Нежданчик для майора
Шрифт:
Велько коснулся каменной шерсти первого охранника, попросил разрешения, наклонился к стекающей из желоба струйке воды и хорошенько умылся. Жестом позвал Олесю – ополоснись, легче будет. Та кивнула, набрала пригоршню воды, плеснула в лицо. Освежившись, они подошли к киоску, где Велько купил пучок скруток – для Камула и для Хлебодарной, чтобы никого не обидеть. Продавец отсчитал сдачу, добавил коробку длинных спичек, загорающихся при любой непогоде, и два одноразовых стакана. Спички и стаканы Велько отдал Олесе, и они медленно пошли вверх по широкой лестнице, разглядывая мраморных волков.
–
– Я поднимался по лестнице в начале весны, – сказал Велько. – Лежал снег, было скользко, вода из трубы еле-еле текла. Но источник не замерз.
– Он почти никогда не замерзает. Раз в пять, а то и в семь лет. Это считается плохой приметой.
Страж источника и Камул взглянули на Велько с неодобрением – и явно не из-за того, что он пришел к Чаше рука об руку с шакалицей. Где-то на грани слышимости раздалось недовольное рычание, переплетающееся с обрывочными словами: «Наконец-то… пока не пнешь, ни знака судьбы не увидит, ни… только о жратве и думает!»
Велько показалось, что Хлебодарная улыбнулась. Олеся подошла к крохотному бассейну, наполнила один стакан, потом второй. Они дружно напились – вода была ледяной, аж зубы ломило – и приступили к сортировке. Камул получил три скрутки: рябина, боярышник, можжевельник, стружки вяленого мяса. Хлебодарной достались мелкие сушеные розы, пропитанные медом, колоски, теряющие зерна, взлохмаченные травинки. Колоски, как и рябиновые листья, вспыхнули от первой спички. Велько и Олеся отступили от чаш, еще раз напились, наблюдая, как сгорают скрутки, и, поклонившись богам, пошли вниз, в кафе.
Ужин прошел в приятной атмосфере. Велько ел и слушал рассказы Олеси: та знала все местные легенды – об особняках, источниках и горных маршрутах в окрестностях города. Конечно же, не обошлось без знаменитого клада клана Светлых Крестов.
– Говорят, что ровно через год после подписания Договора Сретения, группа рыжих бойцов, не принявшая волю старейшин, спрятала клад в пещере под Клювом Орла, и заминировала на неизвлекаемость. По слухам там лежит сундук с золотыми монетами и ювелирными украшениями – добычей боевиков клана, грабивших поезда. Орел – огромная отвесная скала, основание которой погружено в реку, а голова с клювом возвышаются над городом и федеральной трассой. Смельчаки пытаются спуститься в пещеру на веревках с вершины скалы, или же взбираются снизу, из реки. Большинство из них…
– Срывается, падает в реку и разбивается или калечится. Полковник нам рассказывал. Вас разочаровать или не надо?
– Разочаруйте, – Олеся слабо улыбнулась, посмотрела ему в лицо – открыто, не отводя взгляда.
– Три года назад скалу обследовали саперы с альпинистской подготовкой. Там две пещеры. В одной из них действительно были установлены взрывные устройства. Давние, времен подписания Договора. Их уничтожили подрывом в реке, предварительно оцепив место саперных работ. Клада не было.
– Там не было, значит, найдется где-то еще, – проговорила Олеся.
Велько вежливо согласился – на самом деле его не интересовали клады. Лишь бы никто ничего не минировал, и жилось спокойно. Беседа иссякла. Стемнело. После плотного ужина захотелось спать, и зевнувший Велько подозвал официанта и расплатился.
Они добрались до Плодового переулка, разделили покупки – Велько донес пакет Олеси до двери квартиры – и договорились прогуляться на лапах.
– Завтра ближе к вечеру или послезавтра. Вас устроит? Завтра я рано на смотр, а потом – если полковник не передумает – в короткий отпуск. Можно будет не один раз погулять.
– Вы никуда не поедете? Например, на море?
– Камул упаси! – отмахнулся Велько. – Буду есть, спать и решать накопившиеся дела. Если я куда-то поеду, за меня их никто не сделает. На ваш пустырь будем ходить. И недалеко, и развлечение.
– Я же о вас ничего не знаю, – Олеся опять посмотрела открыто и как-то испытующе. – Вдруг вы за кем-то ухаживаете, вдруг ваша волчица без поездки на море лето летом не считает.
– Ни за кем я не ухаживаю, – отмахнулся Велько. – У меня дом, работа, и…
Он вспомнил про Нежданчика и прикусил язык. Чуть не сболтнул лишнего. Незачем об этом говорить.
– Доброй ночи.
– И вам доброй ночи, – пожелала Олеся и закрыла дверь.
Спал майор Грачанин, не превращаясь – волк понял, что подметать он не будет, и на грязный пол ложиться отказался. Ничего не приснилось – ни детство, ни Нежданчик, ни орхидеи, ни клады – и утром Велько отправился на службу хорошо отдохнувшим. Двух кандидатов в отряд он зарубил на собеседовании, еще одного они с полковником отвергли после прохождения заградительной полосы. Шесть тяжелых бойцов – два офицера, три старшины и сержант – отправились в отдел кадров на оформление документов, и Велько осмелился напомнить полковнику об отпуске. Получив разрешение, он заметался, разрываясь между бухгалтерией и подразделением, оставил Душана за старшего, оформил документы и поспешно сбежал. Тест на отцовство сдавать было поздно – в клинике принимали до обеда – и Велько решил попытать счастья у соцработников.
«А гулять на пустырь?» – спросил волк.
«С бумагами разберемся, и погуляешь», – ответил Велько.
К походу в казенный дом он подготовился, учитывая прежний опыт дачи взяток. Взятку майор Грачанин давал один раз, в паспортном столе, чтобы не стоять в очередях, и получилось нормально. Может быть, и тут получится – если Камул посодействует свыше.
– Праздник сегодня какой-нибудь есть? – спросил он у кассирши в продуктовом магазине.
– Даже не знаю, – растерянно ответила волчица. – Государственного точно нет. А Зажинки через две недели.