Шрифт:
Владимир Козлов
Ниагара
Сижу после занятий в университетской библиотеке, листаю Rolling Stone. В журнале рекламируется клуб BMG - я заказал через него диски, а платить, само собой, не собираюсь.
В библиотеку заходит Оля из Калининграда. Я махаю ей рукой, она подходит. Нормальная девчонка, хоть и некрасивая.
– Hi, what's up?
– Not much. How are you?
– I'm okay. What about you?
Я пожимаю плечами.
– Хочешь поехать с нами в этот уикенд на Niagara Falls?
– Что это?
–
– Она смеется.
– Стыдно не знать.
– Он же, вроде, далеко отсюда - в Канаде.
– Не так уж далеко. Миль, может триста. Мелисса, ну, моя руммэйт, ты ее видел, предлагает поехать на ее машине.
– А кто еще поедет?
– Ну, Ахмед, само собой - у нее на него краш. Не знаешь, что такое "краш"? Влюбилась, короче говоря. Ну, значит, каждый может еще взять с собой по одному человеку. Он, конечно, пригласил Бахыта, а я хочу, чтобы поехал ты. Пусть хоть один нормальный человек будет, а то они меня за поездку знаешь как достанут?
Казах Бахыт достает Олю весь семестр. Рассказывала - они ездили вместе в Олбани, и там возле какой-то гостиницы он ей открытым текстом сказал: как бы было классно, Оля, снять с тобой номер в гостинице и залечь на целый день в постель. Она его прокидывает, потому что он - мудак и потому что у нее есть парень, тоже сейчас в Штатах по студенческому обмену, только в другом университете, в штате Юта.
Я спрашиваю:
– Когда выезжать?
– В пятницу вечером, после классов Мелиссы, а назад - в воскресенье. Она предлагает поехать к ее маме в Буффало, переночевать, потом в субботу - на Ниагару, вернуться, опять переночевать - и утром назад.
– У меня работа слетает, целая смена, четыре часа почти двадцать баксов.
– Ну и что? Посмотреть Ниагару - это в сто раз важнее твоей работы.
– Ладно, уговорила.
В пятницу вечером собираемся в кафетерии. Все с рюкзаками. Ахмед добродушный высокий узбек, всегда улыбается. Здороваюсь с ним и Бахытом за руку. Киваю Оле и Мелиссе. Мелисса - настоящая колхозница: толстая, низкорослая, ходит всегда в грязных спортивных штанах и ветровках. Она спортсменка, играет в лакросс, и ей за это дали стипендию в университет. Но она все равно тупая - Оля делает ей письменные работы.
Идем к стоянке машин. Дура Мелисса забыла, где поставила свою "Тойоту". Ищем ее минут десять.
На кампусе полно добитых машин, но ее - одна из худших: крылья проржавели насквозь, стекла грязные, краска облезла. Я шепчу Оле:
– На такой тачке мы до Буффало не доедем.
Оля махает рукой - типа, ерунда, все будет в порядке.
Ахмед садится спереди - здесь это место почему-то называют "Shotgun", ружье. Я, Оля и Бахыт втискиваемся сзади.
Радио в машине нет. Мелисса с гордостью рассказывает, что его вытащили в Буффало два года назад, а на новое денег нет. Ахмед просит ее повторить почти каждое слово - он знает английский хуже всех.
Едем по безликим маленьким городишкам.
– Задрала меня уже эта Америка, - говорит Бахыт.
– Хочу домой.
– Два месяца осталось, - говорю я. А потом - хочешь, не хочешь, а сядешь в самолет и полетишь в свою Алма-Ату.
– Не Алма-Ату, а Алматы, - поправляет он.
– А какая разница?
– Наша столица теперь называется Алматы.
– Хорошо, пусть Алматы. А ты, Ахмед, будешь покупать у Сэма видик?
Сэм - бывший питерский фарцовщик, он уже четвертый год в универе, сейчас - senior, то есть, на последнем, четвертом, курсе, и потихоньку распродает свое барахло. Он хотел впереть Ахмеду видик, который в бывшем Союзе работать не будет, там другой стандарт.
– Не-а, не буду. Мне сказали, что можно найти дешевле.
– Ну, ищи-ищи.
Бахыт говорит:
– В пан-шопах надо смотреть, это типа комиссионок, только дешевле все. Там можно нормальный видик взять баксов за пятьдесят.
Машина глохнет.
– Fucking shit, - говорит Мелисса.
Она несколько раз пробует завестись - облом. Поворачивается к нам.
– Guys, кто-нибудь разбирается в машинах?
– Нет, - отвечаю я.
– А ты что, не разбираешься? Ты же ездишь на машине?
– Ну и что? Если надо, всегда можно позвонить механику.
– Ну, тогда звони.
Она выходит из машины, мы - за ней. Маленький городок с однотипными двухэтажными домами. Через дорогу - бар. Мы заходим.
Внутри бар мало чем отличается от всех прочих, в которых был за полгода в Америке: стойка, стулья на четырех металлических ножках, стаканы, пивные краны, стена бутылок, зеркало в деревянной раме.
Пока Мелисса звонит по никелированному телефону в углу, я заказываю пиво себе и Оле, Бахыт - виски с колой, Ахмед - ничего: он экономит, хочет побольше всего накупить.
Несколько трактористов в почерневших от грязи голубых джинсах лениво смотрят на нас.
Мелисса возвращается.
– Я вызвала механика, он приедет через час. И я позвонила моей бабушке она живет здесь недалеко, тоже в верхнем штате Нью-Йорк - тридцать миль отсюда, на ферме. Она приедет и заберет нас к себе, мы переночуем, а утром я заберу машину, и мы поедем на Niagara Falls. Хорошо звучит?
– Да, - говорит Оля.
Я заказываю по второму пиву. На улице темнеет. В бар заваливает еще народ - сплошные трактористы.
– Куда поедешь на весенних каникулах?
– спрашивает Оля.
– Не знаю еще. Может, и никуда.
– А что на кампусе делать?
– Ничего. Сидеть, книжки читать.
– Ну, если только...
Мелисса торчит на улице - ждет механика. Ахмед поперся с ней, Бахыт тоже - за компанию, чтобы не сидеть с нами "третьим лишним".
– Никуда мы не попадем, ни на какую Ниагару, - говорю я.