Ни пуха вам, ни пера
Шрифт:
Но это все в теории.
На практике у девяноста процентов наших охотников вы услышите:
– Пристреливать?! Э! Что это за ружжо, что его еще и пристреливать надо?! Вот у меня: клади сколько влезет - как часы. Вот это ружжо!
А тот, у кого шонполка расшаталась и при выстреле дыбом становится, тот твердо себе зарубил:
– Да как же это так можно, чтобы один заряд на все случаи был! А если мне нужно полоснуть по табуну - штук с полсотни селезней, что же я в них одинаковым, как и в одного чиренка, зарядом стрелять
– да и дроби не пожалею. Чтобы уж бить так бить. Вот если бы проволоки стальной достать, чтобы как следует укрепить. А то без проволоки оно, как стрельнешь, может сильно на дыбы стать. Не выделуют теперь такой проволоки.
Пристрелка ружья не очень популярная вещь.
– Вот как удастся гадюку в ствол заманить да потом гадюкой стрельнуть - тогда уже будет бить без промаха. Ох, тогда бьет! Ох, бьет же!
Пристреливая ружье, да не только пристреливая, а частенько и непристрелянными патронами стреляя или стреляя из шонполки зарядами по большому табуну селезней, нужно иметь в виду, что вас дома могут спросить:
– Что это у тебя - флюс, что ли? Зубы ведь у тебя не болели?
– Да вчера с вечера коренной правый что-то
крутит и крутит, крутит и крутит. Должно быть, флюс.
– - А почему же щека вся синяя?
– Разве синяя?
– Как печенка!
– То, должно быть, синий флюс. Слышал я, зубной врач говорил, что щеки посинели. Еще не совсем выяснено, отчего оно.
– А чего же ты левой рукой ложку держишь?
– Правое плечо что-то не того... Шарниры что-то не ходят. Может, ревматизм. Летучий, должно быть.
– Вот ходите там по болотам. Сидел бы лучше дома.
"Усидишь..." - думаешь про себя.
Когда спрашивают родичи - это еще ничего. Значительно хуже, когда вызывают карету скорой помощи.
Говоря о ружье, нельзя не вспомнить о дроби и о порохе,
О дроби следует знать, что нельзя стрелять бекасинником медведей, а картечью - бекасов.
Обрубками гвоздиков, нарезанными с помощью зубила и молотка, можно стрелять с одинаковым успехом и волка и вальдшнепа.
– Ваша та дробь, лавочная, покупная, - она к моей шонполке не подходит. Нежная она очень. А я вот себе гвоздиков нарезал - эта штука здорово бьет. Летит она словно чурка, и если уже зацепит, никому не воскреснуть.
А порох!
Порох всегда надо держать сухим. Так говорит мудрая народная поговорка.
Правильная поговорка, а то мокрый порох не загорается и не взрывается.
Кое-кто из охотников, чтобы быть уверенным, что у него порох действительно сухой, подсушивает его.
Делается это или в печи, после того как хлеб вы печен, или на плите, когда в печке огонь уже погас, а плита еще горячая.
Случается, конечно, что лечь разносит, а на плите порох вспыхивает.
Это если какая-нибудь искорка там где-то остается.
Зрелище это очень интересное, оно напоминает фейерверк в Парке культуры и отдыха во время народного гулянья.
Выходит, значит, что вы и дома были и на фейерверке побывали.
И дома и замужем.
Чтобы быть настоящим охотником, нужно хорошо стрелять.
Чтобы хорошо стрелять, нужно учиться и практиковаться.
На стрелковом стенде.
На стендах охотники стреляют по небольшим, как вы знаете, хрупким тарелочкам, которые вылетают из блиндажа в неожиданном для вас направлении.
Вылетела тарелочка, а вы - "бах!".
Вылетела вторая, а вы - "бах!".
Вылетела третья, четвертая и т. д. и т. д.
Сначала, ясное дело, результаты не совсем для вас радостные, но чем дальше, тем больше они будут улучшаться, и в конце концов из вас выработается незаурядный стрелок.
Возможно - и даже очень возможно, - что из вас выйдет и заслуженный мастер стрелкового спорта.
Как и всюду, так и тут, не святые горшки обжигают.
Нужно только упорно, настойчиво, систематически ходить на стенд и практиковаться.
Не без того, что между вами и вашей женой возникнут такие разговоры:
– Ботинки купил? Давно ведь взял деньги.
– Купил, купил.
– А где же они?
– Оставил в тресте, в столе. Хорошие ботинки. С рантом.
– Не скрипят?
– Нет, тихие, не скрипят. Такие, будто на ноге их совсем нет.
– Это очень хорошо, когда совсем будто нет. Не люблю, если скрипят.
– Нет, нет, нет, не скрипят. Очень тихие ботинки.
– А как с костюмом? Скоро уже сошьют?
– Вот-от-от уже сошьют.
– Да смотри же, чтоб не очень большие плечи подложил, а то тяжелый пиджак будет.
– Нет, совсем легонький будет. И чувствоваться не будет. Так, словно совсем пиджака нет.
– Я так рада, что тебя уже одели. Теперь еще меня оденешь...
– Оденем и тебя... Еще как оденем... Ты бы мне дала немного денег, я там обнаружил хорошее пальто, задаток нужно было бы дать.
– Хорошо, я дам...
Патроны стоят недешево; для того чтобы выучиться, тысяч десять патронов, что ни говори, нужно, ну, значит, оденутся оба: будут и ботинки, и костюм, и пальто - все будет.
Так зато уже на охоте можно будет показать класс.
Рассказывали про одного мастера спорта, как он на волчьей облаве отличился.
Волк посмотрел на него, весело подпрыгнул, усмехнулся и гаркнул:
– Это тебе не тарелочка!
Ружжо после каждой охоты нужно чистить.
Хоть есть много скептиков и относительно этого.
– Ни в коем случае чистить ружжа не надо, - говорят они.
– Стволы тогда в середине стираются и Дробь косо летит.
Может быть.
Я чищу.