НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 17

Гаррисон Гарри

— Насколько увеличиваются умственные способности? Есть ли какой-то предел восприятия?

— Они увеличиваются вполне ощутимо. Кстати, появление нашего препарата очень своевременно: это ответ на призыв о повышении уровня образования в стране. Многие из наших бывших пациентов вернулись снова к учебе и делают успехи. Значит, наши таблетки как нельзя лучше отвечают требованиям сегодняшнего дня.

Бэннер с сомнением покачал головой.

— На словах все это выглядит прекрасно, Морт. Может быть, оно и в самом деле так. Однако неплохо было бы принять кое-какие меры

предосторожности. Продолжайте изучать лекарство: не обнаружите ли вы каких-либо побочных действий, до сих пор не замеченных? Начните работать над средством, вызывающим обратный, тормозящий эффект. Мы должны иметь какой-то антивозбудитель.

— Вы хотите сказать, «препарат тупости»?

— Ну, может быть, не совсем так. Во всяком случае, получить нечто в этом роде необходимо. Кстати, вы подумали о том, как назвать ваше детище? «Умо-активатор»?

— Я предпочел бы более непритязательное название.

— Видимо, придумать его труднее, чем кажется на первый взгляд. Ну что же, давайте производить ваш медикамент.

Новое лекарство появилось на прилавках аптек в сопровождении довольно сдержанной рекламы. Название его даже Хоммелю показалось маловыразительным: «Церебростимулин». Текст инструкции к применению гласил:

«Для умеренной активизации работы головного мозга следует принимать не более шести таблеток в день. Рекомендуется представителям профессий, требующих повышенной затраты умственной энергии. Примечание: если препарат вызывает явления аллергического характера — сыпь на теле, ощущение апатии, — следует снизить дозировку или прекратить прием».

Торговля новым лекарством шла довольно вяло, но вот в один прекрасный день в приложении к воскресной газете появилась сенсационная статейка под заголовком: «Новое лекарство — мощный возбудитель мышления!» Автор утверждал, что наступила революция в управлении психикой человека.

Заметка послужила толчком. О церебростимулине стали говорить по радио, в программу телевидения включили юмористические сценки о применении «мозговых таблеток», служащие веселой разрядкой в нескончаемом потоке сообщений о бедствиях и преступлениях.

Торговля препаратом стала бойкой. Его скрытые возможности быстрее других оценили студенты, которым предстояло за одну ночь закончить полугодовой проект или подготовиться к экзамену. Результаты применения церебростимулина были настолько разительны, что количество проданного препарата росло по закону геометрической прогрессии.

В один прекрасный день среди почты, полученной президентом компании С.Бэннером, оказалось письмо следующего содержания:

«Уважаемый господин президент!

Пишу вам, чтобы отблагодарить за оказанную помощь. Еще за одну ночь до того, как мне предстояло сдать экзамен по немецкому языку за первый семестр, я был не в силах отличить в этом проклятом готическом алфавите одну букву от другой. Однако, проглотив примерно полфлакона ваших таблеток, я засел за учебники, и к тому моменту, когда наше вечное светило вскарабкалось на верхушки деревьев, я

уже свободно читал «Хрестоматию немецкой литературы»! Весь я, с головы до ног, покрыт красными пятнами, но это сущая безделица по сравнению с тем, какой я сдал экзамен! Кстати говоря, оказывается, немецкий язык прекрасен и поэтичен!»

Прочитав письмо во второй и третий раз, Бэннер приказал секретарше вызвать Хоммеля и осведомился, как идет работа над антивозбудителем. Тот ответил, что дела идут прекрасно, что у ученых, занятых решением проблемы, возник ряд блестящих идей. Группа провела несколько плодотворных дискуссий, заложивших основы поистине для грандиозных изысканий, которые, видимо, будут иметь место несколько позже. Учитывая размах, наблюдающийся в развитии научной мысли вообще, следует в самом ближайшем будущем ожидать огромного продвижения вперед.

Выслушав эту тираду, Бэннер нахмурился.

— А что у вас сделано конкретно?

— Дело в том, что стоящая перед нами проблема исключительно трудна для разрешения. При ближайшем рассмотрении начинаешь различать в ней массу ответвлений, нюансов, и тому подобных тонкостей. Короче говоря, прежде чем возводить здание, неплохо было бы для начала заложить фундамент.

Бэннер посмотрел на Хоммеля испытующе.

— Ты принимаешь церебростимулин?

— Да, довольно активно, и уже испытал на себе его благотворное влияние.

Бэннер протянул ему письмо:

— Прочти вот это.

Его коллега равнодушно пробежал глазами текст.

— Жаль, что не было этих таблеток, когда мы с тобой учились.

— Я, например, доволен, что их не было, — сухо ответил президент компании. — Итак, для получения антивозбудителя не сделано ровно ничего. А ведь он может оказаться необходимым.

— Мы разработали довольно интересную методологию, которая, я полагаю, поможет решить стоящую перед нами задачу гораздо быстрее, чем если бы мы двигались на ощупь, то есть добивались бы каких-то результатов методом проб и ошибок.

— Ну ладно, продолжайте работу. Но на твоем месте, Морт, я бы так не увлекался этим средством.

— Все мы убедились в полном отсутствии вредных побочных действий. Те, что существуют, носят временный характер.

— Знаешь, что меня беспокоит, Морт, — Бэннер перешел на задушевный тон, — мы рекомендуем принимать одну-две таблетки в день, а этот чудак сообщает, что проглотил сразу полбутылки. Кто знает, к чему приведет подобный энтузиазм? Кстати, в нашей фирме был когда-то хороший химик, Пебоди. Он еще работает?

— К сожалению, он в последнее время восстановил против себя весь коллектив.

— Чем? Не глотает наших пилюль?

— Именно.

Сразу после ухода Хоммеля президент компании вызвал Пебоди.

— Говорят, вы невысокого мнения о новом препарате. Хотелось бы знать, почему. Химик явно смутился.

— Это не совсем так, сэр. Просто я в нем сомневаюсь. — Вы пробовали принимать таблетки?

— Нет, сэр.

— Почему?

— Никогда не знаешь заранее, к чему это приведет.

— А что вы думаете о работе по созданию антивозбудителя?