Нежные щечки

Кирино Нацуо

— Буду с вами откровенен. Нет ли у вас какой-нибудь работы? Мне все равно какой.

Супруги обменялись взглядами. Выражения типа «ну, вот тебе, пожалуйста!» на их лицах он не прочитал. У супругов в сознании крепко засело впечатление об Исияме времен их первой встречи, и теперь человек, которого они видели перед собой, и Исияма из прошлого никак не вязались друг с другом, что супругов, похоже, раздражало.

— Работенка-то кой-какая есть. Вы, Исияма-сан, чем хотите заняться? В Токио-то у вас хорошая работа была.

— Точно. Вы ведь работали дизайнером в… язык не поворачивается сказать

каком крутом рекламном агентстве.

— Я ушел оттуда. Мне все равно, какая работа. Могу посуду мыть, все равно. Любую черную работу могу выполнять, если разрешите.

— Мы как работодатели на людей смотрим. Вас на черную работу трудно нанимать, — произнесла Кадзуко. — Уж больно вы по-городскому выглядите.

Исияма сидел, понуро опустив плечи. Такое с ним случалось не раз — люди недоумевали, с чего это такой человек, как он, хотел заполучить ту или иную работу.

— Вы во что-то вляпались? — прошептал Тоёкава.

— Меня коллекторы преследуют. Простите, что прошу вас о такой большой услуге.

Исияма опустил голову. Кадзуко закусила губу.

— Ну, хорошо. Я не могу доверять человеку, если он что-то скрывает. А предлагать работу тому, кому я не доверяю, не в моих правилах.

Выслушав рассказ Исиямы, Тоёкава остальное поручил жене, а сам притащил из-за стойки стул, уселся и начал по-настоящему выпивать. Девица, которая открыла Исияме дверь, была поглощена гостями и в их сторону даже не смотрела.

— Вообще-то меня преследуют за обязательства, которые дал мой приятель.

— Можно заработать и вернуть.

— Этого я делать не намерен, — чистосердечно заявил Исияма.

Видимо, Кадзуко почувствовала, что в Исияме что-то сломалось. Она снова закурила.

— Людей порой не поймешь.

— Хм, так уж и не поймешь? — засмеялся Исияма.

Исияма только начинал понимать: в зависимости от того, есть ли у человека семья и работа, можно выбирать разные стили жизни.

— Как же нам поступить? — Кадзуко затушила сигарету и, обернувшись к мужу, посмотрела на него, будто спрашивая совета.

— Как насчет «Скотто»?

— Можно. Только Исияма-сан, думаю, откажется.

— А что за работа? — поинтересовался Исияма.

Кадзуко немного смущенно засмеялась.

— Мы владеем еще хост-клубом. Не хотите попробовать поработать хостом? Думаю, вы справитесь.

Исияма опешил.

— Мне уже сорок четыре исполнилось. Вряд ли у меня получится.

— Вы бизнеса этого не знаете. Если думаете, что хосты обязательно молодые, то это не так. У нас два клуба. Один — «Нью-Скотто», там хосты все молоденькие, смазливые мальчишки. А в «Скотто» большой разброс в возрасте: от двадцати до шестидесяти. Чем шире возрастной выбор, тем клуб лучше. Клиентура ведь тоже разновозрастная.

Исияма потерял дар речи, настолько предложение показалось ему неожиданным — стать хостом в клубе! Лицо у Кадзуко было серьезным.

— Исияма-сан, вы ведь пользовались популярностью у женщин, не так ли? После того как вы ударились в бега, женщины не раз, наверное, вас выручали?

Исияма никак не отреагировал на эту реплику, но Кадзуко была права. Исияма во время своего путешествия впервые в жизни понял, что женщины очень добры к одиноким, неустроенным мужчинам. У них, похоже, было на

них какое-то особое чутье. «У тебя какие-то проблемы? Можешь остановиться у меня», — неоднократно приходилось ему слышать от женщин. Одинокие женщины были особенно добры. Они покупали ему одежду со своих небольших доходов, а на прощание давали деньги на карманные расходы. Когда он занимался уборкой помещений, то неделю жил у своей коллеги — одинокой бабульки. Были и такие женщины, у которых сердечность и забота по отношению к нему перерастали в любовь. Встретились случайно, понравились друг другу, упали в объятия, назавтра расстались — такой опыт был для Исиямы в новинку. Многие отношения, о которых он даже и помыслить не мог, живя тихо-спокойно в Токио, были действительно душевными, случалось и такое, что, расставаясь вечером с женщиной, он ненавидел сам себя, ему хотелось напиться и закутаться в одеяло. Странный это был жизненный опыт. Кадзуко засмеялась, глядя на молчащего Исияму.

— Видите, я права. Я-то знаю. У вас, Исияма-сан, явно есть талант.

— Можно ли это назвать талантом?

— Это талант. Редкий талант. — Вид у Тоёкавы был самодовольный. Во всем поддакивающий своей жене, он выглядел не как мужчина, а как какая-то тетка.

— Точно. Есть в вас, Исияма-сан, что-то такое, на что женщины западают. Вы, уверена, на удивление легко можете подстраиваться к женщинам.

— Так ли это? — Исияма серьезно задумался.

— Гляньте на себя, вы уже подстраиваетесь! — стала подтрунивать над ним Кадзуко. — Короче, познакомлю вас с менеджером. Только об одежде сами позаботьтесь.

Кадзуко достала из кассы тридцать купюр по десять тысяч иен и протянула их Исияме.

— Это на покупку гардероба.

— Мне как-то неловко, сумма большая.

— Я вам ее не дарю, а даю взаймы. Без процентов.

— Конечно, я верну, но все-таки…

— Купите хорошей одежды.

Исияма поблагодарил. Ему не верилось, как неожиданно повернулись события. Он с благодарностью сунул в карман пачку купюр. А ведь раньше такая сумма не показалась бы ему значительной.

3

На следующий день Исияма отправился в универмаг за покупками. Он не знал, как нужно одеться на работу, поэтому выбрал самый броский костюм от Армани и упросил продавщиц, чтобы те за час подогнали ему по длине брюки. Когда стало смеркаться, он отправился в «Скотто» по адресу, который дала ему Кадзуко. Клуб был еще закрыт, но перед входом мужик в белой рубашке с закатанными рукавами подметал асфальт.

— Меня зовут Исияма.

— А, хозяин говорил о вас. Я менеджер Мияо.

Мияо отработал несколько лет управляющим в одном из баров сети «Хоккэ-я», пока Кадзуко не поручила ему «Скотто». Взгляд у него был холодный, опасный. Вдобавок Мияо, похоже, любил позлословить. Исияма не особо верил в себя как в товар, но Мияо он, похоже, с первого взгляда понравился.

— Хозяин про вас сказал: «Мужчина что надо». Правду сказал.

— Не думаю, что справлюсь. Уверенности в себе совсем нет.

— Да все будет хорошо. У хозяина глаз наметанный, и правда не соврал. Здесь достойные мужчины не работают. Достойные мужчины работают на достойных работах. Ну сами посудите.