Нежное прикосновение
Шрифт:
В этот момент Брианна услышала голос Лилит так же ясно, как она слышала завывание койотов на соседнем холме. «Иногда человек находит свое счастье там, где совершенно не ожидает его найти. Не нужно бояться быть счастливым и никогда не нужно оглядываться назад» — сказала Лилит.
Баррет Вайт вытер лицо рукавом рубашки и внимательно пригляделся к листкам бумаги, прикрепленным к стене за лавкой маркитанта. Это были списки потерявшегося скота, записки, которые переселенцы оставили своим друзьям, следовавшим за ними. Здесь были также письма к
Стоя за спиной Баррета, Вонючка Гаррис засунул в рот конфету и улыбнулся.
— М-мм, это успокоит мои зубы. А еще меня радует, что сегодня можно будет поспать на настоящей кровати. Капитан Рафф очень любезный человек.
— Какая тебе разница, на чем спать? — проворчал Баррет. — Мне сейчас нужно только одно — найти кого-нибудь, кто хоть что-то знает о моей жене. Ну-ка, напомни мне еще раз, как звали ее сестру?
— Я не помню ее имени, но ее мужа зовут Джон Сомервилл, — ответил он.
В лавку зашли двое солдат. Баррет подошел к ним и показал им дагерротип.
— Добрый день. Я тут разыскиваю свою жену. Вы случайно не видели ее?
Один солдат мельком взглянул на снимок, покачал головой и ушел. А второй сказал:
— Да она просто красотка!
Баррет злобно зыркнул на него.
— Ты ее где-нибудь видел?
— Послушайте, мистер, капитан ведет записи, и он говорит, что за эту весну здесь проехало больше четырех тысяч фургонов. Представляете, сколько это людей? В этой толпе даже такую красотку, как ваша жена, трудно было бы запомнить, — сказал он и тоже покинул лавку.
— Черт возьми! А я надеялся, что кто-нибудь ее обязательно узнает, — зло бросил Баррет и засунул в карман дагерротип.
— Я же говорил тебе: это все равно что искать иголку в стогу сена, — сказал Вонючка и засунул в рот еще одну конфету.
Баррет с размаху врезал кулаком прямо Вонючке в челюсть.
— Убирайся к дьяволу! Если бы ты как следует выполнил свою работу, то я бы тут сейчас, как дурак, не ловил каждого встречного придурка и не расспрашивал бы его, где моя жена. Я бы уже давно все выяснил.
Вонючка поднялся на ноги, потер ушибленную челюсть, однако ничего не сказал. Он хорошо знал взрывной характер Баррета и поэтому понимал, что сейчас лучше промолчать.
Баррет потер ушибленные пальцы и сказал:
— Убирайся отсюда. Попробуй продать наших лошадей, а на вырученные деньги купи других.
— Я из-за тебя проглотил конфету, — жалобно произнес Вонючка и ушел.
Возле кузницы незнакомый высокий мужчина сидел на бочке и вырезал какую-то фигурку из дерева. Он внимательно слушал, как Вонючка Гаррис просил кузнеца подковать лошадей, продать вьючных мулов и купить ему других. После того как Гаррис вышел и вместе с Вайтом пошел ужинать в харчевню, принадлежавшую семье мормонов, Коламбус Най поднялся с бочки и вошел в кузню. Босоногий
— Похоже, у вас чертовски много работы, — сказал Най, как обычно держа во рту одну из своих зубочисток. — А что, если я помогу выбрать мулов для того парня, который только что ушел?
Кузнец вытер рукой пот со лба и задумчиво посмотрел на Ная. Он был по пояс голым, но в кожаном фартуке.
— А ты, кажется, Коламбус Най?
Не ответив ему, Най продолжал вырезать фигурку орла.
— У тебя есть дети? — спросил он у кузнеца.
— Двое, а что?
Най протянул ему деревянного орла. Потом он вытащил еще один кусочек дерева из сумки, пристегнутой к ремню, и начал вырезать новую фигурку.
— Просто хочу быть уверенным в том, что у хозяина этих мулов будет приятное путешествие и ему не придется никуда спешить, загоняя бедных животных.
Кузнец усмехнулся. «Вот так дельце! — подумал он. — Будет о чем рассказать ребятам сегодня вечером за стаканом виски».
— Это здорово, — сказал он и указал на двух мулов, которые были привязаны к ограде загона для скота. — Только сильно не ослабляй перевязь, — добавил он и подмигнул. — Хорошо бы подсыпать им какого-нибудь снадобья. Тогда никакой забор и никакие путы не удержат их в лагере. И не надевай на них вьючные седла.
— Благодарю за совет, — сказал Най.
Он закончил вырезать фигурку оленя, потом отдал ее кузнецу и пошел к загону, в котором стояли двое несчастных мулов.
Вечером того же дня Панч Молтон и еще несколько парней из каравана Меграджа появились возле холерного лагеря. Они направлялись в форт, однако, как они объяснили, не могли проехать мимо, не поинтересовавшись, как обстоят дела в лагере. Выразив соболезнования по поводу смерти нескольких больных, они поехали дальше. Через час они встретили на дороге Коламбуса Ная.
— Почему бы тебе не вернуться к своим друзьям, индейский муженек? — спросил его Панч.
Проигнорировав его вопрос, Най обратился к спутникам Панча:
— У вас что-то случилось? — спросил он.
— Да все из-за этого чертового бизона, — ответил Бен Крейтер. — Он приходил ночью в наш лагерь и увел с собой половину наших волов. Нам пришлось полночи их искать.
— Думаю, что мы уже не найдем их, — добавил другой мужчина. — Хотим купить волов в форте, а потом поедем дальше.
— Никто не пострадал? Все целы?
— Все целы. Только от испуга чуть не наложили себе в штаны.
— Ты специально ездил в форт, чтобы заразить там народ холерой? — спросил Панч у Ная.
Най помолчал немного, грызя свою зубочистку, а потом сказал:
— Если бы я мог кого-нибудь заразить, то начал бы с тебя, Молтон. Ты больше других заслужил такую честь.
Мужчины засмеялись, а Най, натянув поводья, поскакал дальше.
— Черт тебя подери, индейский муженек! — пробормотал Панч и подумал, что в один прекрасный день их дорожки снова пересекутся, и тогда он поквитается с Наем.