Нежные сказки для нежной души
Шрифт:
Сама кастрюльная крышка больше не участвовала в приготовлении еды, она гордо покоилась в кожаном футляре на бархатной салфетке. Её берегли, как зеница око.
О кошке и собаке
Кошка лежала на самом краешке крыши одноэтажного дома. Она делала вид, что спит греясь на солнышке. На самом деле, это было не так. С кошки стекал уже седьмой пот, а шерсть
Еда была, но не у неё. Еда стояла у собачьей будки. Из миски тянуло тёплым парком и совершенно нестерпимо пахло. Пахло вкусно – свежесваренным мясом! Кошка ждала момента, когда можно будет выхватить из миски кусок и хоть немножко поприжать голод. От голода болел живот и что хуже всего – он урчал, с каждым часом всё громче и громче.
– За что? – думала кошка. – За что, со мной так! Почему эту чёрную лахудру кормят, а меня нет?
Под лахудрой, кошка имела в виду, большую чёрную собаку, породы чёрный терьер. Кошка лукавила, она знала, почему её не кормят. В один из дней, она отказалась ловить мышей. Тогда хозяин отказался её кормить. Не нравились кошке сырые мыши! Мало того, за ними нужно было гоняться по всему подвалу.
– Лахудре, миску приносят прямо под нос! – возмущалась кошка. – Я, почему – то, сама должна добывать пропитание! Чёрная несправедливость! Чёрная-я-я!
Лахудру звали Тоськой. Она была огромная, с длинной шерстью почти закрывавшей ей глаза. Под шерстью совсем не было видно наблюдает Тоська за кошкой или нет. Иногда кошке, казалось, что нет. Она тихонько подкрадывалась к миске и тут же получала лапой по морде. Так и ходила по двору от шишки до шишки, от синяка до синяка.
– Вот что ты делаешь, что бы тебя кормили? – вопила кошка, после каждой оплеухи. – Лежишь себе, лахудра, и всё!
– Работаю я, – лениво отвечала Тоська, вытягиваясь во всю длину своего могучего тела.
– Чем ты работаешь? – возмущалась кошка.
– Видом своим работаю! – невозмутимо отвечала собака. – Видела, как хулиганы обходят наш дом? Тихонечко, по заборчику. Стараются меня не разбудить, не потревожить. Зато все фруктики на месте, деревья не поломаны. Помидорчики не сорваны. Свёколка и морковка в грядочках в целости и сохранности. Хозяева довольны!
– У меня тоже вид угрожающий, – ворчала кошка. – Вся задрипанная, облезлая, не мытая, не чёсанная и голодная! Однако меня за это не кормят…
– Ладно! – смилостивилась собака. – Иди, оближи миску…
Кошке и этого было достаточно – летом! Но, на дворе стояла осень, скоро должна объявиться зима. Под драной кожей кошки не было ни грамма жира, значит, греть себя ей было не чем. Зиму, вероятнее всего, ей не пережить, тем более что в дом её не пускали.
Однажды кошке всё-таки удалось подойти к миске, так, что собака её не услышала. Тоська лежала, закрыв глаза, тяжело дышала.
– Спит! – решила кошка, и начала с жадность поедать еду. – Как вкусно, как вкусно! Дрыхни, дрыхни, – нервно думала кошка, проглатывая большие куски мяса.
– Не дрыхну я, – тихо сказала собака, будто услышала мысли кошки. – Болею, совсем мне плохо…
– Может, ты умрёшь? – оживленно мяукнула кошка. – Мне вся еда доставаться будет!
– Глупая ты, кошка, – еле слышно прошептала Тоська. – Я умру, никакой еды не будет! Не будет меня, не будет будки, не будет миски…
– Так, так, так, – задумалась кошка и почесала оборванное ухо. – Точно! Помрёт собака, не будет миски с едой, тут и я за ней от голода сдохну. Надо её лечить!
Кошка мигом полетела в поле, в нём она себе всегда собирала лечебные травки. Уж, что-что, а лечить кошка умела. Главное, знала чем. Каждую травинку знала, какая от какой болезни помогает. Принесла кошка Тоське целую охапку травы, положила перед мордой.
– Ешь! – громко и твёрдо сказала она. – Трава лечебная!
– Не ем я траву! – заартачилась Тоська. – Я не травоядная!
– Ешь, говорю! – затопала ногами кошка.
Собака нехотя съела, через минуту открыла глаза и сказала:
– Тащи ещё!
Десять раз бегала кошка в поле за травой. С такой бешеной скоростью бегала, что сама себе удивлялась – откуда что берётся? Всё боялась опоздать, всё боялась не успеть. На десятый раз прибежала и легла. Устала.
Тоська травы наелась – встала, походила немного, потрясла шерстью.
– Знаешь, кошка, полегчало мне! – удивлённо сказала она. – Выходит ты меня вылечила!? Выходит, я тебе жизнью обязана?!
Кошка не отвечала, уморилась очень.
– Поспи, поспи, – ласково сказала Тоська. – Я тебя посторожу! Теперь всю еду делить будем пополам!
Последнюю фразу кошка услышала сквозь сон, улыбнулась. Теперь за своё будущее она была спокойна.
Зима, как всегда пришла неожиданно. Кошка на чердаке замёрзла. Утром спустилась к собаке позавтракать. Двор был белый, белый. У будки, как всегда, парила вкусным духом миска с мясом.
– Тебя жду, не ем, – сказала Тоська. – Замёрзла совсем? Ты приходи ко мне в будку ночевать, у меня теплее, будем друг дружку греть! Тебя зовут то как?
– Мурёной, – ласково уркнула кошка.
– Красиво! – тихонько сказала Тоска и подгребла Мурёну к своему тёплому животу, – грейся, бедолага!
О земляном червячке и перламутровой
Гусенице.
Молодой червячок медленно полз глубоко под землёй. Он проделывал воздушные туннели к корешкам подшефных растений. Подшефных растений было много, целая грядка морковки и свёклы.
Червячок понимал, что без его туннелей земля заклёкнет, будет вязкой, как глина и корешки растений задохнутся. Весь день и почти всю ночь червячок трудился, он мелко пережёвывал землю, выбрасывал из себя рыхлую, плодородную массу. Работать приходилось очень много, червячок уставал, но не прекращал трудиться. Лето самая горячая пора, уговаривал себя червячок, зимой ещё наотдыхаюсь. Его всё устраивало, но было одно «но», которое не давало червячку покоя. Он был одинок! Не совсем, конечно, одинок, рядом с ним всегда копошились другие червячки, его друзья. Всё равно это было не то, не было у червячка рядом Родной души. Маму свою он помнил плохо. Её ещё в детстве, вместе с большим куском земли на корнях молодой яблони её увезли в другой сад. Однако мамины предостережения червячок запомнил на всю жизнь: « Никогда не выползай на поверхность земли, сынок, – говорила она. – Тебя могут раздавить сапогом»