НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 8

Гансовский Север Феликсович

Федор Никанорович достал сложенный вчетверо листок бумаги, развернул его.

— Это по твоей части, — сказал он Пострепалову.

— Неужели записка? — спросил тот.

— Да, «прошу в смерти моей никого не винить»…

Федор Никанорович передал листок Пострепалову.

— Текст машинописный, — сказал он с каким-то облегчением. И подпись на машинке.

— А вскрывать мы его сейчас не будем, — неожиданно сказал Федор Никанорович. — Вечером… — и, обращаясь к одному Пострепалову: — Не могу…

Все вышли из лаборатории и стояли молча, глядя, как Пострепалов опечатывает дверь. Так же молча

спустились вниз по лестнице. «Только не трупы… Только бы не трупы» — мысленно повторил Юрий Васильевич свою ежедневную мысль и понял, что сегодня он перешагнул какой-то рубеж.

На улице Федор Никанорович повернул налево, к Адуну, Юрии Васильевич поплелся за ним следом. Уже занималось утро следующего дня.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Федор Никанорович и Юрий Васильевич пересекли площадь имени Волочаевских дней и уже подходили к лестнице, спускающейся к Адуну, как вдруг показалась странная процессия. Это был взвод моряков-пограничников во главе с офицером, плотно окруживших скрюченного, тяжело ступающего человека, в котором Юрий Васильевич сразу же узнал мастера Гамюшкина. Один из моряков тянул на тросе складную алюминиевую лодку. Когда процессия поравнялась с ними, Федор Никанорович спросил:

— Что, с охоты, Прокофий Иванович?

— Не с охоты, а на охоту. Ружья сзади несут, — ответил Ганюшкин.

То, что произошло затем, оказалось совсем уж неожиданным. Офицер сделал быстрое движение рукой, будто пытался схватить кого-то невидимого за шею, и два моряка тут же оказались за спиной Юрия Васильевича и Федора Никаноровича.

— Позвольте, — сказал судебный эксперт, — тут какая-то ошибка.

— А-атставнть разговорчики, — приказал ему офицер и, обращаясь к сутуловатому старшине, коротко бросил: — Ашмарин, обыскать!

Юрий Васильевич почувствовал, как чьи-то, даже через одежду шершавые ладони скользнули по его бокам, ногам, креп- ко постукали по груди. Потом та же операция была проведена с улыбающимся Федором Никаноровичем.

— Вы ошиблись, товарищ лейтенант, — сказал Федор Никанорович, но тут старшина извлек из заднего кармана его брюк небольшой черный пистолет и протянул его лейтенанту.

— Ага! — сказал лейтенант, — отставить улыбочки!

От подъезда старинного кирпичного здания отошла грузовая машина защитного цвета и, развернувшись, остановилась перед лейтенантом. В кузове машины стоял фанерный ящик, в каких обычно развозят хлеб.

— А ну давай, ребята, поможем, — сказал лейтенант, и Юрий Васильевич вдруг почувствовал, что его заталкивают в узкую дверку головой вперед. За ним последовали Ганюшкин и Федор Никанорович. Три или четыре моряка уселись на лавочку против них, и машина тронулась.

— Слушай, Ганюшкин, — начал было Федор Никанорович, но знакомый уже старшина строго сказал:

— Разговорчики! — и шевельнул автоматом.

— Нет, это просто смешно, запихали в какой-то ящик, — опять начал было Федор Никанорович, подпрыгнув на сиденье, так как машина пошла по булыжной мостовой.

— Ты что, слов не понимаешь, — вновь оборвал старшина. Какие сами, такие и сани. Мало я вас перевозил.

Грузовик остановился в совершенно незнакомом районе, где-то за городом.

Юрий Васильевич оглянулся и увидел, что грузовик стоит против четырехэтажного дома, над одним из подъездов которого укреплена стеклянная доска с какой-то надписью, а сверху ясно видна пятиконечная звезда.

— Пошли, — сказал лейтенант, и вся группа вошла в подъезд дома. Они прошли по коридору, и Юрий Васильевич заметил табличку: «Красный уголок». Потом их ввели в просторную комнату, и сразу же захотелось выпить стакан холодной воды, хотя бы такой, какая была налита в графин перед дежурным офицером, сидевшим за перегородкой. Юрий Васильевич оглянулся на Федора Никаноровича и увидел, что его глаза под припухшими от бессонной ночи веками чему-то улыбаются. «Нашел время радоваться! — раздраженно подумал Дейнека. — Влипли в какую-то некрасивую историю». Он вновь с жадностью взглянул на то место, где стоял графин с водой, но его на месте не оказалось: Ганюшкин, протянув руку, схватил за горлышко, и вода, брызгаясь и булькая, исчезала в его глотке.

— Нужно разрешение спрашивать, гражданин? — строго сказал дежурный офицер и схватил Ганюшкина за руку с графином. Но тот почему-то весь напрягся и насупился, а вода все булькала, пока не вылилась без остатка. Ганюшкин медленно поставил графин на место, а дежурный уважительно на него посмотрел:

— Силен, — сказал он. — Но нужно спрашивать разрешение.

— Кур-пур? — спросил его Ганюшкин. — На кой мур?

Дежурный офицер вытаращил глаза. Юрий Васильевич улыбнулся: он хорошо знал, что первая встреча с Ганюшкиным хоть ко- го приведет в удивление.

— Май пудл лайт, он дык-и-зол, — быстро произнес Ганюшкин.

— Вы что, иностранец? — спросил дежурный офицер.

— Иез, сер, — сказал Ганюшкин.

— Да, да, он иностранец. — Раздался из-за спины голос того лейтенанта, который их привез на грузовике. Лейтенант появился откуда-то из боковой двери, и тотчас же за ним послышались грузные шаги. Майор в форме погранвойск быстро подошел к дежурному, мельком взглянул на задержанных и расхохотался:

— Ты опять штучки выкидываешь, Ганюшкин?

— Вы его знаете? — спросил лейтенант. — Он же…

— Докладывайте, докладывайте, что остановились? — сказал майор. — Батюшки, да никак вы и Чернышева задержали. Федор Никанорович, — развел руками майор, — ты уж прости нашего петушка…

— Разрешите обратиться, товарищ майор, — настойчиво заговорил лейтенант. — Отобрано оружие. Иностранной марки. Да-да, вот у этого вашего знакомого.

— Верни оружие, верни, — сказал с ленцой майор и, сев на стул, с которого при его появлении встал дежурный офицер, знаков показал, что нужно усадить задержанных. Стулья появились тотчас же.

— Ну, докладывай теперь, лейтенант. Где вы этого фокусника отыскали?

— Задержали у пятого быка северной стороны в ноль часов тридцать четыре минуты. Пристал прямо к быку, привязал к скобе линь и не отвечал на окрики патруля. Демонстративно удил рыбу. На ломаном русском языке заявил, что он гражданин Сан-Франциско и может ловить рыбу, где ему заблагорассудится. Лодку взяли на буксир и доставили в порт.

— Лодку отберем, — твердо сказал майор. — Дальше.

— Во время конвоирования эти два гражданина что-то ему закричали, на что он ответил им какой-то путаной фразой. Я и решил задержать.