Нежное пламя
Шрифт:
— Да ну тебя! — воскликнула, вспыхнув, мадам Жассерон. С тех пор как она родила, она помолодела лет на десять. Сейчас на ней было простое платье, сшитое на заказ, синего цвета, с круглым вырезом и рукавами в три четверти. Викки уложила ее волосы мягкими волнами и надела белые клипсы. Мадам выглядела очаровательно при свете свечей. Викки поздравила себя с тем, что ей пришла в голову мысль о свечах, которые она вставила по три штуки в подсвечники и расставила их по краям стола.
После ужина Викки вымыла тарелки и убрала их на кухне в буфет. Затем накинула пальто, свистнула Гаспару и отправилась пройтись перед сном. Пока мадам
Она ничего не слышала о Джерарде с тех пор, как он уведомил ее, что будет отсутствовать некоторое время, работая на телевидении, следя за постановкой пьесы, которую он написал. Жанера тоже, казалось, растворилась в воздухе. И мысли Викки неизбежно обращались к Ги. Ночной аромат диких роз и желтой мимозы донесся до нее, когда она вспомнила, как он говорил о красотах осени. Однако спокойствие, царившее сейчас в природе, не подняло ее печального настроения. Она шла, пытаясь вычеркнуть из памяти мысли о Ги, но безуспешно.
Она чувствовала, что хочет снова увидеть его. Но мечты, которые она связала с ним, растаяли до того, как она могла начать их осуществлять. Как глупо вообще о нем было думать! Он француз, который выбрал француженку в жены, женщину, которая подходила ему во всем. Он явно, печально думала Викки, предпочитает женщин холодных, элегантных, рассудительных. С болью она вспомнила, как он из сильного мужчины внезапно превратился в мальчишку, когда держал на весу младенца мадам Жассерон. Вот таким она и будет всегда помнить его, с завитками волос, прилипшими к его влажному лбу, и голубыми глазами, победно сверкающими в осознании, что он одержал верх в неравном сражении.
Мадам Жассерон продолжала поправляться и с каждым днем проводила на кухне все больше времени. Когда же Викки отвезла ее и малыша в первый раз на рынок, это стало настоящим событием. Владельцы деревенских магазинов были очарованы мальчиком, с восторгом глядели на его маленькое пухлое личико и пытались сунуть палец в его стиснутый крохотный кулачок. Кафе, куда они направились позднее, чтобы встретиться с друзьями мадам, тоже наполнилось восхищенными восклицаниями, только они вошли.
И хотя день выдался облачным, Виктор Ги Жассерон, словно маленькое солнце, освещал всех, кто видел его в деревне. А когда на обратной дороге на ферму наконец выглянуло солнце, Викки сказала, что его вызвал малыш.
В этот вечер с виллы позвонил Робер, чтобы сказать, что Сузи сильно простудилась, а Люси, их помощница, уехала поддержать престарелую бабушку, которая была очень больна. Поскольку неизвестно было, когда она вернется, Робер спросил, не может ли Викки приехать присмотреть за Сузи на следующий день, пока сам он будет работать на ферме.
Викки отправилась на виллу следующим утром, закончив работу по дому. Она уже могла оставлять мадам Жассерон, тем более что месье нанял им помощницу по хозяйству. Викки вымыла посуду после завтрака, накормила птицу и собрала яйца. Нанетта и ее козочка подошли к ней приласкаться, а заодно и за кусочком чего-нибудь вкусного, зная, что у нее всегда припасено что-нибудь для них. Маленькая козочка была очень умной и ласковой. Кроме того, она была чистоплотной и какой-то даже утонченной, ничем не напоминая злых, вонючих животных, которыми почему-то считают коз. Викки полюбила ее, как и прочих животных на ферме. Как трудно будет с ними расставаться, с грустью подумала она.
Сузи лежала в постели с красными глазами и носом. Она была уже больна большую часть недели. Доктор Молино приезжал каждый день и каждый раз старался задерживаться, чем смущал Викки, не хотевшую оставаться с ним наедине.
Так она проводила дни на вилле, ухаживая за Сузи, готовила им ужин, оставляя ее вечером с Робером, чтобы вернуться на ферму Жассеронов. Родители Робера уехали вместе с тетками и дядьками, чтобы проводит их в Мантону и побыть там несколько дней. Поэтому они не могли помочь.
В конце недели Сузи поднялась с постели. Бледная, она бродила по дому, как привидение. Доктор Молино закончил свои визиты. Викки очень вежливо отклонила его приглашение поужинать с ним. Маленькие черные глазки доктора замечали слишком многое. Ему немного надо, чтобы догадаться, что она влюблена в его предполагаемого зятя.
Всю ту неделю, пока Сузи была в постели, шел непрерывный дождь. Но вскоре наконец небо очистилось от туч и стало голубым и ясным. Помощница Сузи, Люси, вернулась. Она устроила так, что за ее престарелой бабушкой теперь ухаживала племянница. Викки убедила Робера, что Сузи следует почаще выходить и выезжать куда-нибудь, чтобы окончательно прийти в себя.
И каждый день они стали выезжать на Саре иногда на пикник, а иногда пообедать в ресторане на открытом воздухе, где им подавали свежую, только что пойманную форель и где они сидели, слушая рокот прохладных горных водопадов.
Они даже стали обследовать горы, такие таинственные в тени и такие чарующие при свете солнца. Они наблюдали, как горные ручьи струятся по покрытым мхом скалам. Это была неделя счастливого отдыха для них обеих. Викки такая передышка тоже была полезна — напряжение после лихорадочных дней в то время, когда рожала мадам Жассерон, еще не ушло.
Любимейшим их местом стало маленькое кафе у моста через горную реку. В четверг вечером они были там, попивая кофе под освещенными солнцем листьями деревьев, когда Викки сообщила Сузи, что скоро уезжает.
— Мне будет тебя ужасно не хватать, Вик, — произнесла Сузи, довольно расстроенная. — Но ты ведь будешь часто приезжать к нам, да?
Викки согласилась, а про себя подумала, как она сможет выносить даже короткие встречи, зная, что Ги где-то рядом.
Родители Робера вернулись домой в пятницу. Они договорились поужинать с молодыми в субботу вечером, и Викки была также приглашена. Она приняла приглашение с мыслью сделать этот ужин для себя прощальным. Она решила сказать мадам Жассерон, что решила уехать. Она скажет, что собирается на днях, а сама тихонько ускользнет раньше.
Мадам Жассерон была огорчена, когда Викки сообщила ей о своих намерениях.
— Было просто чудесно познакомиться с вами обоими, и мне очень не хочется прощаться, но я должна двигаться дальше, — ласково утешала ее Викки.
— Но почему? — недоумевала мадам. — Почему вам не остаться? Здесь у нас живет много писателей, они были бы рады опытной машинистке.
Викки покачала головой:
— Это очень мило с вашей стороны, но я уже все решила. Здесь я не чувствую себя по-настоящему свободной, такой, какой хочу быть. Теперь, когда Сузи замужем, я не вижу причины, почему бы мне не поехать туда, куда хочется. Когда я буду приезжать к Сузи, я, конечно, буду вас навещать.