Ничего не возьму с собой
Шрифт:
Большой супермаркет – это настоящий город: со своими улицами, которые даже имеют названия, с перекрестками, площадями и закоулками и со своим собственным укладом. Населен этот город множеством самых разных людей. Именно что населен, потому как магазин открыт с девяти утра и до десяти вечера, без оглядки на закон о восьмичасовом рабочем дне. В бизнесе важнее удовлетворить нужды всех клиентов, а не законы соблюдать. Конечно, персонал работает с графиком «неделя через неделю», но Никита, как директор, обязан быть в магазине каждый день.
Впрочем, ходить ему больше и некуда.
– Добрый день, Никита Григорьевич.
Начальник охраны Важинский совершенно очевидно немного презирает нового директора. Никита подобные вещи всегда чувствует и Важинского сторонится, насколько это возможно в его положении. Но вечно сторониться невозможно, а уж тем более в такой ситуации.
– У нас снова кража на складе. – Никита нервно стучит пальцами по столу. – Игорь сегодня начинает внеплановый переучет. Алексей Дмитриевич, я вас прошу выделить ему в помощь нескольких охранников. Я убежден, что это кто-то из наших сотрудников резвится прямо у нас перед носом, а такое положение вещей плохо сказывается и на бизнесе, и на микроклимате в коллективе, так что мне эти регулярные пропажи сильно не нравятся.
– Да кому же такое понравится, – хмыкает начальник охраны.
Никита поднимает глаза на Важинского. Молодой, очень плечистый мужик, с внимательными светло-зелеными глазами, мощной нижней челюстью и прямым носом, всегда гладко выбрит, темные волосы коротко подстрижены. В другое время и в другом месте они, возможно, стали бы если не друзьями, то уж точно приятелями. Но не здесь и не сейчас.
– А потому, пока Игорь делает переучет, нужно обеспечить ему безопасность.
– Понимаю, – кивает Важинский. – Думаю, тут вы абсолютно правы – берет кто-то свой. Но как он проносит украденное через охрану? Я просмотрел все записи с камер слежения и ничего подозрительного не заметил.
– Принесите записи мне, я сам пересмотрю. Может, свежим взглядом увижу какую-то мелочь, которую вы пропустили, – говорит Никита, а сам с тоской думает о том, что вечером придется ехать домой.
– Может сработать, – соглашается Важинский. – Вот только вся эта вакханалия с трупами и прочим весельем… не способствует безопасности.
– Так надо усилить бдительность! – Никита снова начинает раздражаться. – Никто не говорил, что будет легко. Самое главное – больше такого ни у кого нет! Акция уже разрекламирована, и на попятную идти поздно.
Действительно, такого нет ни в одном магазине. Кто бы еще додумался оформить торговый зал магазина инструментов в стиле «техасская резня бензопилой»! Манекены, изображающие висельников: милости просим в секцию тросов, веревок и крепежей. Бедолаги с отрубленными конечностями: пожалуйста, секция пил – тут тебе и бензопилы разные, и «болгарки», и циркулярные пилы. Выглядят искусственные конечности очень натурально. Опять же – хорошее напоминание о технике безопасности.
– Так-то оно так… Ладно, я прямо сейчас двоих направлю к Игорю. Пусть присматривают, да и подсобят, если что. На складе-то девчонки в основном, мужские руки не лишние будут.
Важинский уходит, а Никита выглядывает в зал. До открытия магазина остается меньше часа, сотрудники спешно приводят торговые помещения в состояние идеальной готовности под руководством вездесущей Лепехиной. Ее восторженный нетерпеливый голос слышен, кажется, одновременно во всех уголках магазина. После открытия времени на устранение недоработок уже не будет, только успевай поворачиваться.
Никита спускается вниз и идет вдоль стеллажей. Супермаркет занимает очень большую площадь: перед центральным входом стоянка для покупателей на две тысячи автомобилей; такая же с обратной стороны – подъездные пути для поставщиков: огромные рампы, на которые сгружается и принимается товар, стоянка для электрокаров, небольшой кран, помогающий в разгрузке громоздких и тяжелых предметов; плюс торговые залы и складские помещения. Несколько десятков тысяч квадратных метров. Хозяйство, в котором Никита уже разобрался. Не без сложностей, но все же дело знакомое.
– Никита Григорьевич, мы уже закончили.
Лепехина подскакивает к нему с ворохом мохнатых пауков, угрожающе шевелящих резиновыми лапками. Ее карие глаза весело и задорно блестят, ей вся эта суета заметно нравится. Никита думает о том, что человек губит свой основной талант, зря занимаясь работой, которая не доставляет радости. В старшем менеджере умирает талантливый декоратор и организатор праздников. Потому вся эта праздничная вакханалия так и радует девушку.
– К Хеллоуину у нас вообще очень неоднозначное отношение… – задумчиво говорит Никита, понимая, что сам он альтернативной идеи так и не предложил. – Кто знает, как будет…
– Да ладно, Никита Григорьевич, это же весело! – Лепехина протягивает ему мохнатого паука. – Будут конкурсы, а это призы для детишек такие.
Для детишек – это значит для малышей, которых родители оставляют в игровой комнате, пока сами бродят по улицам строительного города. Игровая оформлена в ярких чистых тонах. Маленькие столики из разноцветного пластика, мячики, пирамидки, разноцветные мелки и пластилин, и прочие штуки, которыми можно развлечь маленьких гостей.
Мысль о том, что жутковатые пауки станут призами для детей, кажется Никите не слишком удачной.
– Дети их испугаются, – сомневается он.
– Нет, что вы! – Лепехина смеется. – Дети будут от них в полном восторге. Вы сами посмотрите, какие они милые! – и протягивает ему очередного паука.
Никита никогда не страдал арахнофобией, но от вида шевелящихся лапок ему становится не по себе.
– Обязательно возьмите одного!
Лепехина настойчиво сует паука Никите, который только усилием воли не отдергивает руку. Но паук неожиданно оказывается очень приятным на ощупь. Пушистое тельце сделано из нежного черного меха. Напоминает шапку-ушанку из его детства, думает Никита. К черному тельцу прилагается улыбающаяся мордаха. И шевелящиеся конечности паука уже не кажутся такими страшными. Игрушка, приятная на ощупь и забавная. Лепехина права: детям она вряд ли покажется страшной.
– Вы правы, Аня. Затея хорошая, и пауки симпатичные. Пожалуй, возьму этого для мамы.
– А я вам говорила! – смеется Лепехина и бежит дальше по своим праздничным делам.
Никита идет к кассам и некоторое время внимательно наблюдает за кассирами, готовящимися принимать покупателей.
Затем возвращается в торговый зал, к бесконечным рядам стеллажей, заполненных всем, что только может понадобиться в хозяйстве: от самых мелких гаек и гвоздиков до огромных панелей, из которых можно соорудить садовый домик.