Ничего, кроме правды
Шрифт:
Я считаю принятие конституции исторической необходимостью. Я не устаю разъяснять своим коллегам по правому лагерю и представителям ортодоксальных партий, что противиться принятию конституции попросту неразумно. Огромное большинство народа за принятие конституции — это подтверждается всеми социологическими опросами. И тот, кто будет противиться принятию еврейско-сионистской конституции, в конце концов, будет вынужден уживаться с секулярно-постсионистской конституцией в духе идей Бейлина-сарида.
Что же касается конституционного закрепления принципа отделения религии и государства, то я не убежден, что в этом мы должны рабски копировать чужой опыт. Уникальность еврейского народа как раз в том и заключается, что его религиозная и национальная самоидентификация неотделимы друг от друга. Такова уж наша история, и бессмысленно и аморально пытаться «переписать» ее насильственным путем. Есть на свете страны, несомненно, относящиеся к передовым и демократическим, при этом не
20
Глава Англиканской церкви.
Возможно, ортодоксальные круги дадут на это лишь молчаливое согласие, т. к. они попросту не могут публично поддержать конституцию, не идентичную самой Торе. Но они примут ее, с условием, что она будет сформулирована с учетом и их чаяний, а не будет инструментом навязывания им того, с чем они смириться не могут. Любые шаги, направленные на принятие конституции, следует делать с осознанием того, что конституция станет хартией, объединяющей народ, а не раскалывающей его.
Наряду с принятием конституции следует учредить Конституционный суд — инстанцию не идентичную и не подчиненную Высшему Суду Справедливости (БАГАЦу). В отличие от БАГАЦа, состав Конституционного суда должен представлять все слои и общины израильского общества, ведь ему придется принимать решения, руководствуясь не только узко юридическими соображениями. Конституционный суд в своих решениях должен будет учитывать и соображения политического характера, т. к. нельзя осуществлять надзор над законотворческой деятельностью парламента в отрыве от сложившейся политической реальности. Можно поучиться на опыте Германии, разработавшей особые критерии отбора судей Федерального конституционного суда — но только поучиться, а не бездумно копировать. У Израиля есть свои, специфические проблемы, и решения им должны быть «местного производства», учитывающими нашу израильскую реальность.
Право голоса израильтян, проживающих за границей
Израиль по определению — страна иммигрантов (репатриантов). Вместе с тем, на всем протяжении его недолгой истории, с самого начала еврейского заселения Эрец Исраэль, наблюдалось и движение в обратном направлении — многие уезжали отсюда в другие страны. Этих эмигрантов клеймили ярлыком «йордим» — «сошедшие», «скатившиеся». Но ярлыками и презрительными кличками эмиграцию из страны не прекратишь. За границей, главным образом в США, проживают сотни тысяч бывших израильтян. Сохранение связей с ними желательно и для них, и для нас.
Чтобы сохранение связей с родиной для бывших израильтян было не просто пустым лозунгом, мы должны предоставить этим людям право участвовать в выборах. Такое право предусмотрено законодательствами большинства демократических государств.
Мне известны доводы противников этой идеи. Я признаю весомость такого, скажем, довода, как недопустимость предоставления права решать судьбу договора с палестинцами тем, кто не живет в Израиле. Но нельзя забывать и что такие израильтяне имеют тут близких родственников, судьба и благосостояние которых им вовсе не безразличны. Зачастую дети таких израильтян приезжают в Израиль, чтобы отслужить в армии. И нет оснований полагать, что такой израильтянин будет делать свой выбор легкомысленно. Проголосует он за отступление, или против него, в огромном большинстве случаев он будет делать это, будучи сведущ в фактах и ощущая эмоциональную сопричастность судьбам Израиля. Огромное большинство «сошедших» считают себя частью Израиля, не считают себя полностью оторванными от него, и следует всячески поощрять такие настроения.
