Нф-100: Хозяйки тумана
Шрифт:
Дверь отворила Салли, удивлённо уставилась на неожиданного гостя. Крис прокашлялся.
– Доброго вечера! А муж...
– Дома я!
– голос из глубины комнат оборвал его вопрос.
– Кого там принесло?
– Это Крис Красавчик.
Белянка неуверенно отступила в сторону. Почему-то была она в одной юбке, без лифа. Крис невольно скользнул глазами по высокой полной груди. И тотчас отвернулся - нехорошо на замужних женщин пялиться.
Охотник сидел за столом, мастерил что-то из железок, деревяшек, кусочков кожи и обрезков жил. Впрочем, когда Крис
– Красавчик, значит? Ко мне за какой надобностью пожаловал?
Не дожидаясь приглашения, Крис опустился на подстилку.
– Попросить у тебя хочу одну вещь. Багрец.
– Ого!
– хозяин покачал головой. Непонятно - насмешливо или удивлённо.
– Много?
Крис растерялся. Пожал плечами.
– А сколько надо, чтобы старую скину обновить?
– Это ты жену затеял лечить, что ли, которую носач покусал? Брось, не стоит она того. Дрянь бабёнка. Глупа и блудлива.
Крис скрипнул зубами.
– Моя жена, мне и решать, хорошая или плохая!
Сказал бы и резче, если бы не острая нужда привела в дом этого человека. А так - приходилось сдерживаться.
– И то верно, - неожиданно легко согласился Охотник.
– Столько багреца у меня есть конечно. Но багрец - вещь ценная. На что ты готов его поменять?
Крис облегчённо вздохнул. Если всё дело в торге, то у него есть что предложить.
– Да на что угодно! Вот, - он выложил на стол нож.
– Это лучший нож в посёлке. Настоящий, из Города Древних.
Хозяин взял оружие, поднёс к глазам, понюхал зачем-то, лизнул лезвие. И вернул обратно.
– Правда, хороший нож. Настоящая сталь, не подделка. Может, и стоит багреца.
– Он хитро прищурился: - А может, и нет. Лезвие проверить нужно.
– Давай проверим. На чём?
В ноже Крис не сомневался. Взвесил оружие на ладони, обвёл взглядом комнату, выбирая, в какой из столбов-подпорок метнуть, чтобы не расколошматить хозяйскую утварь.
Охотник следил за ним, едва заметно улыбаясь. И вдруг предложил, когда взгляд гостя скользнул по забившейся в угол женщине:
– А на Белянке и попробуй.
– Поманил жену пальцем: - Снимай одёжку и иди сюда!
Салли метнула сердитый взгляд на мужа, но команде подчинилась. Стянула юбку, швырнула на скамью, неспешно подошла к мужчинам. Крис настороженно покосился на её голый торс. Что это затевается?
– Сможешь сидя одним ударом снизу вверх рассечь ей пузовину от шёрстки до самых рёбер?
– как ни в чём ни бывало спросил Охотник.
– Если нож настоящий, должно получиться.
Крис ошеломлённо уставился на него, затем на женщину. Белянка стиснула зубы и мелко вздрагивала. Но отстраниться не пыталась, наоборот, положила руки на бёдра, выпятила живот, словно подставляла его под удар. Да что здесь творится?!
Он вскочил, заорал на Охотника:
– Ты... ты... ты людей убиваешь?! Я всем расскажу, всему посёлку! Знаешь, что с тобой за это сделают?!
Он ожидал чего угодно. А Охотник захохотал. Даже слёзы брызнули у него из глаз. И Салли фыркнула, окончательно сбив с толку.
Наконец хозяин вытер кулаком слёзы, покачал головой.
– А ты глупее, чем кажешься. Разве я убивать Белянку тебе предлагал? Она и то поняла, что кроме боли, ничем ей твой ножик не грозит. Умишком пораскинь, к кому ты пришёл и зачем? Что ж ты думаешь, у меня здесь скины нет? Так что рана на пузе за декаду затянулась бы.
Крис растерянно оглянулся на женщину. Та кивнула чуть заметно, мол, давай, режь, я вытерплю, если надо. Но Охотник заметил её кивок.
– Нет, поздно! Не сообразил, значит, не сообразил. А ты чего выставилась? Иди, делом займись. И ты иди, Красавчик. Ножик твой мне не нужен, я тебя проверить хотел. Думал, и впрямь, любишь Речную, на всё ради неё готов. А у вас баловство одно. Выходит, нечего и воду мутить, не суждено ей жить дальше. Полосни её своим ножичком по шее, чтобы не мучилась, и новую девку в жёны присматривай. Да внимательней будь, во второй-то раз!
Найгиль пришёл на смену моджалю, и лето окончательно вступило в свои права. Солнце теперь палило немилосердно, будто стремилось выжечь воспоминание о зиме. Гороховые стручки налились, пожелтели и перекочевали в корзины хозяек. Следом пришла очередь репчатки. Ей весенней влаги было маловато, поэтому женщины занялись поливкой. А мужчины валили деревья, тесали брёвна, распиливали их на доски. Дни в найгиле длинные, солнечные, сухие. Самое время приводить в порядок жилища, заготавливать дрова.
У Криса руки не доходили заняться домом, хотя крыша, да и стены очень нуждались в ремонте. И очаг следовало бы переложить. Но времени на всё это не оставалось - он боялся оставить Риту без присмотра даже на миг. Каждую ночь дежурил, сидя у изголовья, а днём, когда приходила Тина, пытался ещё повозиться в огороде, притащить из ближнего леса дров.
Марик без возражений отдал скину, принадлежавшую когда-то маме Энн. Была она в самом деле старая, прозрачная, давно растерявшая весь свой багрец. Но силы не утратила, и то хорошо. Культя у девушки затянулась быстро, и двух декад не прошло. Потом отпустила боль, Рита начала вставать, пыталась работать по дому. Смеялась, что однорукой уж точно на огороде не справиться. И уже не сомневалась, что пронесло, что верная смерть прошла стороной. Но Крис в этом уверен не был. Не зря ведь люди старых скин опасаются.
Когда случилось впервые, он не понял сразу, что это. Как раз кроил "подаренную" Кривым шкуру, Рита сидела рядом, лущила горох, болтала всякие глупости. И вдруг умолкла. Крис поднял глаза и увидел, что жена замерла, сжав в пальцах стручок, неподвижно уставилась куда-то вдаль.
– О чём задумалась? Рита! О чём задумалась, спрашиваю? Реку вспомнила?
Жена не отвечала, словно и не слышала. Он потянулся через стол, дёрнул за руку:
– Эгей! Ты меня слышишь? Да что с тобой?
Бесполезно. Холодок побежал по телу от догадки. Крис вскочил, уложил жену на топчан, содрал одежду и тонкую плёнку, обтягивающую тело.