Нежный защитник
Шрифт:
Как раз в эту минуту они миновали потемневший от крови позорный столб. Недавнее наказание возникло перед мысленным взором Имоджин, и она снова увидела, как Бастард Фицроджер поднимает свой бич над беззащитной спиной. В ушах зазвучал жалобный крик. А ведь единственным преступлением этого несчастного был лишний глоток хмельного!
Имоджин содрогнулась от ужаса. Хороший получается рай! Только толстокожий мужлан мог бы назвать раем замок Клив! Ну ничего, пусть только эти вояки освободят ее замок — уж это они наверняка сумеют, — а она позаботится о том, чтобы найти
Вместо того чтобы предоставить ей отдельную лошадь, для Имоджин приладили дамское седло за спиной у рослого ветерана. Он сердито буркнул, что его зовут Берт, и даже не попытался скрыть, что вовсе не доволен таким поворотом событий. Имоджин тоже не испытывала особого восторга, но была вынуждена признать, что ей вряд ли удалось бы самостоятельно управлять лошадью. О том, чтобы пользоваться стременами, не могло быть и речи. А дамское седло позволяло ей свесить ноги так, чтобы не причинять им слишком сильную боль. Держась одной рукой за кожаный пояс Берта, она постаралась устроиться в седле поудобнее.
Сэр Реналд не упустил случая галантно приложиться к ее ручке и лишь после этого отправился к своему огромному мышастому жеребцу. Фицроджер уже сидел в седле, но пока без шлема. Его оруженосец не отставал, держа наготове шлем и щит.
Фицроджер не спеша объехал свое войско. От его холодного взора не укрылась ни одна мелочь. Взгляд его скользнул по Имоджин, не задержавшись ни на секунду. Ей даже показалось, что она слышит, как щелкают счеты у него в мозгу: «…одна наследница, верхом…» Уже через пару минут войско рысью двинулось по дороге. Имоджин прикинула, что при такой скорости они доберутся до Кэррисфорда к вечеру этого же дня.
Прислонившись к спине Берта, Имоджин погрузилась в свои мысли. Она думала о том, что поможет Бастарду освободить Кэррисфорд и, если возникнет необходимость, даже покажет ему потайной ход. После этого все ее заботы сведутся к тому, чтобы восстановить свой дом и оградить его от новых нападений. Безусловно, она щедро наградит Фицроджера за помощь, после чего они расстанутся. Имоджин позаботится о том, чтобы ее гонец добрался до короля. Генрих уничтожит Уорбрика, а Имоджин не спеша начнет подыскивать себе мужа.
И она принялась перебирать в памяти своих прежних кавалеров. Как ни странно, ни один из них не подходил теперь на роль ее мужа. Когда был жив отец и она вела спокойную, безмятежную жизнь, они казались ей вполне достойными людьми, но сейчас она вдруг осознала, что один из них слишком туп, другой слишком груб, третий слишком труслив, четвертый слишком изворотлив, а пятый так вообще старик…
Фицроджер в это время производил очередной объезд своего войска и остановил возле нее своего каракового жеребца.
— У вас печальный вид, леди. Вам плохо?
— Нет, милорд.
— Наверное, вы устали? Даже если и так, могу вам лишь посочувствовать, поскольку первый привал будет еще не скоро.
— Единственное, что меня угнетает, — это монотонность нашего пути, лорд Фицроджер.
— Некоторые мечтают вести однообразную, монотонную
Он отъехал, не скрывая раздражения, а Имоджин безуспешно пыталась придумать столь же язвительный ответ. Она неловко повернулась в седле, следя за тем, как он скачет вдоль колонны. То и дело он придерживал коня и старался подбодрить солдат шутками. Или делал им замечания. Имоджин заметила, как один из кавалеристов стал белее мела после нескольких его слов.
К радости Имоджин, привал устраивали целых три раза, чтобы напоить лошадей и дать им отдохнуть. В конце концов, для войска гораздо важнее поддерживать в хорошей форме лошадей, нежели заботиться о здоровье какой-то там наследницы. На каждом привале сэр Реналд переносил ее в тень под деревья и усаживал на одеяло.
На третьем привале солдатам раздали хлеб с сыром и эль. Сэр Реналд принес Имоджин ее порцию и тут же вернулся к своему другу для очередных распоряжений. Однако через некоторое время мужчины подошли к тому месту, где сидела она, и приступили к трапезе.
Уже перевалило за полдень, и солнце припекало вовсю. Сэр Реналд откинул капюшон своей кольчуги, подставляя ветерку влажные от пота волосы.
— Терпеть не могу летние кампании, — проворчал он.
— Боишься растрясти жир? — ехидно поинтересовался его друг.
— Я вовсе и не жирный! — фыркнул сэр Реналд. — Только такое бессердечное чудовище, как ты, не взопреет под войлочным подкольчужником, кольчугой и латами!
— Я потею не меньше тебя, — возразил Фицроджер, — но все равно радуюсь предстоящему бою. — И повернулся к Имоджин: — Надеюсь, вы не очень страдаете от жары, леди… — его тон говорил о том, что это только первая часть фразы, — ибо мне все равно нечем вам помочь.
— Коль скоро на мне лишь тонкая рубашка и платье, милорд, смешно опасаться, что я буду страдать от жары.
Он с нарочитой неспешностью прошелся взглядом по ее растолстевшему телу.
— Женщины в вашем положении плохо переносят жару.
Имоджин знала, что ее щеки пылают, как огонь. Необходимо было увести разговор от этой опасной темы.
— Вы не могли бы просветить меня насчет судьбы моего сенешаля, милорд?
— Довольно странно, — заметил он, — что любое упоминание о вашем будущем материнстве непременно возвращает вас мыслями к этому человеку. Глядя на вас, ни за что не скажешь, что такой старик может оказаться в вашем вкусе, но женщины вообще странные существа…
Имоджин уже открыла рот для горячей отповеди, но вовремя заметила в зеленых глазах искорки смеха. Да как он смеет над ней издеваться?! Единственным достойным ответом было полное игнорирование его выходки.
— Он мой доверенный слуга, — холодно процедила она.
— Ваш доверенный слуга остался в замке Клив. Он в безопасности, и за ним хорошо смотрят.
Имоджин уставилась на него, не веря своим ушам. Он ясно дал ей понять, что Сивард стал его заложником.
— Это недостойно и бесчестно — издеваться над старым, преданным слугой!