Ни о чем не жалея
Шрифт:
Но она понимала, что, если скажет так, экспедицию отца ожидает полный крах. Если же она позволит Рэнду остаться, они получат деньги, в которых отчаянно нуждаются, и реальный шанс на успех.
Мечта отца наконец-то воплотится в жизнь, а это самый бесценный дар, который она когда-либо могла ему дать.
Кейт облизнула губы, машинально отметив про себя, что они дрожат.
– Хорошо, пускай он остается, но при одном условии. Рэнд внимательно посмотрел на нее.
– Каком же?
Кейт попыталась не обращать внимания на то, какой у него теплый, ласковый взгляд.
– Ты будешь держаться от меня подальше. Рэнд покачал головой.
– Прости, но на это я не согласен.
– Если ты намереваешься настаивать на своих супружеских правах...
– Не намереваюсь. Я понимаю, какие чувства ты испытываешь, имея на то полное право.
Кейт нахмурилась. Такого она не ожидала.
– Мне это не нравится, – бросила она. – Но нам нужны деньги. Можешь остаться, если хочешь, но предупреждаю: держись от меня подальше.
Рэнд криво усмехнулся.
– Ты не облегчаешь мне жизнь, Кейт, верно?
Кейт лишь одарила его злобным взглядом. Талмидж улыбнулся и, решив взять инициативу в свои руки, подытожил:
– Хорошо, значит, все решено. А сейчас я уплываю на «Мороту», как мы и планировали.
– Отлично, – согласился Рэнд. – Но мистер Фокс поедет с вами. В Дакаре есть банки, и мистер Фокс сможет обналичить для вас чеки.
Кейт промолчала, глядя на Рэнда из-под ресниц. Она была уверена, что он в этот момент смотрит на Талмиджа, но ошиблась. Взгляд Рэнда, по-прежнему ласковый и нежный, был устремлен на нее.
В голове Кейт прозвучал тревожный сигнал. Боже правый, неужели она до сих пор его не разлюбила? Она полагала, что сумела выкинуть Рэнда из сердца, поскольку получила хороший урок. Кейт в последний раз взглянула в дерзкие темные глаза Рэнда и поспешила взять себя в руки.
С герцогом Белдоном покончено.
И что бы он ни сказал или ни сделал, ничто не сможет убедить ее изменить свое мнение на этот счет.
Глава 22
Рэнд разбил две палатки – одну для себя, другую для Перси, отбывшего на «Мороту», – не в самом лагере, а неподалеку, в маленькой рощице. Ему был прекрасно виден лагерный костер и собравшиеся вокруг него члены экспедиции.
При виде жены боль в сердце, притупившаяся за время долгого морского путешествия, снова напомнила о себе. Как только Рэнд заметил на берегу Кейт, все чувства, которые, как он считал, ему удалось подавить, вспыхнули в нем с новой силой. Захотелось обнять ее, прижать к груди, поцеловать, сказать, как он сожалеет о том, что произошло.
Сейчас он поражался самому себе. Как ему в голову могло прийти опять сойтись с Ханной, как он мог совершить такую глупость и поставить под удар самое дорогое, что у него есть на свете? Но как сказал Ник Уорринг, ни один человек не застрахован от ошибок. И он, Рэнд, совершил страшную ошибку, однако он не позволит, чтобы она разрушила его жизнь... а вернее, не одну, а две жизни – его и Кейтлин. Он сумеет загладить свою вину перед Кейт, найдет способ вновь завоевать ее доверие, чтобы уже никогда больше не потерять его.
Времени у него достаточно. Он будет действовать не спеша, с предельной осторожностью. Это будет нелегко. Терпением он не отличается, а вот решимости ему не занимать.
В последующие две недели Рэнд на собственной шкуре убедился в том, насколько трудное дело затеял. Он заставлял себя держаться от Кейт подальше, встречаясь с ней лишь за трапезой, но лагерь был маленький, и время от времени он помимо своей воли сталкивался с Кейт лицом к лицу.
Однажды он неожиданно столкнулся с ней на тропинке, ведущей от лагеря в джунгли. Кейт стояла, с беспокойством наблюдая за ним из-под густых темных ресниц. Словно прочитав ее мысли, Рэнд ухмыльнулся про себя и, прежде чем Кейт успела слово сказать, произнес то, о чем она наверняка думала:
– Ты следишь за мной, Кейт?
Брови Кейтлин изумленно поползли вверх.
– Я за тобой слежу?! Зачем мне это надо? Рэнд пожал плечами.
– Ты моя жена, и если тебе что-то от меня нужно, ты имеешь право попросить. – Он ухмыльнулся. – Ведь наши с тобой супружеские права равны.
Кейт вспыхнула:
– Супружеские права?! Если ты думаешь, что мне хочется опять заниматься с тобой... такими делами...
– Мне бы очень хотелось, чтобы тебе хотелось. Кейт молчала, внимательно глядя на Рэнда. Прошло несколько томительных секунд, после чего она быстро сказала:
– Я должна возвращаться в лагерь. Не будешь ли ты так любезен отойти в сторону и пропустить меня?
Рэнд не пошевелился. Он так и остался стоять на месте, прислонившись к большому гранитному камню.
Подавив вздох сожаления, Кейт заправила в прическу упавший на лоб рыжеватый локон и сказала:
– Было время, Рэнд, когда мне очень многого от тебя хотелось. Гораздо больше, чем простой физической близости. Это время прошло. – И она попыталась обойти его, однако Рэнд схватил ее за руку.
– Может быть, это время снова настанет. И если это произойдет, тебе не придется меня просить. Я сам дам тебе все, что ты пожелаешь, и даже больше.
– Если ты говоришь о деньгах, мне они не нужны, и ты это прекрасно знаешь.
– Я говорю не о них. То, что я собираюсь тебе дать, идет отсюда. – И Рэнд приложил руку к груди в том месте, где находилось сердце. – Я не сразу понял, что любовь – самое главное в жизни и ее не купить ни за какие деньги.
Кейт промолчала, но на лице ее отразилась целая гамма чувств. Однако уже через секунду она, справившись с собой, выдернула руку и пошла по тропинке.
Прошло еще несколько дней. Вернулись из Дакара Перси и Талмидж и привезли с собой необходимое оборудование, продовольствие и нескольких опытных проводников. Еще до их отъезда Рэнду пришло в голову, что Талмидж может попытаться покинуть остров, прихватив с собой часть найденных драгоценностей, и никогда больше сюда не возвращаться. Именно поэтому он послал с ним Перси. Но похоже, искушение прибрать к рукам ожерелье Клеопатры было для барона слишком велико.
Вместе с Талмиджем и Перси на остров приехал немец, которого звали Макс фон Шнелл, огромный, широкоплечий и широкогрудый детина со светлыми волосами и густыми усами, завивавшимися на кончиках. Рэнду он сразу не понравился: уж очень развязно вел себя.