Ныне только госслужащие, находящиеся за границей в командировке, и моряки имеют право голосовать на всеобщих выборах. Ситуация создается абсурдная: граждане, находящиеся за границей, выполняя сионистскую миссию Сохнута, лишены права голосовать; а вот предатели, шпионы и террористы, сидящие в израильских тюрьмах, такое право имеют. Эта ситуация, впрочем, не связана напрямую с избирательным правом «сошедших», но, все же, очень наглядно иллюстрирует
Решение социальных проблем
У нас принято по любому поводу и без повода склонять «социальный кризис» и «социальные проблемы». Но когда я выступаю с лекциями, встречаюсь с избирателями и обращаюсь к публике с вопросом, а что же, собственно, такое «социальный кризис», выясняется, что никто не может толком ответить на этот вопрос. Как правило, все сводится к повторениям избитых штампов: «нет работы», «трудно с жильем», «люди перебиваются с хлеба на воду». Все это неправда. Тот, кто действительно хочет работать, в конце концов, находит работу, даже если она ему не по душе. И в жилье нет недостатка, если не настаивать на получении квартиры в Северном Тель-авиве. Даже в самом центре страны: в городах Модиин, Рамле, Лод, Яффо, даже в Южном Тель-Авиве есть масса недорогих квартир. Если у нас и есть социальные проблемы, то они проявляются исключительно в двух сферах: в сфере образования и в сфере гуманитарной, т. е. в том, как наше общество и государство относятся к социально незащищенным гражданам. Именно в этих двух сферах, по-моему, и проявляется наш подлинный социальный кризис. Все же прочее — это популизм, или демагогия, или досужие домыслы, или циничные попытки играть на эмоциях людей — не имеющие никакого отношения к действительности.
Начну с гуманитарной сферы — с отношения к социально незащищенным.
Мы дошли до того, что стали свидетелями акций протеста инвалидов. Люди, безжалостно обделенные природой: слепые, глухонемые, калеки, парализованные и родители таких инвалидов не могут защитить сами себя, требовать для себя льгот и поблажек. Само общество и государство обязаны обеспечить их всем, в чем они нуждаются. Ведь умственно-отсталый ребенок не может сам о себе позаботиться. Ему же не скажешь: «Ступай, работай». А его несчастным родителям и так приходится туго, и со стороны общества безнравственно требовать от них, чтобы они, вдобавок к трагедии, которую им приходится переживать, несли на своих плечах и тяжкое финансовое бремя. Это бремя должно взять на себя общество, коль скоро оно претендует именоваться цивилизованным. Жизнестойкость общества, кроме всего прочего, оценивается и его отношением к своим слабейшим звеньям. Даже если большая часть звеньев цепи крепка, достаточно одного слабого звена, чтобы цепь порвалась. Мы слишком легко уступаем шантажу тех, у кого и так достаточно сил, кто в состоянии в одночасье парализовать морские и воздушные ворота страны и кто не считается с теми, кому нечем угрожать и у кого нет того юношеского задора и пыла, который есть, скажем, у студентов. Чтобы предоставить этим людям то, что им необходимо и что мы обязаны им предоставить, не требуется гигантских бюджетных затрат. Надо просто относиться к этим людям по-человечески, считаться с ними. Цивилизованному обществу это необходимо не в меньшей, а, возможно, даже в большей степени, чем самим нуждающимся.
Другая сфера проявления у нас социального неравенства — просвещение, огромная разница в уровнях школьного и дошкольного обучения в различных регионах. Если в г. Офаким успешно сдают экзамены на аттестат зрелости 27–28 % выпускников школ, а в г. Рамат а-шарон (всего лишь, час езды) — 64–66 % — то это и есть подлинное и вопиющее социальное неравенство. В Израиле не существует дискриминации по признакам пола, происхождения или классовой принадлежности, но если шансы получить аттестат зрелости у школьника в г. Офаким в три раза ниже, чем у школьника в г. Рамат а-шарон — это и есть социальная проблема, социальный кризис. И когда мы сможем сказать, что шансы на получение аттестата школьника из Офаким сравнялись с шансами школьника из г. Рамат а-Шарон — это и будет означать полное и окончательное разрешение проблемы социального неравенства у нас.
Поэтому все наши усилия должны быть направлены именно на ликвидацию разрыва в уровне образования в разных регионах. И делаться это должно не на уровне лозунгов, а на уровне реальных дел — ассигнований, привлечения на периферию лучших педагогических кадров. Необходимо, чтобы профессиональный уровень преподавателей в Димоне и в Йерухаме не отличался бы от профессионального уровня преподавателей в Раанане. А чтобы хороший учитель согласился перебраться из Раананы в Димону, необходимо стимулировать его экономически. Это вопрос денег и только денег. Даже если этот учитель — патриот, осознающий важность стоящей перед ним задачи, он не поедет в Димону без соответствующих экономических стимулов. Решение этой проблемы не под силу местным властям. За это должно взяться государство. Следует позаботиться и о том, чтобы родителям с периферии, из бедных регионов не приходилось бы выкладывать тысячи шекелей ежегодно, которые выкладывают родители в центре страны на оплату всевозможных кружков и дополнительных занятий. На периферии все это должно быть полностью субсидировано — чтобы уровень образования детей не страдал из-за необеспеченности родителей. Надо сказать, что в последнее время государство начало принимать кое-какие меры в этом направлении, но их недостаточно.