Незримый фронт. Сага о разведчиках
Шрифт:
Интересно, с каких это пор правовые вопросы решаются исходя из особенностей лексики? А заявление, что «действия товарищей из КГБ были продиктованы вовсе не стремлением найти и покарать реального нацистского преступника», тянет как минимум на встречное обвинение в клевете: а кто же, спрашивается, разоблачал все эти годы сотни нацистских преступников, зачастую рискуя жизнью? Может быть, смелые журналисты?
«В октябре 1962 года, – продолжает знаток “шаманских танцев с бубнами”, автор статьи Воронов, – надо было отвлечь внимание от громкого и скандального процесса перебежчика Богдана Сташинского, давшего показания, как Лубянка по указанию Кремля организовывала политические убийства за рубежом. В частности, Сташинский подробно рассказал, как он убил лидера украинских националистов Степана Бандеру в Мюнхене 15 октября 1959 года. К слову, именно тогда, в октябре 1959 года, и развернулась спецоперация по компрометации Оберлендера – интересное “совпадение”, позволившее чекистам сместить фокус внимания».
Далее идет самый настоящий ужастик, триллер: «Ранним утром 30 июня 1941 года “Нахтигаль” вместе
Я думаю, что настоящих чекистов этот Воронин из отряда «соловьиных» и в глаза не видел. И чтобы он понимал, на кого каркает, приведу слова из воспоминаний моего отца о председателе КГБ при СМ УССР генерал-полковнике Виталии Федотовиче Никитченко: «Это был человек исключительной порядочности, большого ума и такта. Он был единственный в своём роде человек, таких мудрых больших начальников у нас в системе никогда не было. В.Ф. Никитченко во многих отношениях был человеком и руководителем будущего… И еще мне хотелось сказать о супруге Виталия Федотовича – Елизавете Степановне. Она была гостеприимна и хлебосольна, создавая непринужденную домашнюю обстановку. Крайне приятно было наблюдать за их отношениями – отношениями любви и уважения друг к другу. Можно было лишь догадываться, что ей пришлось пережить за долгие годы совместной жизни в очень непростых условиях! Вскоре на семью Виталия Федотовича обрушилось большое горе. Из-за грубой врачебной ошибки в диагнозе умер младший сын. Через два года после этого в Киеве трагически погиб старший сын. Все это надломило здоровье родителей. Они переехали в Киев. Последний раз я встречался с Виталием Федотовичем в 1990 году в Киеве в госпитале. Несмотря на тяжелую болезнь, он был полон оригинальных мыслей и планов на будущее, волновался за партию и страну, скучал от недостатка общения. Попрощались мы с ним со слезами. Поблагодарили друг друга и судьбу за то, что она сделала нас друзьями. Он передал привет всем сотрудникам Высшей школы. В 1992 году Виталия Федотовича не стало. Какой был человек!»
А что касается Степана Бандеры, то судьба его во многом поучительна: пусть приспешники фашистов и западные прихлебатели знают, как поступают их немецкие хозяева со своими бывшими лакеями, когда те становятся не нужны.
Делись огнём
Планета людей, о которой писал Антуан де Сент-Экзюпери, весьма неоднородна по своему строению, что не может не сказываться на облике и поведении ее обитателей. На континентах есть участки с очень древней земной корой, возраст которой насчитывает миллиарды лет. «Узнаю тебя, Становой, – писал Григорий Анисимович Федосеев в повести “Злой дух Ямбуя”, – твои гигантские взмахи отрогов и поднебесные вершины, твои зияющие чернотою пропасти и древние руины скал, твой первозданный хаос и первобытную дикость. Я хмелею от ветерка, и мне чудится еле уловимый аромат горных лютиков, резкий запах рододендронов из холодных ущелий и пряная сладость влажного ягеля». Не прикоснувшись к тайнам этих гор, невозможно объяснить успехи Сталина в духовном воспитании стахановцев. В 1903 году, когда Сталину было 25 лет, он отбывал свою первую ссылку в Новой Уде, в 200 км от озера Байкал. На горе Кит-Кай, расположенной рядом с Новой Удой, ссыльный Иосиф Джугашвили поставил шалаш – в нём и поныне хранится трубка, подаренная ему Великим Шаманом из Усть-Илима. В начале 1934 года новоудинские школьники написали Сталину письмо. Ответ пришел быстро, доставили его не по почте, а трое военных. Сталин, в частности, писал: «Очень тронут вашим приветствием. Желаю вам здоровья и успехов в учении и в общественной работе». Вместе с письмом Сталин прислал школьникам подарки: большой чёрный радиоприёмник, патефон с пластинками и книги. Вскоре о Новой Уде узнала вся страна: о ней писали газеты, журналы, слагались стихи и песни. Летом 1934 года в район Новой Уды направили учителей из Москвы и Ленинграда, многие из которых впоследствии остались там работать. Именем Сталина назвали местный колхоз, клуб и школу. По селу стал курсировать единственный в районе автобус. Суда, проходящие по Ангаре, издавали долгий гудок и причаливали к берегу. В 1938 году с борта одного из таких судов сошел Григорий Анисимович Федосеев, которому предстояло возглавить геодезические изыскания на реке Ангаре, а также Средней и Нижней Тунгусках. На основе этих изысканий были созданы карты районов Братской, Усть-Илимской, Богучанской и Зейской ГЭС, а также БАМа. В конце 1940-х годов Федосеев выполнял секретные работы на Становом хребте, в результате чего здесь была выявлена Эльконская группа месторождений урановых руд, крупнейшая по запасам урана в мире. Общие ресурсы территории оцениваются в 600 тысяч тонн урана.
