Нежное прикосновение
Шрифт:
— Черт возьми, женщина, ты самая большая дура из всех, кого мне только доводилось встречать! — воскликнул он, подняв голову и заставив ее смотреть ему в глаза. — Что мне нужно сделать, чтобы убедить вас в том, что не все мужчины одинаковы?
Она печально улыбнулась ему.
— Вы могли бы жениться на мне, если бы я была свободна.
По его спине пробежали мурашки. Ведь это было как раз то, чего он хотел, — жениться на ней, любить ее и защищать от всяких негодяев типа Баррета Вайта. Вместо этого он начал рассказывать ей о том, какая она хорошая, и учить тому, как нужно защищать себя.
— На этой земле все
— Ха! Я в этом сомневаюсь, — пробормотала Брианна.
— Это потому, что вы не слышали, как он поет. У Меграджа такой голос, что он может даже дьявола заставить отложить свой трезубец и взять в руки молитвенник.
— А я? Есть ли у меня какой-нибудь талант, Кол?
— Вы? Вы же сами признались, что много знаете. Как вы думаете, сколько человек в этом караване умеют читать? Я уверен, что, когда все эти фермеры осядут в Орегоне, им придется искать учителя для своих детей, чтобы он научил их читать, считать и прочим премудростям. Что же касается вашего высокого роста, то, наверное, Господь сотворил вас такой, зная, что дети лучше слушаются человека, на которого они должны смотреть, высоко задрав голову, — пояснил он и усмехнулся. — А может быть, он понял, что вам нужно иметь высокий рост для того, чтобы преодолевать все трудности на вашем жизненном пути.
Она молчала, и в наступившей тишине было слышно, как жужжат комары.
— Вы действительно во все это верите? — наконец спросила она.
— Да. И еще одно… — сказал он и провел пальцем по ее щеке. Его прикосновение было нежным, как будто это был лепесток розы. — Никогда не встречал женщину красивее вас.
Брианна почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Она вздохнула и часто заморгала, чтобы их сдержать. Теперь она понимала, каким талантом обладает Коламбус Най. У него добрая и отзывчивая душа. Это очень редкий дар. Такое сокровище ценнее всех рубинов и алмазов, вместе взятых.
— Я и представить себе не могла, что на свете существуют такие мужчины, как вы, — сказала она.
Он грустно усмехнулся.
— Вы можете найти сколько угодно таких мужчин, как я. В любом городе и на любой улице.
— Это неправда! Как вы можете такое говорить?
— Вы сейчас смотрите на меня так, как будто я святой. Я — обыкновенный человек, который уже достаточно пожил на этом свете и умеет разбираться в людях, — сказал он и поднялся на ноги, поднимая и ее.
— Запомните еще одну вещь, — сказал он. — Я согласился довезти вас до Орегона, и я выполню свое обещание, но сам я там не останусь. Я слишком долго вел бродячую жизнь и еще не готов навсегда остаться на одном месте.
Он посмотрел на небо. Тяжелые дождевые тучи закрыли луну, и если
— Опять дождь собирается. Нам лучше вернуться, — сказал он.
Смущенная и озадаченная, Брианна молча пошла за ним к фургону. Они все-таки успели дойти до своего фургона, когда начался дождь. Он помог ей забраться внутрь, плотно завязал брезентовый полог и нырнул под фургон. Он был благодарен ей за то, что она настояла на том, чтобы они купили кусок индийского полотна для того, чтобы он мог накрывать свою постель.
Дождь громко застучал по плотному брезентовому покрытию фургона. Най долго лежал, не в силах заснуть, слушал шум дождя и думал, спит ли сейчас Брианна.
Как давно у него уже не было женщины? Достаточно давно. Поэтому неудивительно, что ему было так приятно держать на руках Брианну Виллард. Най конечно, понимал, что испытывает нечто большее, чем обыкновенную физиологическую потребность. Однако ему нужно было убедить себя в обратном. Он решил подумать о чем-нибудь другом и сразу вспомнил доверчивый взгляд Маленькой Бобрихи, когда они занимались любовью в первый раз.
Большинство членов племени, включая и ее семью, ушли охотиться на бизона, оставив в стойбище только женщин, детей, нескольких стариков и Коламбуса Ная. Он лежал в постели в семейном вигваме и смотрел на звезды сквозь дымовое отверстие, думая о том, что ему скоро нужно будет уезжать — ведь его рана уже почти зажила.
Было темно, свет шел только от маленького очага в центре вигвама. Когда она поднялась со своей постели, совершенно обнаженная, похожая на бронзового Феникса, и стала медленно приближаться к нему, он сначала решил, что это всего лишь какая-то причудливая тень. Остановившись на полпути, она дала ему возможность рассмотреть ее упругое, невероятно чувственное тело, освещаемое отблесками огня. Он смотрел на нее до тех пор, пока им не овладело непреодолимое желание.
Когда же Маленькая Бобриха опустилась перед Наем на колени, его сердце так бешено забилось в груди, как будто он снова стал тем самым четырнадцатилетним мальчишкой, которого молоденькая шлюха обучала тому, как нужно ублажать женщин.
Лицо Маленькой Бобрихи было юным и нежным. Она улыбнулась ему. Он смотрел на ее полные влажные губы, и ему стало интересно, целовал ли кто-нибудь уже эти губы до него. Ее упругие груди, похожие на сладкие, прибитые первым морозом яблоки, находились так близко от него, что он мог потрогать их руками. Ему стало жарко и душно под шерстяным одеялом. Он весь дрожал от нетерпения, предвкушая то, что должно было случиться. Она залезла к нему под одеяло. Когда ее мягкие груди прижались к его груди, все его тело запылало огнем. Когда же она обхватила руками его тугую плоть, то он, уже не в силах сопротивляться, был готов овладеть ею.
Даже сейчас, когда Най лежал на своем ложе под фургоном Брианны Виллард, посреди этой огромной, омытой дождем прерии, он снова почувствовал, что им овладело непреодолимое желание. Однако сейчас это желание возбудила не Маленькая Бобриха, а другая женщина.
Най уже не удивился, когда его снова разбудили крики Брианны. Он забрался к ней и фургон и обнял ее.
— Все хорошо, Бри, это просто сон, — сказал он, слегка тормоша ее. — Давай же, просыпайся.
Она открыла глаза, тихо вскрикнула и прижалась к нему.