Шрифт:
Глава 1
Понедельник. День начинался скверно: пролитый на юбку кофе заставил меня переодеться, разбитая любимая кружка уже украшала мусорную корзину, ладно хоть солнечная погода радовала. Чувствовалось приближение весны по дуновению свежего теплого ветерка. Проснувшись с головной болью, я как будто чувствовала, что день будет особенным, не таким как все, знала бы я насколько особенным…
На работе все складывалось удачно, никаких внеплановых мероприятий, тендеров, совещаний не было. С Иркой, моей сотрудницей, на обед мы пошли в любимую кафешку, напротив работы, знаменитую своими восхитительными бизнес-ланчами.
—
— Вот именно, что ничего, но какое-то паршивое чувство прям засело в груди, — не смотря на Иру, проговорила я, ковыряя свою пасту.
Небольшого размера кафешка, оформленная в светло-бирюзовых тонах с шикарными витражными окнами в пол, пользовалась спросом у офисных сотрудников близлежащих организаций. Днем, в солнечную погоду лучики света пробивались сквозь эти большие витражные окна, преломляясь на своем пути, создавали атмосферу загадочного места, где время текло медленнее, можно было расслабится и набраться сил. Но не сегодня…
— Все хорошо у Славы? — настороженного задала вопрос Ирина.
— Да, вчера разговаривали по Скайпу, — не переставая рассматривать пасту, ответила я.
Славик — это мой единственный сын, который, по своей воле, отправился учиться в кадетскую школу, находящуюся за 120 километров от города. Я была против, но Слава захотел пойти по стопам отца, стать военным и служить на благо отечеству. Действительно, отец Славы и мой муж — мужчина с большой буквы. Воевал в горячих точках, всегда следовал своим убеждениям, не терпел несправедливости, защищал слабых. Он занимал руководящую должность в МВД. Конечно, постоянное заполнение бумажек, отчетов по каждому сделанному шагу, выводило его из себя, проще с автоматом в руке выполнить задание, спасти людей, вывести заложников, разгромить склад боеприпасов противника, а не разгребать всю эту бюрократию.
В тот период Слава уже достиг семилетнего возраста, и ребенок видел в отце героя, хотел ему подражать, пока в один злополучный день я не стала вдовой. Гриша не смог сидеть в своем кабинете, когда узнал, что большой торговый центр в городе заминировали и взяли людей в заложники. Переговоры с террористами не увенчались успехом, решено было спасать людей штурмом. В ходе операции Гриша ценой своей жизни прикрыл от пули женщину с ребенком. Скорая не успела довезти его до больницы, так как ранение пришлось в область шеи.
Григорий награжден посмертно, а сын навсегда запомнил отца как героя и хотел следовать его примеру. Слава сам выбрал себе кадетскую школу для поступления в пятый класс и в сентябре прошлого года уехал на учебу. Хорошо, что она не находилась в 1000 километрах от дома. Телефоны в школе запрещены, но каждое воскресенье школьникам разрешалось в отведенное для общения время звонить своим родным и близким. Раз в месяц был родительский день, а в каникулярное время дети приезжали домой.
Закончив свой обед, мы последовали на работу. Тревожное чувство меня никак не хотело отпускать. Уйдя вовремя с работы, я забежала в продуктовый магазин. Дома меня никто не ждал (как же я ошибалась…). Я набрала привычный для меня набор продуктов и последовала на кассу. Проходя мимо сладкого прилавка, остановилась выбрать конфеты для гостевой пиалы, которая периодически опустошалась моими подругами. Сама сладкое я не любила — это было заметно по моей фигуре. Я никогда не страдала лишним весом, как говорила моя мама: «Гончая порода,
Припарковав машину возле подъезда, захватив пакеты, я напрвилась домой.
Открыв дверь ключом, зашла в квартиру. Сняла пальто и сапоги, неспеша проследовала в гостиную. Включив свет, я замерла. От увиденного у меня выпали пакеты из рук… На диване сидел Никита.
Темноволосый мужчина мускулистого телосложения, с четкими чертами лица, крупными скулами и массивным подбородком, его взгляд прожигал на сквозь. Особенность его взгляда заключалась в том, что глаза у него от природы разного цвета, один серо-зеленый, другой серо-голубой.
Я не понаслышке знала его взгляд, его крепкие руки, его теплые объятия, когда-то мое сердце было жестоко разбито этим человеком, и свои чувства я похоронила под ледяной глыбой где-то далеко внутри себя. От наших ярких, страстных отношений в студенчестве сносило голову не только нам, но и всем вокруг. Мы были самой красивой парой, нашей любви завидовали многие, я нежная девушка-отличница, а он брутальный пацан-хулиган, готовый горы свернуть ради меня и нашего будущего. Но все поменялось, когда он просто исчез, исчез из общаги, из города, из моей жизни.
Увидев мой растерянный взгляд, упавшие пакеты на пол, он ухмыльнулся, приподняв уголки губ.
— Я тоже рад тебя видеть, — сказал Никита, не поднимаясь с дивана. — Я немного поживу у тебя, ты же знаешь, что я объявлен в федеральный розыск? Новости смотришь, Крис?
Сложно было не знать, из каждого утюга об этом трещали.
Лавренков Эдуард и Золотарев Никита являлись учредителями крупной строительной фирмы «Строим вместе». Дела у них шли очень хорошо, много объектов построено, введено в эксплуатацию, никаких нареканий у госорганов и у заказчиков не было.
Строили не только жилые дома, торговые центры, но и объекты недвижимости по заказу местных органов власти. Проблемы начались тогда, когда фирма решила выйти на международный рынок, заключив договор на строительство жилого комплекса в Польше. Дом не сдали в срок, посыпались жалобы дольщиков, долги и все сопутствующие неприятные последствия. Золотарева обвинили в хищении денег.
По словам СМИ, Эдуард открыл другую фирму, выкупил недостроенный дом и все долги у «Строим вместе», обещая людям, что все получат свои купленные квадратные метры и неустойку за просрочку сдачи дома, прям как новоявленный «Робин Гуд». Никита скрылся и его объявили в федеральный розыск. Конечно, таким новостям я не поверила, зная его характер и мировоззрение, но все может быть, ведь столько воды утекло с нашей последней встречи.
— Как ты сюда попал? — чуть ли не шёпотом проговорила я, вспоминая была ли дверь закрыта. Я же открыла дверь ключом!
— Ловкость рук и никакого мошенничества, — растянулся он в белоснежной улыбке. — Только на камере твоего этажа надо отлепить жвачку.
Его наглость меня выводила из себя!
— С чего ты взял, что я буду тебе помогать? Почему я должна тебя прятать? — зло пробурчала я.
После этих слов его лицо поменялось, глаза стали задумчивыми и холодными.
— У тебя нет выбора, — он положил телефон на стол включенным экраном вверх.