Незнакомцы на мосту
Шрифт:
Из представленных доказательств видно лишь, что он и Хэйханен должны были «разыскать» Роудса. Абель высказал предположение, что и какое-то другое лицо или группа могли получить задание вступить в контакт с Роудсом.
«Цели шпионажа широки. В одно?.: случае он может быть направлен специально на получение военной информации, в другом — информации по ядерным проблемам, в третьем — по вопросам экономики и техники, а также информации об отношении народа к политическим событиям. Разумно было бы предположить, что различные группы людей направляются на выполнение заданий в различных сферах, поскольку для выполнения этих задач требуются различные качества».
Он высмеивал показания
Через все заметки Абеля проходила мысль о том, что в ходе процесса суду не были представлены какие-либо доказательства, подтверждающие тот факт, что собиралась или передавалась информация военного характера. «Все это существует лишь в виде неподтвержденного предположения, а не доказательств».
Я был уверен в том, что Абель написал эти тезисы для моего руководства при подготовке заключительного выступления. «Говоря об этом деле в целом, — писал он, — представляется предпочтительным занять «объективную, в духе здравого смысла» позицию и не прибегать к аргументам эмоционального плана. Применительно к X. и Р. (он везде писал X. вместо Хэйханен) некоторая эмоциональность представляется уместной. X., по его собственным словам, был изобличен как неумелый работник, пьяница, обманщик и вор. Далее, он продемонстрировал полное безразличие к своей семье в СССР. Нет сомнений, что его измена продиктована не какими-либо идеологическими соображениями, а лишь трусостью человека, лишенного всяких моральных устоев. Применительно к нему нельзя говорить о каком-то чувстве патриотизма и силе характера — он просто трус. То же самое относится и к Роудсу.
Выступая за подход с позиции «здравого смысла», возможно, будет целесообразно в какой-то форме указать, что это единственно возможный подход для присяжных, ввиду того что они не имеют юридического образования.
Четверг, 24 октября
В этот жаркий день зал суда был переполнен. В соответствии с существующими правилами первым с заключительной речью должен был выступать я. И я испытывал удовлетворение по этому поводу. Теперь мои слова должны были быть обращены целиком и полностью к присяжным, поэтому я подошел поближе к ним. «Донован. Я обращаюсь к суду, к дамам и господам присяжным.
Этот процесс обогатил мой жизненный опыт, а также, как я полагаю, и ваш. Подобно всякому опыту он приобретает конкретный смысл лишь при ретроспективном рассмотрении.
Как вы, вероятно, помните, в начале процесса я говорил вам, в чем заключается ваш долг как добросовестных присяжных. Я разъяснил, что он состоит в том, чтобы постараться как можно более объективно оценить соответствующие факты и установить, подтверждают ли доказательства, представленные данному суду, виновность этого человека по фамилии Абель в совершении тех преступлений, которые ему приписываются. Я также подчеркнул, что данное судебное разбирательство не является процессом над коммунизмом или над Советской Россией. Задача, о которой я только что упомянул, это единственная стоящая перед вами задача. В этом зале вы, и только вы одни, имеете право вынести решение, виновен или невиновен человек по каждому конкретному обвинению.
Припомним, какие обвинения выдвигались в ходе слушания этого дела. Первое обвинение, содержащееся в обвинительном
Вот я и задаю вам вопрос и буду задавать его вновь и вновь по мере рассмотрения дела: какие доказательства из области информации о национальной обороне и атомной энергетике были представлены вам по этому делу?
Когда мы с вами только приступали к рассмотрению дела, мы, безусловно, ожидали доказательств, свидетельствующих о том, что этот человек завладел большими военными и атомными секретами и так далее. И я прошу вас, вспомнив все, что здесь происходило в течение последних двух недель, ответьте, какие доказательства, свидетельствующие о похищении подобной информации, были вам представлены?
Единственная причина, в силу которой этот конкретный вид заговора карается смертью, если так решит суд, заключается з том, что целью этого заговора являлась передача военной информации или информации, касающейся национальной обороны. Такое обвинение здесь было предъявлено. Я просто прошу вас вспомнить о том, какие конкретные доказательства, подтверждающие это обвинение, были представлены в ходе слушания дела.
Теперь, прежде чем мы вместе с вами рассмотрим эти доказательства, я хотел бы задать вам вопрос, продиктованный соображениями здравого смысла. Я прошу вас мысленно сравнить то, что было сказано об этом человеке — Абеле, что это за человек, с тем, что вам теперь уже известно о двух лицах, выступающих в качестве основных его обвинителей, показания которых вы слышали.
Прежде всего давайте на минуту представим, что этот человек действительно является тем, кем его считает обвинение. Предположим, что это так. Это означает, что этот человек служил своей стране, выполняя исключительно опасную миссию. Наши разведывательные органы посылают с такими заданиями только самых смелых и умных людей. Все выступавшие по этому делу свидетели, лично знавшие этого человека в то время, когда он жил в нашей стране, хотя этих свидетелей и вызывали в других целях, невольно помогли прояснить основные черты характера обвиняемого. Вы сами слышали, как эти люди один за другим давали здесь показания.
Вчера днем вам были прочитаны письма от семьи этого человека. Я не стану злоупотреблять вашим вниманием и повторять то, что в них написано. Но никто из вас, видимо, не станет оспаривать тот факт, что в них воссоздается образ преданного мужа и любящего отца. Короче говоря, это прекрасный образец семьянина, такого семьянина, который заслуживает всяческого уважения и у нас в Соединенных Штатах Америки.
Таким образом, с одной стороны, предположив, что все это истина, вы невольно должны прийти к заключению, что перед вами мужественный патриот, служащий своей стране и выполняющий даже в эти мирные годы исключительно опасную военную миссию. С другой стороны, вы имели возможность познакомиться и с двумя людьми, выступавшими, как здесь было объявлено, в качестве основных свидетелей обвинения.
Совокупность данных Хэйханену характеристик позволяет сделать вывод, что он ренегат. В начале судебного разбирательства приводились данные о том, что Хэйханен — это человек, который, я цитирую, «перешел на Запад». Может создаться впечатление, что это высокоидейный человек, который в конце концов «избрал свободу», и так далее. Но вы сами могли видеть, что это за человек. Бездельник. Ренегат. Лжец. Вор.
Другим основным свидетелем обвинения оказался единственный, насколько мне известно, солдат в истории Америки, признавшийся в том, что он продал свою страну за деньги.