Нф-100: Четыре ветра. Книга первая
Шрифт:
Против себя, безразлично пожал плечами.
– Не вспоминай.
– Надо уметь прощать - это тоже то, что ты говорил.
В отчаянии, я взъерошил волосы. А я был в отчаянии, от своего же грёбанного принципа и обещаний данных самому себе. В отчаянии, что всё именно так, а не иначе, но я хотел чтобы всё было по другому, чтобы вернуть всё назад и забыть как страшный сон. В отчаянии от желания удалить всю эту муть между нами из временного континуума. Но естественно не мог.
И она упускает главное. Тот человек, которого
Я сделал глубокий вдох, мои руки уперлись в раковину, по сторонам от неё.
– А я больше не умею прощать.
– сказал я глядя ей прямо в глаза, - Да и не хочу. Но ты можешь забыть. Я буду помнить - помнить, чтобы никогда больше не совершать ошибок. Это не ты ошиблась и не я. Мы - вот что было ошибкой. Просто ты слишком сама у себя на уме, со своими амбициями, мечтами, желаниями. Планов настроила на тысячу лет, всё учла. Про меня вот только не подумала. Ты хоть раз спросила, чего я хочу? Никогда. Вот и получилось, Ксюшенька, что я не вписался в твой план. Нет компромисса для нас, не было никогда.
Она в совершённом шоке от моих слов, неверяще смотрела на меня. Очевидно, что это больно ударило по ней. Это мучило меня, но я не подал вида. Это было грёбанной правдой, и ни к чему больше молчать об этом, если изменить ничего нельзя.
– Но это же не так.
– осторожно она положила ладони мне на грудь, - И хорошего было много. Нам было хорошо вместе.
Пламя распалилось, от прикосновения холодных рук. Я хотел другие руки на своей груди. Это было очень размытое желание, это просто убило меня, я не её хотел, чёрт возьми. Я хотел свой сон наяву.
– Порознь плохо не было.
– прорычал я близко от её лица, - Точнее, мне было. А тебе было?
– Да.
Со зла прихлопнул по краю раковины.
– Брехня!
– она содрогнулась, но промолчала.
– Не было тебе плохо, нормально всё у тебя было. Да и ладно, всё это, в натуре детство.
– мои руки взлетели вверх, - Детство кончилось! Что ты хочешь от меня сейчас? Объясни мне, я не пойму? Мира нет! Безопасность - блажь! У меня нет ничерта, кроме своей жизни, и та походу дела взята взаймы у Бога. Я не герой и не святой! Я - нищий! Мне нечего тебе дать!
– я не кричал, мой голос звучал жёстким льдом даже в моих ушах, - Так, давай, скажи мне, чего ты хочешь от меня здесь, где день начинается с пинка? В мире, где я могу сдохнуть через два месяца, а может и завтра...
Молча, она потянулась ко мне. Я не остановил её, её губы коснулись моих. В голове какой-то грёбанный клубок, который я просто не в состоянии распутать. Я зацепился лишь за правду и она заключалась в том, что я вероятно умру никогда. Я не очень понимаю почему я думаю об этом сейчас. И я бы очень хотел, ненавидеть её, но не могу. И простить не могу, и оттолкнуть нету сил. Я не беспомощен перед ней, но отрицать её очевидное влияние на меня, глупо. И она это прекрасно знает, - знает, что имеет власть плавить эту корку льда. Я мог заставить себя равнодушно замереть и не отвечать. Но не мог себя заставить не чувствовать притяжения. Я уверен, любой нормальный пацан здесь, дал бы мне по роже за то, от чего я отказываюсь. Я бы и сам дал себе по роже, за эту грёбанную ломку. И знаю ведь, что оттолкну, а потом всю свою жизнь буду жалеть, что не попробовал понять и просить её. Прощу сейчас - проявлю слабость, я блин, сам себя уважать перестану. Что-то тёмное кружило во мне. Ревность.
Она почти отстранилась, поняв что я не отвечаю ей.
Тут-то всё и изменилось.
И гордость не причем, я хотел стереть из памяти нашу историю. Из своей не мог, но мог из её памяти стереть того, которого она бессмысленно бросила, и за которого она пытается зацепиться сейчас, зная что он не устоит.
Но его больше нет для неё - это было тем, что я давным давно решил доя себя, и отступаться от себя я не собираюсь.
Жёстко развернул её спиной, прижимая к себе всем телом.
– Этого ты хочешь? Я могу трахнуть тебя здесь, но это всё. Так чего ты хочешь на самом деле?
– Тебя...
Не то, что я хотел услышать. Это взбесило меня. Что, мать её, серьёзно? Прямо здесь, в чёртовом сортире? Она словно ведро грязи вылила на меня.
Вероятно она думала что я вдруг оттаю и притворюсь, что ничего не произошло. А вот и нихрена. Я не дурачился, но и пользоваться этой ситуацией, ей, не входило в мои планы. К тому же кто-то шел по коридору. Намотав её волосы на кулак я слегка потянул в сторону. Склонился над её ухом.
– Меня больше нет. Запомни это очень хорошо. Я другой, я останусь другим, чужим для тебя, меня не поменять.
Я отпустил её и просто ушёл.
* * *
Ещё один день, всё та же экзекуция.
Нам не нравится бежать, но мы бежим. Нам хочется всё послать, но нам не вернуться назад. Нам не нравится этот слишком сломанный мир. Не нравится этот строй, но никто не готов, что-то изменить. Мы перестали быть собой, хотя ни дня и не были собой. Нас бесит этот ритм, но сегодня, никто не готов дать бой.
Всех бесит всё. Кому не нравятся, Жнец может лишь предложить заткнуть свой рот.
Очередная драка.
Ослеплённые тьмой и болью, мы порхаем над грёбанным кукушкиным гнездом. Мы сошли с ума, потому что не видим больше путей, просто не видим куда нам лететь, кроме как с катушек.
Жнец, кажется готов умыть руки.
Мы безнадёжны.
И я реально забыл как это, себе не лгать! В мире, где толи все зависит лишь от тебя самого, толи всё уже решено за нас!
И ослепляющая тьма, только темнота, что есть в каждом из нас. И она тянет на дно этот долбанный мир. Чувство словно Бог приготовил подарок для нас. И вряд ли он нам понравится.
Мы хотим дождя, но чувство такое, что с неба дождь будет литься пламенной серой. С неба багрового цвета, ничего хорошего пролиться не может. Когда каждое утро всходит жестокое солнце в окружении облаков цвета крови, и тонет в крови восходя красной луной во тьме. Кажется, что два черных ангела слетят с этих облаков с чашами гнева и мы сгорим дотла...