Нф-100: Врата Миров

Габдулганиева Марзия Глуцкий

– Не сходится!
– остудил Саша.
– Я подстрелил "тарелку", а не сигарообразный объект.

– Сходится! Тарелка сгорела в воздухе, а то, что было за ней, охотилось на нас и пыталось затащить в Брешь!

– Автоматическая машина времени. Сама утонула, а нас утянула в прошлое?

– Кончайте дебаты, спорщики! "Сигара" утонула, "Головастика" Сережа оживил, пусть гуляет, пока батарейки не сдохнут, а мы перемещаемся к Стерлигову на подмогу. Сможем?

Дружное "да" прозвучало в ответ Олегу.

***

В то время у всех в домах остановились механические

ходики, и невозможно было сдвинуть часовую стрелку, минутная крутилась вручную, а часовая словно прилипла. Уполномоченный по колхозам, который случайно оказался в этом районе, целые сутки не мог завести свои наручные часы знаменитой швейцарской фирмы Павла Буре. Потом местные жители своими богами клялись, что ничего не видели, и ничего особенного вокруг не происходило. Или они воочию увидели то, о чем рассказывали древние легенды их пращуров, то ли они боялись показаться сумасшедшими - не присущие им прежде страхи городской цивилизации глубоко проникли в их быт. И как объяснить появление непонятного карлика с тоненькими ручками, ножками и большой головой, который кушать не просит, по лесам бродит, а потом и исчез вовсе? А столб огня до его появления или странных людей, которые были у озера и испарились в воздухе, когда по зимнему небу засверкала летняя радуга?

Лучше не верить глазам своим, чем замысливаться о происходящем, в которое удобнее не верить. Забытье - один из способов дожить до седых волос и умереть без раскаяния собственной смертью.

Глава 14. Конец Башни. Освобождение Стерлигова

Весенние ночи в северных широтах коротки и просветлены. Пока Сысой искал фонарь (что-то долго копошится, вскользь подумала Любава), она отвязала лодку, подтащила ближе к отмели, и наблюдала полоску Черного острова, проявляющегося из ночного небытия. Не хотелось туда из-за его зловещей славы, но ребята и ученый гость попали в передрягу, нужна выручка.

– Поплыли, - бесшумно сел за весла Сысой, размашистым гребком сдвигая лодку с отмели.

– Пустит ли остров, - размышляя вслух, проговорила Любава.

– Пустит! Не из личной корысти едем, а на подмогу.

Тихий всплеск весел не нарушал утреннюю тишину. Женщина любила предрассветные часы: природа лениво стряхивает остатки сна - мелкая рябь на воде чуть колеблется от просыпающегося ветра, не набравшего дневную силу, звездный свет постепенно уступает небесный свод скользящим из-за горизонта солнечным лучам, деревья все еще в дреме, но нет - нет, да встрепенутся некоторые ветви, обрызгивая сами себя прозрачной росой, прихорашиваясь перед воображаемыми зрителями.

– Мечтаешь?
– лодка с шуршанием уперлась носом в берег, заваленный валежником и прошлогодней листвой.

– Что здесь?
– спросила и тут же осеклась Любава: голос её разнесся далеко и звонко, словно невидимое эхо подкарауливало его за каждым кустом.

Спрятав лодку в кустах, Сысой уверенно зашагал в сторону песчаного плёса, куда обычно причаливали жители ближних поселков, когда им нужно было

спилить очередную сосну или ель на нужды общества.

– Подождём.

– Ой, что это?

– Тихо..., - Сысой толкнул Любаву за кусты и сам спрятался вместе с ней.

В воздухе медленно прорисовывался маленький человекообразный головастик - сначала ножки, потом - пузо с кнопочками, тоненькие ручки, большая голова с усиками на макушке наподобие комнатной антенны. Любава зажала себе рот рукой, боясь ненароком вскрикнуть.

– Вот и нечистая сила пожаловала, - удовлетворенно крякнул муж и зашагал навстречу уродцу, неуклюже шмякнувшемуся на песок и продолжавшему лежать без движения.

– Не пущу, - рысью кинулась за ним Любава и тут же остановилась.

Рядом с головастиком, друг за другом мягко и плавно из воздуха приземлялись на берегу их новые знакомые - три парня и девушка, каждого из них сопровождало цветное туманное облако: красное - Сережу, синее - Сашу, голубое - Олега, фиолетовое - Дину.

– Милые вы мои! Тут такое, такое стряслось!
– обычно сдержанная Любава обнимала всех по очереди и готова была расцеловать, но ребята смущенно отстранились, а Дина упала на песок рядом с головастиком.

– Ей бы чаю, она больше всех сил потратила, - Олег обратился к Любаве, но муж уже доставал из-за пазухи флягу с чаем (когда только успел прихватить), и Дина, сделав пару больших глотков, передала фляжку по кругу. Ребята глотнули тоже, Олег силой заставил Дину выпить еще.

– Брешь надо закрыть. Она в Башне, но там мой дедушка, - Олег говорил отрывисто и спешно.
– Подобраться сложно, двойники лес рядом выжгли.

– Сверху подобраться надо!
– веско заявил Сысой.

– Наша "тарелка" утонула давно, где-то тут в озере на дне, случайно в 1928 год залетели, с трудом выбрались сами и робота прихватили. За нами охотился.

– А База где?

– На орбите.

– Атаковать срочно, сам говорил, счет на часы идет, учти еще, сколько мы болтались в другом времени, - горячо вступил Сергей.

– Дело парень говорит, - Сысой посмотрел на Дину, до сих пор сидевшую с закрытыми глазами, - ее оставим с Любавой.

– Нельзя, она да Саша самые сильные в телепортации, без ее Радуги никак.

– Радуга? Помню, папа меня всегда ругал, что пятки пачкала краской, когда бегала по радуге после дождя, но он говорил, что я все выдумала и не смела болтать об этом никому...

– Любава!

– Сколько лет уж Любава, а жены своей не знаешь, - усмехнулась довольно.

– Как ты бегала?
– заинтересовалась Дина.

– Хочу по красному лучу, хочу по синему или еще как в классики перескакивала, начну с одного края коромысла, закончу на другом. Что ты, девонька, что ты..., - теперь женщина не знала, куда деться от бурных объятий вмиг ожившей Дины.

– Она, как Тхурайя, может в белый цвет всех собрать!
– восторгу Дины не было предела.

– Я так понимаю, мы можем все сейчас переместиться на орбиту, раз у нас такие сильные радужные волшебницы, - Олег был спокоен и деловит.