Нф-100: Четыре ветра. Книга первая
Шрифт:
Вырвав маленькое перо из крыла, опустила его в воду. Только тогда я обратила внимание на дно купели. На первый взгляд моему взору предстал самый простой механизм, знаки образующие круг и стрелка по середине. Правда я в душе не знаю как это работает.
Как только перо оказалось в воде стрелка начала прокладывать себе путь, пройдя несколько знаков, остановилась.
– Архангел.
– констатировал Михаил. Стрелка двинулась дальше. Спустя пару, секунд запнулась на "воине", и остановилась через два знака.
Думать
ШОК!...
Хотя, едва ли это можно так назвать. Вам когда нибудь кидали топор в спину? Мне вот доводилось. Но я думаю, что это даже в половину не так прискорбно, как то, что я испытала в тот момент. Из меня разом вышибало весь воздух. Я подняла взгляд на Михаила и... а вот даже не знаю. По его выражению лица можно было сказать лишь одно, он не очень-то удивлён. Он доволен, но не удивлён. Чего не скажешь обо мне. Прочистив горло, с нечитаемым выражением Михаил вынес свой вердикт:
– Хранитель.
Не было даже шепота, будто все разом перестали дышать и я предводитель этих не дышащих созданий. Я пустила взор, в поисках Миа. Секунда и я нашла её глаза. Её маленькая белокожая фигурка будто сжалась ещё больше, стального цвета глаза потеряли бриллиантовый блеск. Левой рукой она вцепилась в свои длинные чёрные кудри и замотала головой, силясь переварить, а может отрицая происходящее. Переведя взгляд, по левую руку от неё, сидел Гавриил. Он в упор смотрел на Михаила, с неясным мне укором в тёмно платиновых глазах. Пробежав взглядом по всем членам совета, я увидела взоры от удивления до неверия.
Рафаил убил больше всех. Он с интересом меня разглядывал, будто впервые видит. Я спешно обернулась.
Иеффа. Непонимание. Её глаза метались, в моих, в отчаянной попытке осознания. Это она была лидирующим претендентом на пост Главного Хранителя. Это она должна быть на моём месте.
Я перевела взгляд на Михаила. Я никогда не видела такого выражения лица за всё своё существование вообще, не говоря уже о том, что сейчас, это выражение принадлежит не прошибаемому Михаилу! Да его просто распивает от какой-то неведомой мне радости. Такое впечатление, что он вот-вот сорвётся, и запрыгает хлопая в ладоши как восторженный ребёнок.
– Хм... Что ж...
Голос его звучал неясно, и я полагаю он сам ещё до конца не верит в то, что происходит.
– Это невозможно...
– мой собственный шёпот казался мне чуждым и сломленным. Только не я! Я не хочу!
– Возможно.
– спокойно
отрезал Михаил.
– Я не приму пост. - голос резал решительной сталью. Пожалуйста!
Михаил немного опешил, но промолчал. Помедлив я взяла себя в руки и придала голосу твердость.
– Я не могу быть Хранителем. Это решительно невозможно.
– Можешь.
– приказ.
Вот ведь... слов нет! Я не могу ему перечить, он генерал Небесного войска, главнокомандующий, и легендарного Легиона в том числе, архистратиг, моё непосредственное руководство! Мне не хорошо.
– Да, это просто нелепо!
–
– недоумевала я, - У меня миссия, на носу! Что мне прикажешь теперь делать?
Рукоять меча, кажется задрожала в моих руках. Или это у меня руки дрожат...
– Я возьму это на себя.
– шепнул он заговорчески, - Давай позже выясним все тонкости.
Я посмотрела на Михаила и указала пальцем на купель Мирты.
– Да неважно вообще, что там показывает эта штука! Я даже не знаю как она работает и вряд ли мне это интересно.
В храме слово "ошибка", витало вместе с воздухом. Немного подумав, Михаил спокойным голосом, решительно прошептал только мне.
– Я не мог ошибиться в тебе -вот что важно. - не медля он обратился к собравшимся ангелам, - Никакой ошибки нет, аарин. Сэлафииль, избрана мной, заверена Верховным Советом Серафимов - стать новым Архангелом Хранителем рода человеского, что мирта беспрекословно подтверждает. Но ... Сэла права. Она, прирождённый доблестным воин. Может ли воин просто взять и стать хранителем? Это просто нелепо, скажете вы? Это не так. Как мы уже смогли убедиться сохранение надежды в будущее людей, сохранение людской рассы как вид - не менее тяжкая битва и требует гораздо больше жертв, самоотдачи и храбрости, чем многие из нас могут себе представить.
– его увещевательный тон был утвердительным.
– Как бы там ни было архангел Сэлафииль, служила верой и правдой, на честь и славу Воинства Небесного, не одну тысячу лет. Посему, заключение завета и принятие присяги, при вступлении на пост Хранителя, я на правах архистратига, провозглашаю с сохранением воинского звания и статуса! Что закрепляет и не теряет силы, ранее обретённым титулам, наградам, славе и разумеется оставляет право и честь обладать Ангельским мечом.
– Но... - сказать мне разумеется не дали. Михаил попросил подать ему древний красный фолиант с серебряных тиснением. Книга Таинств.
– Да ты измываешься надо мной...
– процедила я тихо, - Я даже завета Хранителей не знаю.
Михаил указал взглядом на край купели. Там лежал лист с написанными словами завета. Пробежав беглым взглядом, запечатлела текст в памяти. Прочистила горло. Подняла наконец глаза на Михаила. Он кивнул и обнажив свой меч, легко провёл по лезвию ладонью. Не встречаясь взглядом с архистратигом, скользнула правой ладонью по его мечу, и смотря исключительно в его глаза, сцепившись в рукопожатии, положила левую ладонь на фолиант. Капля нашей смешенной крови упала в воду мирты, расходясь кругами. Раз, два, три, и вода замерла. Просто остановилась. Вдох...
– Я - архангел Сэлафииль Амалиэль Темлакос, Генерал - лейтенант Воиска Небесного, завещаю пред Господом Богом, архистратигом Михаилом, тремя Советами, и тремя Сферами ангельской иерархии - всей нацией своей, беря их в свидетели; исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать нарекшего меня на уважаемый пост Хранителя, своим Наставником, а Совет Семи Архангелов, посвящать в свои служебные дела, и в случае надобности помогать, в делах Совета.