли.
Дерек кивнул.
– Как-то мама и мистер Сьютор поняли, что произошло. Папа повел меня обратно к нашему дому. Он сказал мне, что мама это исправит. Но она так и не вернулась домой.
– Что ты имеешь в виду?
Дерек потеребил кожу вокруг пальца и ничего не ответил. Затем он посмотрел на Эли.
– Вы должны понимать, что сын премьер министра пропал без вести, так что, никто не мог перестать говорить об этом. Каждая теория заговора в Республике имела гипотезу и подозреваемых. Твой отец, парень, он просто свихнулся на этом. Мама и мистер Сьютор обращались к нему, чтобы объяснить, что случилось, и он появился с половиной военных и взял Сьютора и мою маму на допрос. На следующий день они пришли за моим отцом. Военные допрашивали их; каждый искал вас. Все только и говорили о том, что случилось с вами, ребята. Но это зашло слишком далеко. Все на этой вечеринке . . . все взрослые были задержаны, и они не разрешали вернуться домой до тех пор, пока трое из вас не будут найдены.
– Как долго?
– сказал я. Конечно теперь они были дома.
– Я провел два года в группе дома, пока мама и папа вышли, - сказал он.
– Я не знаю, что они там делали, но ничего не было точно так же. Они пытались восстановиться. Мы все вернулись в дом, но они не могли даже взглянуть друг на друга, так что они развелись.
– Дерьмо, - сказал Эли.
– Это моя вина, - сказал я.
– Я должен был быть более осторожным. Я никогда не собирался падать туда.
Дерек пожал плечами.
– Никто не виноват. Мне просто нужно, чтобы вы знали первую часть.
Я приготовился.
– Сьюторы были казнены, - сказал Дерек.
– Публично.
Я не мог двигаться. Я не дышал, мои легкие горели. Оба родителя Рида были мертвы. Может быть, в некотором смысле, это было благословением. Они были все вместе теперь, даже если он не попал домой.
– Кто казнил их?
– спросил Эли.
Дерек отвернулся.
– Твой отец. Он казнил многих людей, - сказал он. Его голос был спокоен, лицо напряженно, как будто он не хочет нам говорить, что будет дальше.
– Это было плохо. Он начал бросать людей в тюрьмы, и он держал их без причины. Если кто-то смотрел не в ту сторону на кого-то другого, он вытаскивал их на допрос о том, что с вами случилось. Не важно, какое у них было алиби. Каждый был подозреваемым.
– Но это был несчастный случай.
Дерек покачал головой.
– Он установил комендантский час по всей территории страны и выстроил вдоль улиц военных. Люди, которые протестовали, были расстреляны.
– У него всегда был чертовски вспыльчивый характер, но в это . . . Я знал, что он ищет нас, - сказал Эли.
– Как все это кончилось?
– Люди начали говорить о том, как от него избавиться. Бунты вспыхнули . . . и он был убит.
Мой брат не бросал слова на ветер.
Тишина установилась между нами. Дерек и я смотрели на Эли, в то время как он просто уставился в пустое пространство.
– Так он мертв?
– спросил Эли.
Дерек кивнул.
– Когда?
– Пять лет назад.
Всего лишь через два года после того, как мы прошли через портал.
– Это когда мои родители были освобождены, и я должен был вернуться домой, - добавил Дерек.
– Моя мама?
– спросил Эли.
– Она жива. Я думаю, что она вышла замуж несколько лет назад.
– Дерек пожал плечами.
– А как же папа?
– спросил я.
Дерек покачал головой.
– Он не знал, как справиться с потерей тебя, поэтому он женился на какой-то женщине, с которой работал, и создал новую семью. Он часто пытается заставить меня приехать, но . . .
– он пожал плечами.
Мои родители вдруг оказались по разные стороны. Дерек выбрал маму.
Я кивнул, хотя я не был уверен, что я соглашался, во всяком случае. Ничего этого не чувствовалось настоящим. Это был кошмар. Я подумал, если я проснусь завтра, то буду с Джаннель. Я задавался вопросом, сколько я был готов стереть, как далеко я вернулся бы, если бы мог.
Эли посмотрел на меня.
– Пойдем спать.
5
Мы спали в моей старой спальне.
Комната была такой же, как когда я ушел из нее, кроме толстого слоя пыли, покрывающего все. Когда мне было девять лет, в день рождения Дерека, родители подарили ему свою комнату с новой кроватью, и предложили ему покрасить и обставить ее так, как он хотел. Обе наши детские кровати были по-прежнему в моей комнате. Это были старые деревянные кровати, на самом деле это были кровати моего отца, когда он был ребенком. Их можно поставить вместе, как двухъярусную кровать или оставить отдельно.
Эли чихнул, когда вытряхнул одеяло на старую кровать Дерека.
На окне была картина в пыльной раме. Я вытер пыль пальцами. Это был я, Дерек, и наша собака, Хоуп. Я не мог спросить о ней, не тогда, когда Дерек начал рассказывать нам о том, как все изменилось. Семь лет прошло, но я надеялся, что она все еще была здесь. Было ясно, что ее здесь не было, и если мои родители были в тюрьме, а мой брат в группе, Хоуп отправилась бы в приют или к новым хозяевам. Где бы она ни была, я надеялся, что она была счастлива.