Нф-100: Тень Молоха
Шрифт:
– Не знаю. Если лабораторию организовал сам Танненбаум втайне от совета директоров, то, наверное, на базе просто сменится руководство. Вряд ли её закроют, но проверки будут идти потом одна за другой ещё года два. А вот если...
Алекс не договорил, но Ана и без того всё поняла. Если всё делалось с ведома главных боссов корпорации, GSP не поздоровится. Не спасут даже поставки морлингов. Счета будут арестованы, имущество - распродано, и звезда "Galactic Sea Production" закатится навсегда.
– Перейдёшь на работу в "Deep Ocean Inc.", - стажёр хотел приободрить девушку, но шутка получилась невесёлой.
– Не стоит грустить о том, чего ещё не случилось...
– Конечно. Утром, как проснёшься, забегай ко мне в лабораторию, отдам ночную запись. А сейчас давай просто молча погуляем, ладно?
Целый час они просто бродили по темнеющему парку, держась за руки и не говоря ни слова. Каждый думал о своём, но оба чувствовали одно и то же - час расставания близок. И, наверное, именно поэтому в момент прощания случилось то, чего Алекс ждал больше всего на свете - их первый поцелуй. Не сговариваясь, они потянулись друг к другу одновременно, губы их сомкнулись, и это было лучшее, что произошло со стажёром на Новой Атлантике.
Алекс вспоминал этот поцелуй всю обратную дорогу и даже тогда, когда уже вставлял инфокристалл в гнездо "телескопов". Но едва лишь пошли первые кадры записи с нанобота, он забыл обо всём на свете. В нём вновь проснулся азарт охотника, который вот-вот настигнет добычу.
Первое, что увидел стажёр, была его собственная физиономия, пьяная и перекошенная; сигнал действительно пошёл сразу, едва лишь нанобот оказался на шее Холланда. Учитывая, что на тот момент Алекс был практически трезв, свои актёрские способности он оценил на "отлично". Пожалуй, Морис и впрямь ничего не заподозрил.
Длинный кусок записи стажёр прокрутил, не глядя. Вечерние приготовления Холланда ко сну его совершенно не интересовали, равно как и последующие восемь часов темноты, сопровождаемой раскатистым храпом ловца. А вот остальное пришлось изучать более внимательно; тут важной могла оказаться любая мелочь.
Комната Мориса находилась на пятом ярусе, и больше всего Алекса занимал вопрос, каким путём охотник будет добираться до корабля. Понятно, что через станцию контроля в космопорту он не проходил, иначе стажёр давно бы уже беседовал с сотрудниками СБ. Но как ловцы попадают в тот лифт, который ведёт к крытой галерее на причалах?
Разгадка оказалась простой. Холланд поднялся на третий ярус, где размещались складские терминалы и ремонтные мастерские, а также тот самый распределительный центр, через который проходили все, кто впервые прибывал на базу. Уверенно ориентируясь в коридорах, ловец свернул в какой-то закуток, и взору Алекса открылась картина, до боли похожая на ту, что он видел в космопорту. Вход в лифт, рядом - сканер сетчатки.
Через пять минут Холланд уже неторопливо шагал по галерее, приближаясь к группе из четырёх человек, топтавшихся у самого турникета. Всех их Алекс знал - именно эти лица он видел в справочнике, имён только не запомнил. Вон тот лысый тип - кажется, бригадир. Странно только, что ни у кого нет с собой поклажи, не считая обычных рыбацких сумок с необходимыми мелочами. А где же оборудование для лова? Или всё-таки никакого особенного оборудования нет?
– Опаздываешь, Морис, - раздражённо бросил лысый.
– Небось, опять вчера в смартбол до ночи играл, - ухмыльнулся другой ловец, с козлиной бородкой.
– Маньяк чёртов.
– Заткнись, Билли, - Холланд сказал это лениво, без всякой злобы.
– Приманка уже на борту?
– Ну а ты как думаешь?
– это снова бригадир.
– Всё, хватит болтать, пошли.
Алекс чуть не застонал с досады. Надо же было
Стажёр надеялся, что на судне пойдут более откровенные разговоры, но вышло в точности наоборот. Холланд бесцельно слонялся по палубе, долго стоял у борта, перекидываясь пустопорожними фразами с невидимым собеседником, обедал вместе со всеми в кают-компании, потом спал... Вся его говорливость испарилась без следа, да и другие ловцы были столь же немногословны. Интересно, они по натуре такие или в преддверии охоты? Что же такое им предстоит, если все они так напряжены и молчаливы?
Размеренное течение жизни на корабле наводило на мысли, что "Молох" не занимался поиском морлингов, а уверенно шёл в строго определённый район. Никакого инструктажа, никаких команд и разъяснений. Алекса не покидало чувство, что в бригаде охотников всё доведено до автоматизма, и каждый заранее знает, в чём заключается его роль. Никто больше не упоминал о загадочной приманке, да и саму приманку стажёр так и не увидел. Но он смотрел сейчас на мир глазами Холланда, а того, кажется, не интересовало вообще ничего.
Когда Алекс устало стащил с лица "телескопы", давно уже миновала полночь. Запись оказалась совершенно бесполезной в плане информации; единственное, что удалось выловить среди разговоров на дежурные темы - охота должна состояться ночью. Почему именно ночью, Алекс так и не понял. То ли этого требовала технология лова, то ли "Молох" к этому времени должен был прибыть в некую заданную точку. Может быть, именно сейчас, когда отупевший от шестичасового просмотра стажёр валяется в кровати, ловцы вытаскивают из воды блестящие чёрные туши.
Но завтра утром Алекс будет знать всё.
Собственно, у него не оставалось другого выбора после того, как ни свет ни заря его разбудил звонок от Веласко. Капитан не стал доверять обычным текстовым посланиям и решил оповестить каждого члена команды лично, благо повод был самый что ни на есть радостный.
– Хватит дрыхнуть, рыбак!
– загрохотал он, едва лишь не проснувшийся толком Алекс ответил на вызов коммуникатора.
– Мы наконец-то выходим в рейс. Пришлось полдня с доставкой собачиться, но дело того стоило - распределители сгрузили в первую очередь. И уже сегодня вечером R-175 покинет док, поскольку ремонт там осталось начать и кончить. Так что завтра, как обычно - восемь утра, четырнадцатый пирс. Всё ясно, рыбак?
– Так точно, - напустив в голос побольше бодрости, выдохнул стажёр.
– Восемь утра, четырнадцатый пирс.
Веласко отключился, и Алекс, чертыхнувшись, вновь упал на смятое одеяло. Вставать не хотелось, зато очень хотелось спать. И не лень было капитану звонить в такую рань? Но делать нечего; сегодня он последний день на базе, и нужно провести его с максимальной пользой.
За завтраком Алекс решил, что не всё так страшно. Уже через час-другой он узнает, как именно добывают морлингов, а дальше будет действовать по обстоятельствам. Если никакого криминала там не окажется, он с чистой совестью уйдёт в рейс. В конце концов, можно считать это неким экстремальным бонусом к его заданию - открытый океан, суровые условия, настоящая мужская работа. Потом Алекс вставит это в отчёт, опустив некоторые подробности, и даст подписку о неразглашении - первую в его карьере оперативника, но наверняка не последнюю. После этого участие в операции под кодовым наименованием "К-56" будет для него окончено.