Нежрец
Шрифт:
– А это тебе подойдёт - сообщила Ольга, протягивая ему серебряный перстенёк с небольшим рубином.
– Продолжаешь издеваться - констатировал парень.
– Смотри, я всё запоминаю…
Серебро, металл луны, и алый самоцвет. Символика Наники, богини ночи, луны, страсти и огня. Вполне очевидно, что хунари выбрала перстень осознанно, поддевая мужа за больное место.
– Почему "издеваться"?
– удивилась хальфия, которую, видимо, ещё не ввели в курс дела.
– Его корёжит при одном упоминании Наники - ухмыльнулась хунари. Иллюстрируя её слова, Антона передёрнуло.
– Тогда как
– удивилась Линда.
– Я! Не! Жрец!
– сумел сдержаться от более яркого проявления эмоций парень, ограничившись короткими словами, наполненными сдерживаемым раздражением.
– Во всяком случае, официально - вставила Ольга.
– Но по возможностям - ничем не хуже.
– Должно быть, интересная история… - задумчиво пробормотала Линда.
– Не расскажешь?
– Как-нибудь в другой раз - буркнул Антон. В его голове постепенно созревал план мести хунари.
– Украшения, значит? Ну-ну…
Достав из вещей карту, он раскрыл её и ткнул пальцем.
– Остановимся по дороге в этом посёлке. Возможно, удастся подзаработать, или хотя бы сэкономить на еде.
– Подзаработать?
– подняла бровь хальфия.
– Он сказитель - пояснила хунари.
– А я - целительница.
– А ты?
– поинтересовалась девушка-хамелеон у Айри.
– А я - телохранительница. Всякое возможно…
– Да уж… - вздохнул Антон.
– Хотя бывают ситуации, в которых никакие телохранители не помогут. Но я тебе, Айри, в любом случае признателен. Если бы не ты…
Находящаяся в человеческом облике скага смущённо покраснела.
– Похоже, эта пара совпала не случайно - констатировала Ольга.
Повозка, везущая странную компанию, подкатила к воротам посёлка Колючки за несколько часов до заката. Этот оплот человечества посреди бескрайних джунглей окружала низенькая, скорее символическая, ограда; однако хунари, остановив повозку, нахмурилась и втянула воздух, словно принюхиваясь.
– Нехилый у них здесь жрец… - заметила она.
– Я не уверена, что мои иллюзии смогут выдержать пересечение барьера.
– Не страшно - улыбнулся Антон. Его улыбка Ольге не понравилась.
– Что ты затеял?
– требовательно спросила она.
– Подработку - продолжая улыбаться, пожал плечами парень.
– А чтобы не было конфликта с местными - скажем, что ты моя невольница. Как раз в Шагарлоке купил.
И он достал из-за пазухи ошейник.
– Откуда это у тебя?
– с подозрением спросила хунари.
– Неважно. Одевай.
Хунари с отвращением взглянула на протянутый ошейник и открыла рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого только ойкнула и злобно зыркнула на мужа.
– Это только пока мы здесь - добавил Антон.
– А Линда с Айри пока подождут нас снаружи и пообщаются. Вы же не возражаете?
– Да ладно, не тяни! Тоже мне проблема!
– присоединилась Айри. Ольга подозрительно взглянула на неё, а затем неохотно взяла ошейник и застегнула его на шее.
Реализовав свою небольшую месть, Антон чувствовал себя удовлетворённым, и разливался соловьём. Вернее, как говорили в здешних местах, сарикой. Трактира, или тем более ресторана, в которых привык выступать парень, в посёлке не было,
Отравившаяся свинья, свинья, подраненная каким-то хищником… Удовольствия это занятие хунари не доставляло, но работала она энергично и споро. И эффективно… Даже жрец посёлка, служитель Лаа, хоть и недовольно кривился, глядя на девушку, но одобрительно кивал каждый раз, когда очередной пациент - а после домашнего скота через руки хунари прошёл и местный житель со сломанной ногой - вставал на ноги. Однако Ольга определённо устала, так что парень решил сделать паузу и дать ей передохнуть, не рискуя использовать дар богини при жреце: хотя служители богов и обладали зачастую даже более низкой чувствительностью, чем обычные люди, но использование силы богини сложно не заметить, а Антону меньше всего хотелось, чтобы местные жители приняли его за жреца одной из богинь Леса.
– А теперь, почтенная публика, - произнёс он - дадим передохнуть моей невольнице и послушаем ещё одну историю.
Антон привычно начал рассказывать одну из множества хранившихся в его памяти историй - как местных, так и принесённых из дома и адаптированных к здешним реалиям. Язык говорит, а глаза смотрят; он обратил внимание, что к жрецу подошла какая-то женщина и стала что-то говорить ему на ухо; тот хмурился, но молчал. Хмм… Местная целительница, подзуживающая прогнать конкурентов? Родственница, которой жрец запретил обращаться за помощью к идеологической противнице?…
Жрец плюнул под ноги, поднял взгляд к солнцу - как любой служитель бога солнца, он мог не опасаться смотреть прямо на Око Лаа - а затем развернулся и ушёл. Женщина же поспешно подошла к Ольге и начала что-то втолковывать уже ей. Похоже, всё же второй вариант…
О чём они говорили, Антон не слышал, но хунари отрицательно мотнула головой и указала на "хозяина". Женщина взглянула на сказителя, на собравшуюся толпу, скривилась, и бухнулась на скамью рядом с Ольгой. Видимо, женщина потребовала ей немедленно помочь, на что целительница отказалась и отправила к "хозяину", а дело всё же не настолько важное и срочное, чтобы прерывать выступление. Однако как только история закончилась, женщина ловко вклинилась в паузу.
– Мне нужна ваша невольница - сообщила она, проскользнув сквозь толпу прямо к Антону.
– Она уже достаточно отдохнула, пусть поработает. Восемь серебряков заплачу, если всё сделает, как надо.
– Деньги, конечно, неплохие - хмыкнул Антон - но что за работа?
Женщина поманила пальцем, и когда парень приблизился, шепнула на ухо:
– Красоту навести хочу. Подправить кое-чего.
Антон хмыкнул. Женщины - везде женщины…
– Ольга, поработай с ней - произнёс он.
– Посмотри, что можно сделать.