Геологические условия проживания оказывают колоссальное влияние на устремления и психический облик народов. Например, ушедшая под западный край американского континента океаническая плита Фараллон, которая затащила туда часть срединно-океанической зоны спрединга, продолжающей там на глубине расширяться, вызывая колоссальные растяжения на земной поверхности и формируя мощные энергетические потоки, весьма своеобразно влияет на американцев западных штатов, постепенно превращая их в истеричных психопатов.
Другим примером может служить хребет Черского – так называемая Колыма, где сочетаются жар действующих вулканов и крайне низкие температуры воздуха – при таких контрастах выжить практически невозможно. Серьезной проблемой является Трансильвания, представляющую собой окруженную молодыми вулканическими формациями Карпат котловину, постоянно генерирующую вампиров и оборотней, определяющих в свою очередь специфические черты населения Западной Украины. Подавляет и флишевый юрский бассейн в районе Красной Поляны – нестабильная по своему генезису черносланцевая толща, превращающаяся при контакте с водой в ползущие глинистые грунты, буквально заползающие в душу. Я, кстати, не раз говорил об этом Вале Юмашеву, предлагая использовать геодинамику в практике управления геополитическими процессами.
Донбасс представляет собой продолжение Урала, узким трогом заходящее в расколотое основание Украинского щита. Это древняя горная система, возникшая примерно 300 млн лет назад, когда вся суша Земли собралась в один суперконтинент Пангея. В процессе формирования Пангеи из более древних континентов в зонах их столкновения формировались складчатые горные сооружения, например Урал, Донецкий кряж, Судеты или Аппалачи. Горообразование сопровождалось небывалой вулканической деятельностью, в результате которой в атмосферу попадало огромное количество углекислого газа, водяного пара и вулканической пыли, что привело к возникновению парникового эффекта. В условиях теплого влажного климата широкое развитие получили вечнозеленые болотистые леса, которые дали начало развитию торфяников. Позднее торфяные залежи, погружаясь в толщу земной коры, под воздействием давления и высокой температуры превратились в пласты каменного угля.
Марат Петрович Васильчук является легендой угольной промышленности Донбасса, самым уважаемым горняком России, долгие годы руководившим Госгортехнадзором СССР и Ростехнадзором, то есть безопасностью в промышленности. «Судьба свела меня с Донбассом после окончания Харьковского горного института в 1956 году, – рассказывает он. – Я был направлен на работу в Донецкий угольный бассейн на шахты местной топливной промышленности. Был такой трест в Донецке “Сталинместуголь”, он располагался в районе Харцызска. В 1956–1957 годах существовала колоссальная потребность в угле, шло мощное развитие экономики, металлургии и было принято решение о строительстве в Донбассе ста (!) шахт на выходах угольных пластов на поверхность. Вот туда я и попал. Затем Министерство местной топливной промышленности было ликвидировано, и нас объединили с союзной промышленностью. Позднее, когда я работал уже управляющим трестом, все эти шахты – “комсомольские”, как их тогда называли, – подверглись реконструкции. Часть из них работает и сегодня. Так что шло активное развитие Донецкого бассейна. Я был молодой, энергия через край, и руководил одной из двух первых шахт, получивших звание Коммунистического труда. Их было две: “Трудовская” и “Коммунист-Новая”. Я был начальником шахты “Коммунист-Новая” в составе треста “Октябрьуголь”, в который входили и “комсомольские” шахты. А шахта “Коммунист-Новая” стала образцово-показательной шахтой Донбасса.
– Марат Петрович, а в чем состояла роль партийных органов в решении таких масштабных хозяйственных задач?
– Прежде всего в вопросах подбора кадров. Когда на бюро горкома меня утверждали начальником шахтоуправления, то вдруг обнаружили, что я комсомолец. Секретарем горкома был Архипов Владимир Григорьевич – потом в Москве он стал зам. заведующего отделом тяжелой промышленности ЦК КПСС. Ладно, говорит, давайте утвердим, возьмем грех на душу, но если “шкоду” сделает, голову снимем! И ведь как следили! Я предлагаю ряд мер по развитию местоповских шахт, а парторг и председатель шахткома – нет, не справимся. В общем, довели меня до того, что я их послал на три буквы – мол, обойдусь без вашей помощи! А парторг пожаловался в горком. Архипов меня вызывает. Ну, я план горных работ взял, показал ему, что есть возможность развития шахт. Он посмотрел, потом говорит парторгу: ты выйди из кабинета. И поворачивается ко мне: “Но я тебе советую – в будущем работников партийных органов никогда не посылай”. Много лет спустя уже в Москве готовилось постановление правительства после одной из крупных аварий в Донбассе – повышали зарплату шахтёрам. Я попросил помощника Тихонова – был такой Серебряный Аркадий Григорьевич – помочь и работникам Госгортехнадзора. Он звонит в Госплан и просит включить в постановление инспекторов на уровне замов главных инженеров шахт. Когда постановление вышло, мне позвонил Архипов – и как врубил: “Ты что, в обход ЦК?! Да к вам начальники шахт побегут на работу!” А я ему: “Владимир Григорьевич, да мы еще не всех возьмем…” Тогда он: “Вот это я плохо сделал, что в молодости, когда ты парторга послал, голову тебе не оторвал!” А ты говоришь! Они всё помнили. И конечно, была серьезнейшая школа резерва кадров.