Нф-100: Четыре ветра. Книга первая
Шрифт:
– Рядовой Клим, Психа в медчасть.
Климу как ни странно никаких прозвищ на присваивали. Жнец сказал, что с таким именем как у него потребуется табор цыган, чтобы отгадать полное имя Клима.
Этот парень, который Псих, стиснув зубы стянул свою руку через верх лезвия. У половины присутствующих глаза из орбит вылезли от этого. Его же лицо сейчас было каменным. Мгновение назад он орал от боли, и уже с выражением словно ничего не случилось, сам поднялся и пошёл за Климом.
Отлично. Он сумасшедший 100 процентов.
Жнец метнул задумчивый взгляд на весь строй новобранцев. С горем пополам выстроил в четыре шеренги, с учётом того, что девушек строил в отдельную.
Остановился взглядом на девчонке которая за три с лишним года что мы не виделись, изменилась так, что даже я не сразу её узнал.
– Шаг из строя.
Она вышла из строя, словно делала это уже сотни раз.
– Рядовой...
– Жнец осекся, и исправился: - Рядовая Бритва - командир седьмого отряда. Встать в строй.
– Есть.
Она вернулась в строй. Назначение среди парней, явно произойдёт по какому-нибудь безумному принципу, как и у нас.
Она смотрела на меня. Теперь её сердце сбивались с ритма, и дыхание было поверхностным. Она стиснула челюсть, я знал что она не заплачет, хотя уверен она хотела. Я уверен что её отец гордился бы ей сейчас, она может и выглядела как чёрт знает кто, но против генов видать не попрёшь.
Вот почему всё так вышло. Я хотел стать военным, она не хотела чтобы я стал военным. Её отец и мой, были друзьями. И Тихон, кстати тоже. Служили вместе в горячих точках и в командировки ездили. С одной из таких командировок пять лет назад, мой отец вернулся, её - нет. Она и четверо братьев, остались одни с матерью. Она боялась, что так же произойдёт и со мной. Что когда нибудь настанет тот день, где вместо меня домой вернется "Груз 200" в цинковом гробу.
Дерьмо, мы выросли вместе, мой батя помогал их семье. Нам было по тринадцать лет, когда стало ясно, что это не дружба, что есть нечто большее. Первое признание. Прогулки за ручку. Первый поцелуй. Первый секс. Часы на телефоне. Не дня врозь. Планы на будущее. Ссоры. Примирения. Всё это было с ней. Нам было по семнадцать лет, когда она выдвинула мне ультиматум. Она или моя мечта. Я не принял этого всерьёз и поступил в военное. Думал, что ещё помиримся. Оказалось она вовсе не пошутила. Пытался всё исправить, поговорить, убедить в конце-концов. Не успел. Она уехала учиться в другой город. Не прошло и месяца, как соцсеть просветила меня в то, что у неё уже другой роман и не я в нем герой.
А дальше как у Animal ДжаZ:
" Внезапно понял я,
Что влюблен не в ту
И любят не меня..."
И я узнал, что время не стирает память.
Всё осталось "там"...
Сейчас мои воспоминания из прошлой жизни, как черно-белое кино. Я плохо помню, что со мной было, до того, как стал тем, кто я есть теперь. И с каждым днём помню всё хуже и хуже. Только то что было важно и помню, а остальное размылось. Отголоски боли остались.
И это уже не я.
Я стал другим. Я иначе вижу, иначе чувствую, мыслю, иначе двигаюсь. Я - новый виток эволюции человечества. И будь я проклят, если мы напрасно гробили свои силы, становясь супер-гвардией элитных солдат. Как говорит Шегги, мы войдём в новейшую историю человечества. Если не сдохнем в бою, о нас будут солгать легенды. Выбор за нами, что это будут за легенды. О героях освободителях или о горстке малолетних неудачников.
Что ж, остаётся только надеяться, что всё это не решено априори до нас и за нас.
Я думал Жнец устроит экзекуцию, как и нам, и назначит командиров отрядов новобранцев. Но кроме девичьего седьмого отряда новых не образовалось. Жнец лишь распределил все три сотни ( или около того) новобранцев по уже имеющимся отрядам. Как они будут нагонять целый месяц подготовки я не представляю.
А потом Жнец поразил меня. Серьёзно. Он дал десять минут свободного времени. Жнец может и садист, но видел, что многие здесь знакомы с новобранцами, многие даже родственники.
Моим родственникам тут взяться неоткуда, но близнецы сшибли меня с ног в то же мгновение как Жнец отдал команду, "разойтись".
– Гром!
– синхронный вопль плавно перетек в отборный русский мат. Русский мат может быть показателем крайней радости.
Эти двое приподняли меня над землёй.
– Не Гром.
– покачал я головой, когда вернулся на землю, - Кай.
Парни переглянулись, успев уже уловить фишку, Жнец их тоже предупредил о " безымянном" правиле. Тот из них, что был справа от меня закинул брату руку на плечо.
– Всё решено, братка. Я буду Минусом, а ты Полюсом.
– протянул брату кулак, - А вместе мы?...
Брат стукнул по его кулаку.
– Замыкание.
– Круто?
– Круто.
– спокойно кивнул тот.
Стыдно признаться, до этого момента я и не понял кто из них кто. Серёга, - тот что ныне Минус был сорви-головой. А вот Лёха, - был спокойным, больше походил на меня по характеру, только ещё спокойнее. Внешне одно лицо, я раньше их только по сережке в ухе Лёхи различал. А так, оба русоволосые, кареглазые, долговязые. Раньше они правда очень часто ссорились, не уживались. Вроде и вместе сложно и врозь никак, у близнецов с этим какие-то сложности. А сейчас вроде, ничего - спелись.
– Чёрт, я и раньше вас не различал, а по форме, так вообще.
– усмехнулся я.
– Слушай..
– тихо заговорил Минус, - слушай, а батя твой он как, тут остался?
– Нет, отец с мамой теперь.
– ответил я. Парни быстро вкупили о чём я. Минус почесал затылок, растерявшись.
– О... блин, извини чувак.
– Соболезную.
– добавил Плюс.
– Вирус?
– Сердце.
– ответил я.