Нежеланная пара
Шрифт:
Искры кружили перед глазами, сладкая истома прокатилась по всему телу, а я не смогла даже простонать от удовольствия, потому что он ни на миг не переставал терзать мой рот, играя с моим языком и покусывая губы.
Тут же вспомнилось то, какое удовольствия я получила, когда лишь мечтала о нём, и тут же поняла, отчего же так хочется поёрзать на его коленях. Тугой клубок возбуждения зародился незаметно для меня, но сейчас я уже сходила с ума от невозможности избавиться от дикого напряжения.
И когда Игорь, не переставая целовать
Но на этом останавливаться никто не собирался, я бы и сама, наверное, не позволила, хотя где-то на задворках сознания, осколки разума вопили о благоразумии. А кому оно, в конце концов, нужно? Даже если это на один раз, на полраза… Мне ведь сейчас так хорошо, я не позволю лишить себя удовольствия.
Мои трусики были сдвинуты в сторону, а я стонала, уже совершенно ничего не стыдясь, когда Игорь ласкал влажные складки, иногда касаясь клитора, но не давая мне получить разрядку.
От возбуждения становилось уже больно, поэтому я непроизвольно потянулась своей рукой между ног, чтобы, наконец, уже достичь пика блаженства. Но мужчина меня опередил: пару раз проведя пальцами вокруг чувствительной горошины, он мягко помассировал её и… мой мор просто развалился на осколки, на цветные блики перед моими глазами, а потом вновь собрался в единое целое.
Волны этого безумия сошли на нет, и я осознала, что произошло только что.
Стало нестерпимо стыдно, я даже закрыла лицо ладонями, чтобы он на меня не смотрел, и я сама не видела его. Хотелось провалиться сквозь землю, но пока что я даже не встала с коленей первого мужчины, который прикасался ко мне так.
Как только я попыталась вскочить, меня тут же резко припечатало к телу этого демона, потому что он вновь обхватил мою талию своими сильными руками.
– Зачем? – это слово было всем, что я могла произнести в тот момент, ведь в горле стоял ком. Я была готова разрыдаться просто из-за того, что не понимала, что к чему и из-за чего.
Ответом мне послужил смех Игоря. И, чёрт возьми, меня это разозлило. Для него это, конечно, шуточки, просто какая-то игра, но я ведь живая, а не кукла и нельзя так поступать с моими чувствами!
– Отпусти! – вскрикнула я. – Отпусти меня, отпусти, я домой поеду!
Но мои слова никак не подействовали на наглеца, наоборот, хватка только окрепла.
– Успокойся, Ада, – наконец хоть что-то сказал он. – Давай просто поговорим, не бушуй.
Он все-равно насмехался, но я решила пропустить это мимо ушей и заявила уже спокойнее:
– Тогда отпусти, раз разговаривать будем. Не так же, – я махнула неопределённо рукой, намекая на наше положение.
Тиски-таки разжались, и я, как ужаленная, отскочила
17. Игорь
Я проклинал себя за то, что сделал это. Ничего более глупого и придумать было нельзя, но я просто не сдержался. В моей футболке и с обнаженными ногами, вся растрёпанная и такая настоящая, Ада просто снесла мне крышу, причём основательно.
Я прекрасно знал, что рискую, привозя её к себе, но соблазн был так велик, что я не смог от него отказаться.
А теперь всё могло пойти по причинному месту, если я напугал Аду слишком сильно. Она казалась мне бабочкой, самой красивой на свете бабочкой, прикоснуться к которой стоило и жизни. И если сейчас я дам улететь этому мотыльку, то жизни мне не будет. Взвою навечно.
Выбора у меня не было совершенно, поэтому я постарался просто сделать так, чтобы она прекратила ругаться и смущаться
– Разве произошло что-то страшное?
Ада смотрела на меня своими огромными глазами, а я никак не мог ею налюбоваться. И её щеки пылали так ярко, что она, казалось, вот-вот устроит вокруг себя пожар.
– А разве не произошло? – моя избранная готова была вот-вот расплакаться, а я бы этого просто не выдержал, но не знал, что ей и сказать в тот момент. В любви признаться? Нет, врать я не привык… Влечение, симпатия, нежность – да, любовь – нет. Мне казалось, что любовь – это нечто более захватывающее, а не такое спокойное.
Меня спасло то, что девочка продолжила задавать вопросы:
– Зачем ты трогал меня? Для тебя ведь забава какая-то это всё? А я повелась, как дура последняя… – она склонила голову, и яркие вишнёвые волосы рассыпались по её плечам.
Её отчаянье, горькое, безумно горькое отчаянье, которое разливалось по всей комнате, заставило меня задохнуться. Почему в ней столько чувств? Почему их так ощущаю я? У меня тоже было вопросов вагон и тысяча тележек.
– А кто тебе сказал, что забава? – я, до безумия стыдно признаться, лишь силой воли заставил свой голос не дрожать. – Мне ведь тоже крышу снесло, дорогая, и сносит до сих пор, сносит каждую секунду, ведь ты, чёрт дери, рядом. Так что не надо рыдать, иначе я сейчас тоже… – из горла вырвался нервный смешок, а ведьминские глаза Ады смотрели на меня, подёрнутые пеленой выступивших слёз.
Она молчала, и я теперь тоже молчал. В этом была своя прелесть, но нить напряжения между нами натягивалась с каждой минутой всё сильнее и сильнее, а я сходил с ума, глядя на неё.
Для меня было диким наслаждением видеть раскрасневшуюся, смущенную и немного злую красотку. Кому-то бы она и красоткой совсем не показалась, но для меня ей только нимба не хватало. Я, наверное, этот нимб и сорвал вместе со стонами из её губ.
– Я не знаю, что тебе сказать, – я встал с кресла и направился к двери, чтобы выйти из комнаты и оставить Аду наедине с самой собой. – Ты прекрасна.