Незримые пути
Шрифт:
Итак, приготовились к путешествию. … Паренек за роялем покосился на диктора и, увидев его ободряющую улыбку, ударил по клавишам.
На какую-то долю секунды раньше других коснулся струны один из молоточков.
Звенящая нота разорвала тишину.
Посмотрим на этот звук нашим воображаемым аппаратом. Сейчас его объектив направлен прямо на рояль. Видишь, как по экрану побежали круги, словно от брошенного в воду камня.
Медленно добежала волна до микрофона. На тонкой подставке, он чем-то напоминает камышинку в пруду. Такой же продолговатый цилиндрик наверху.
Но
Снимем сетчатый колпачок. Оказывается, перед нами — так называемый ленточный микрофон.
Дрожит от звуковых волн тонкая металлическая ленточка. Находится она в поле сильного магнита.
Что же из этого получается? Ты скажешь (даже не заглядывая в учебник физики), что в движущейся ленточке, которую мы сейчас можем рассматривать как проводничок, должен возникнуть электрический ток.
Таким образом, звуковая нота превратилась в электрические колебания.
Но до чего ж они слабы! Кажется, дойдут по проводу до соседней комнаты — и погаснут…
Продолжим наше путешествие и переключим аппарат, чтобы видеть на экране уже не звуковые волны, а переменный электрический ток. Проследим за проводом.
Смотри! На светящемся экране нашей "лупы времени" видна тонкая, дрожащая полоска. Передвинем объектив, чтобы не потерять ее из виду.
Из студии провод привел нас в соседнюю комнату. Стоят высокие шкафы с радиолампами. Это усилители.
Направим наш аппарат на первый шкаф. Смотри, что делается!
Слабенький электрический ток прошел сквозь усилительную лампу. Сразу же на экране тонкая, еле заметная линия стала жирной, миновала вторую лампу и снова увеличилась по толщине в несколько раз. После нескольких ламп линия превратилась в ленту.
Как вода в трубе, течет по кабелю электроэнергия. Она направляется к радиостанции.
Выйдем на широкую московскую улицу.
Глубоко под асфальтом скрыт толстый кабель, защищенный от воды и вредных помех.
Он в надежной металлической оболочке. Никакие блуждающие, "беспризорные" токи не могут проникнуть в его сердцевину. А токов под землей много — и от электросети и от трамвая. Иной раз даже телефонные разговоры бродят под землей, если поврежден телефонный кабель. Вот и сейчас сотни голосов разбежались в разные стороны. Их никто не слышит, но мы видим их своим аппаратом.
Извилистыми линиями голоса подбираются к кабелю, который идет к радиостанции.
Они проникли бы в его толщу, но он словно бронирован — защищен надежным металлическим экраном.
"Лупа времени" очень чувствительна: несмотря на броню, мы видим, что делается в кабеле. Никаких помех со стороны.
Далеко. Мы устанем, шагая вдоль кабеля. Сядем в машину и поедем прямо на радиостанцию. Вот уже видны ее высокие мачты. Пока выписывают пропуска, мы опять посмотрим на кабель своим аппаратом.
Светится блестящим перламутром его экран, словно у телевизора. Горит красная контрольная лампочка. Мы видим тень кабеля, лежащего под землей. Внутри него — тонкая блестящая полоска, похожая на ртуть в градуснике.
Это наша робкая нота добралась до радиостанции. Длинный путь утомил ее — она опять похудела и сейчас получит дополнительную порцию энергии, чтобы продолжать путешествие.
Но, оказывается, одного усиления ей недостаточно. Даже если бы мы пропустили ноту, превращенную в колебания электрического тока, через десятки усилительных ламп, то все равно она бы не смогла двигаться без провода. Ток, который накаливает лампочку, что висит у тебя под потолком, требует хороших дорог — проводов; значит, и наша нота может идти только по проводам. Ничего не поделаешь. Пешеход двигается только по земле. Для того чтобы летать, он пользуется самолетом.
Как на самый быстроходный самолет, который за одну секунду пролетит триста тысяч километров, посадим нашу ноту на радиоволну.
Цех невидимой продукции
Будто на огромном заводе, на мощной радиостанции, если так можно сказать,
"производятся" волны. Это ее "массовая продукция". В Москве такие "заводы" работают почти без перерывов с шести часов утра до поздней ночи.
Пройдем в главный "цех", где делается "невидимая продукция", то есть волны, которым предстоит облететь весь мир.
Светлый огромный зал. Сложные установки из спиралей блестящих трубок. Это катушки передатчика. Радиолюбители привыкли иметь дело с малюсенькими катушеч ками в своих приемниках. А в такую катушку войдет не один человек.
Вот и лампы. Но как-то не подходит им это название. Подобную "лампочку" не повесишь над столом. Часть этой огромной трубы из меди и стекла все время охлаждается водой. Это настоящая радиомашина.
Собственно говоря, лампы и есть те "станки- автоматы", при помощи которых создаются радиоволны. "Сырьем" для этой продукции служит обыкновенная электроэнергия. Ее подводят к лампам, соединенным с катушками и так называемыми конденсаторами. Все это устройство — генератор радиоволн.
В генераторе начинаются превращения. Ток из постоянного делается переменным и меняет свое направление сотни тысяч, а в иных случаях и миллионы раз в секунду.
Мощными лампами его усиливают. И вот уже готова к выпуску "невидимая продукция" — радиотоки, способные преодолевать бескрайные пространства.
Но посмотрим, что же случилось с нотой. Она, оказывается, тоже готова к путешествию. Ноту, превращенную в электрические колебания, передали генератору (как говорят техники, "колебания звуковой частоты наложили на колебания высокой частоты").
Вот она добралась до проводов антенны. Куда ей деваться?
Здесь ей на помощь пришла радиоволна, возникшая вокруг антенны под действием тока от генератора. Нота как бы крепко вцепилась в волну и вместе с ней полетела в пространство.
А паренек в студии продолжает играть, сосредоточенно наклонившись над клавишами.
Ударяют молоточки, гудят струны. Звуки теснятся в дырочках микрофона. Дрожит обеспокоенная ленточка, и в ней появляется ток…
В такт ударам по клавишам изменяется мощность радиоволны. И не думал маленький пианист Костя Голубкин, что сейчас он как бы управляет огромной радиомашиной.