Ни шанса на сомнения
Шрифт:
— Виктор! — громко читаю я и смотрю на Линца, который сияет, как медный пятак.
Нам выдали рецепт многослойного гамбургера, с внушительным списком ингредиентов. Нужно было у соперников умыкнуть составляющие, причем при каждом набеге в стан врага, брать только один компонент. Мы носились, как угорелые, толкая друг друга и скользя по полу. Вот тут-то я порадовалась, что обулась в кроссовки! Тормозить у меня получалось лучше, чем у девчонки-конкурентки.
— Вик, нам нужен управляемый
Моя прическа растрепалась, сама я раскраснелась от азарта, носясь как угорелая, а Виктор еще и шутить успевал, что мы похожи на ослов, бегающих за морковкой.
Но как бы то ни было, наша тактика сработала.
— Ну что ж, победителями становятся Бородач и Косыночка! Ребята, вы — команда! — поздравляет нас шеф, и вручает мне надувную скалку.
— Волшебная палочка! — комментирует приз.
— Приятного аппетита! — сую Рыжему наше творение в рот, воинственно размахивая подарком над его головой.
— Я тебе это припомню, Фике! — угроза Линца тонет в гвалте восторга и смеха, когда он бесстрашно кусает и жует бутерброд. Чего в нем только не намешано: селедка, сыр, горчица, каперсы, колбаска, дольки помидоров, дыни, салат и еще по мелочи всякая фигня.
— И это бесспорная, абсолютная, блистательная победа! — провозглашает шеф. — Над собой! Мужик! Уважаю!
Жмет руку Рыжему.
Радостно подпрыгиваю, подняв над собой скалку. Виктор ловит мое запястье, поднимает, как рефери вверх, и улыбается… даже не знаю… гордо что ли.
— Ты потрясающая, — шепчет мне на ухо. — Просто чумовая!
Улыбнувшись в ответ, смываюсь к нашей станции, где помощник шефа уже вовсю жарит в соусе медальоны.
Чтобы занять заскучавший в ожидании народ, шеф затеял конкурс между мужчинами. Ухохатываясь, они венчиками взбивали яичные белки, чтобы, подняв миску над головой, содержимое не вылилось на нее. Приз, бутылка коньяка, так и остался у ликующего главнокомандующего, потому что именно он без страха и сомнений перевернул над своей лысиной миску.
На десерт готовили яблочный штрудель. Здесь я выставила ушки на макушку, внимая каждому слову, потому что сие австрийское чудо у меня всегда получалось так себе. Линцу я доверила обвалять яблочные дольки в корице и сахаре, и раскатать тесто. Вместе мы их на него выложили, и отогнав его, я сама завернула рулет. Воодушевившись процессом, он смазал его сверху оливковым маслом. И пока в духовке доходил до логического окончания наш шедевр кулинарии, мы вместе с остальными участниками расправлялись со своими медальонами, и весело смеялись под вино и искрометные байки наших наставников.
Наш с Рыжим штрудель стал победителем в номинации «Парадный фасад»,
В конце вечера магистры кухни с почестями и ликованием достали из печи необыкновенно аппетитную, с румяной запеченной корочкой «соблазненную» утку.
Места в желудке уже не было, и нам разложили ее по контейнерам и торжественно вручили вместе с дипломами. Так что уходили мы не только с отличным настроением, но и не с пустыми руками.
— Было охренительно здорово, — призналась я в такси.
— Рад, что тебе понравилось, — Линц подергал за кончики косынки и нежно коснулся моего виска губами.
— Вить, честно, я не понимаю зачем тебе это все…
— Может быть потому что я хочу тебя… — сделал паузу, — покорить?
— Или затащить в постель…
— И это тоже. Я и не скрываю.
— И все же?
— Тебе хорошо? — слегка приподняв мой подбородок пальцами, заставил посмотреть в глаза.
— Очень, — откровенно призналась.
— Вот и мне…
Обняв, он прижался меня к себе, раздувая дыханием волосы.
— Очень тебя хочу, — пробормотал где-то возле моего уха, и меня прострелило такой откровенной дрожью, что не скрыть. Почувствовав кожей его глубокий прерывистый вздох, я получила град быстрых поцелуев в шею, щеки, глаза.
— Вить, Витя… — робко попыталась его остановить.
— Я настойчивый, Фике. Рано или поздно твои бастионы падут.
— И что тогда?
— Кто ж его знает… Все зависит от нас.
Закрыв глаза, я судорожно сглотнула. И тогда, он меня поцеловал. В губы. С дрожью. Зарывшись пальцами в волосы, мягко толкнулся языком И это лишило последних здравых мыслей. Время остановилось. Я словно провалилась в закручивающуюся воронку и парила в свободном падении.
— Я знаю. Знаю. Сам все знаю, — твердит, как заведенный и никак не может оторваться от меня. Гладит щеки, и снова прижимается, а я теряю голову и никуда не хочу его отпускать.
Замерев с ключами у подъезда, заставляю себя побыстрее уйти, тем более Виктора ждет такси.
— До завтра… — обернувшись, смущенно поджимая губу, выпрашиваю следующее свидание. Потому что хочу еще! Мне мало! Я не насытилась им!
— Я уезжаю на пару дней, так что завтра не получится, — широко, расставив ноги, с засунутыми в карманы руками, он стоит позади меня и смотрит так, что сердце колотится как бешеное, аж дышать трудно.
Прижимаю к груди коробку с подарком, чтобы не сорваться и не наброситься на него самой. Так хочется еще раз ощутить его губы на своих.
— На пару дней? — не могу скрыть разочарования.