Ни шанса на сомнения
Шрифт:
— У меня выездная проверка, я не в конторе. И меня уже пригласили…на обед… Молодой, красивый, перспективный. Директор сети гостиниц, между прочим… — бесстыдно кокетничаю.
— И ты согласилась?! Перебежчица! — в голосе слышно насмешливое возмущение. — Я был о тебе лучшего мнения, Фике. Думал, ты не падка на хрустящие купюры и смазливое лицо…
— Че это не падка? Все мы грешные. Ничто человеческое мне не чуждо…
— Так! — шумно выдыхает. — Мне и так твой Лепрекон давление поднимает, а тут еще директор! Я не понял, ты хочешь крови, женщина? —
— Ты готов за меня драться?
— Готов надавать тебе по заднице, чтобы перед директором ей не крутила!
— Я не крутила!
— Смотри мне! — угрожающе понижает тон, но в голосе слышится улыбка, — а то надаю тебе по ней!
— Для этого надо как минимум оказаться в зоне досягаемости друг друга!
Зажмуриваюсь сообразив, что моя подколка прозвучала так, будто сама же напрашиваюсь на встречу.
— Мужчины редко в таком сознаются…но я все же рискну. Знаешь, почему я уснуть не смог?
— Может бессонница?
— Почти угадала. Одна очаровательная бестия пробралась мне в голову. Каждую минуту о ней думаю, — вкрадчиво шепчет в трубку.
— Хорошее?
— Разное…что не влюбилась в меня, что надоем, что ей станет со мной скучно…
Молчу жду продолжения.
— Я, конечно, постараюсь достойно принять любое ее решение, но…рвусь к ней, всей душой…
Прикусываю губу улыбаясь, как школьница, которую похвалили.
— Вик…
— А?
— До вечера?
— Нет, Вить! — зеваю в трубку. — Я — никакая. Жду не дождусь, когда день закончится, чтобы телепортироваться домой и завалиться в кровать.
— Не поверишь, у меня тоже мысли вокруг постели крутятся, — оживляется его голос. — Ты, я. Голые в кровати. Причем ты сверху на мне.
— Таак… Все. Пока! — обмахиваюсь ладошкой, непроизвольно краснея.
— Ты покраснела? — в его голосе слышны веселые нотки
— Нет!
— Не ври, я так и вижу, как у тебя по щекам расплывается румянец. Он очень меня заводит. Сразу хочется нырнуть языком к тебе в рот, и сжать грудь.
— А говорил, что не озабоченный…
— Раньше не был. А теперь даже от голоса твоего стояк.
— Вить!
Я понимаю, что он специально смущает меня, но все равно ведусь.
— Позвоню вечером? Может передумаешь.
— Ослабь хватку! — тихо шепчу в трубку. — Бестия тоже тобой очарована. Ей понравилось спать обнявшись.
— Передай бестии привет, — довольно посмеивается. — Скажи, что скучаю по ней — страшно! Все! Не отвлекаю больше! Целую!
Глава 32
Всю неделю я пахала, как проклятая, не вылезая из выделенного кабинета. Перекусывала на скорую руку, прямо здесь же, ланчиками, которые в ответ на мои стенания о несправедливости мироустройства и отсутствии времени даже на обед, стал присылать с курьером Виктор.
Его утренние подбадривающие сообщения и вечерние звонки, с пожеланием сладких снов бархатистым голосом, заставляли сердце радостно биться.
Вроде бы мелочи, но
Даже на расстоянии было волнительно и вкусно…
Наталья Вячеславовна оказалась на редкость дельной и энергичной теткой, готовой к работе в режиме цейтнота.
Сохраняя хладнокровие, она, как солдат на боевом посту, давала четкие пояснения, внося по ходу моих замечаний исправления в отчетность.
Работа кипела!
Я засиживалась допоздна, и бухгалтер «Пенат» вместе со мной. Ворча, что совсем забросила семью, она выпроваживала меня домой, где я чтобы разгрузить голову, занимала руки. Генерила несложные вкусности, которыми на следующий день угощала Наталью Вячеславовну.
Пока смешивала, взбивала и раскатывала, мозг абстрагировался от работы и переключался на мысли о Викторе, и предстоящем объяснении с Алексеем.
— До чего же вкусно, — жмурясь от удовольствия, поедала плоды моего труда бухгалтер «Пенат». — И откуда столько энергии? А? Я домой прихожу, и падаю от усталости.
— Я так отвлекаюсь.
— А я — глажкой. У меня три мужика дома. Стирка практически ежедневно. Врублю сериальчик, и давай махать утюгом…пока серия не кончится.
Виктор предпринимал попытки выманить меня на свидание каждый день
Его внимание мне было приятно до сладких мурашек, и очень хотелось увидеться…но перед этим улыбчивым, щеголеватым бородачом, хотелось выглядеть на все сто, ловя во взгляде восхищение, а не пожеванной мочалкой, которой я себя ощущала в конце дня.
Кроме того, крутить роман за спиной Алексея было как-то совсем уж цинично и подло. Меня и так грызло чувство вины за то, что, продолжая жить в его квартире, все мои мысли крутятся вокруг другого мужчины.
С Лешей мы созвонились пару раз за неделю, дежурно справились о здоровье и погоде. И вслушиваясь в сухие интонации друг друга, спешили закончить звонок.
Нужно скорее подыскать квартиру, и съехать. Осталась неделя. Потом наступит ахтунг!
И его тоже придется пережить.
Как-то преподнести друзьям и родным разрыв и разъезд. Быть может даже, со временем поменять работу, не потому что у отца плохо. А потому что пора отправляться в автономное плавание. Задуматься о собственном жилье, в конце концов!
Тебе двадцать шесть, Вика. Уже!
И если осмотреться, ничего кроме Мухи у тебя своего нет. Да и та, щедрый подарок отца.
— Скажи, ты меня уже бросила? — без тени иронии уточняет Виктор без приветствия в трубку. — Иногда я бываю бестолковым, объясни мне, непонятливому, почему ты от меня прячешься.
— Да не прячусь я. Вагон работы. Ничего не успеваю. Сроки горят.
— Выкрои в своем расписании немного времени. — настойчиво требует. — Я соскучился… Очень. Хочу тебя увидеть. Давай хотя бы пообедаем вместе, раз вечерами ты «для меня» занята, — в голосе слышится злая усмешка. — Я устал быть понимающим и терпеливым!