Ничего себе Россия
Шрифт:
Ахматовскую же дачку-развалюху недавно отремонтировал некий отец родной, искрение тянущийся к культуре. Вложившись в будку, отец родной не стал скрываться от культуры, и в день рождения А. А. А. прилюдно спел несколько собственных песен под гитару на стихи великих поэтов. Скептическое шипение насчет того, что «они за просто так будок не ремонтируют», мы решительно отметаем. Пел отец родной с душой. Имел право!
Праздник проходил в конце июня на свежем воздухе и собрал изрядное количество интеллигентного народу. И вот опять-таки вопрос, являлся ли весь этот народ «бонусом» к прошедшей истории или среди него тоже было немало будущих великих людей? Выступал матерый писателище Андрей Битов с живописно помятым ликом. Шутил изящно. Битов
А мы тихо живем, шелестим бумажками, ходим по дорожкам. Ну, невеликие мы люди, так и что. В мире всегда есть все, что нужно миру, - и если бы мир нуждался в великих людях, так они бы в нем мигом завелись. Видно, не нужны.
На кладбище прибавляется знакомых имен каждый год. Это, собственно, главные «комаровские новости» - вести с кладбища. То у Курехина крест вдруг повалится, то вот памятник Андрею Краско поставили. «Ничего памятник-то?» - «Ничего, ничего». А у моего учителя, чудесного литератора Евгения Соломоновича Калмановского, какая-то сволочь сбила и унесла чугунный крестик. Дескать, нечего «Соломоновичам» кресты на могилах держать. Хоть бы руки отсохли!
Налево от кладбища, в лесу, кто-то неизвестный и, видимо, фантастически ушлый, воздвиг одинокий домище. Окрест на много километров жилья нет. Но прямо возле кладбища, может, даже в санитарной зоне - есть. Кто этот загадочный незнакомец? Почему его потянуло поселиться подле могил? Что он поделывает полнолунными ночами? Никто не знает, жителей дома никто не видел, звуков жилище не издает, а между тем автокатастро-фоемкость дороги, идущей от кладбища к Щучьему озеру, тихой сапой возрастает.
Огромный одинокий домина возвышается и слева от станции, безумное фэнтези девяностых из красного кирпича. Прямо напротив государственной резиденции, где некогда проживал властитель Ленинграда Г. В. Романов. Теперь сюда - весьма редко - приезжает В. И. Матвиенко. Но ее хотя бы на съемках передачи «Растительная жизнь» кто-то видел. Мифического же бандита по прозвищу «Комар», которому, как говорят, и принадлежит фэнтези у станции, не видели никогда. В ворота никто не заходит, из дома никто не выезжает. Даже в самую прекрасную погоду над мрачными башнями таинственного строения висит маленькое темное облачко… Да, непросто здесь и нечисто.
Это прекрасно знает Ирина Снеговая, филолог, мать родная здешних мест - основательница ко-маровского музея. Музей занимает помещение бывшего магазинчика на Цветочной улице (вспоминается «Незнайка в Солнечном городе»!). По субботам и воскресеньям Ирина лично ведет экскурсии, знает о Комарове почти все и мечтает о восстановлении здесь разрушенной церкви Святого Духа. Однако все попытки собрать средства хотя бы на часовню кем-то или чем-то блокируются.
Ирина, библиотекарь Елена и глава местной администрации (мужеска пола) представляют в Комарове цивилизующее - просветительское - начало. Периодически Ирина и Елена спокойно, гордо и просто убирают чудовищную помойку на Озерной улице, куда автомобилисты скидывают на полном скаку мусор, по счастью не оставленный ими на озере. Для того чтобы напрочь излечиться от любви к отечественному человечеству, если та кой редкий вид галлюцинаций у кого-то остался в заводе, надо съездить на Щучье озеро, в хорошую погоду, в субботу днем.
Здесь в голову приходят тревожные вопросы - а что, эти люди, гадящие под себя, наделены избирательным правом? Да кто разрешил?? Своими мерзкими шашлыками они превратили золотой песочек берега в серую дрянь. Чудовищные горы мусора громоздятся в окрестном лесу на каждом шагу. За состояние кабинок для переодевания хочется кого-нибудь найти и четвертовать. Катера, которые носятся, в обход всех запретов, прямо над головами у купальщиков, тянет взорвать.
Здесь НИЧЕГО НЕТ. Ни туалетов, ни шлагбаумов, ни вместительных урн, ни воды попить, ни милицию позвать. Биомасса вытаптывает траву -в озере мало кто купается, поскольку они не утрудились даже научиться плавать и не переносят прохладной воды. Мне это на руку- середка озера всегда свободна и чиста, к тому же я люблю холодную воду. А какая еще вода может быть на Севере? Нет, эти убогие переминаются, точно цапли на берегу, как будто их вчера эвакуировали из тропиков, и орут на своих бедных детей, которые пока нормальны и лезут изо всех сил в спасительную воду. «Максим! Максим! Я сказала - выйди из воды!» - и тащит ребятенка с ругательствами за тощую лапку… А ведь купаться в холодной воде - один из немногих простых и верных путей к здоровью в больном городе. Впрочем, шут с ними. Буду я еще тут днем с фонарем у них разума искать. Мимо, мимо.
Я хожу до озера пешком. Иногда ругаюсь с адреналиновыми агрессорами из катеров или с люби телями включить музон в машине на полную. Всегда находится поддержка из публики. Меня трудно классифицировать по внешнему виду, и почему-то многие думают, что я из правоохранительных органов. Типа следователь прокуратуры. Не опровергаю - почему бы нет…
У главы здешней администрации (мужеска пола) бюджет скудный. Однако он с упорством дятла кладет асфальт и устанавливает указатели - со скоростью примерно три-четыре указателя в год.
Недавно автомобиль на 1-й Дачной сбил небольшую серую кошку. Кошка печально стыла у обочины и на горе попалась на глаза композитору Олегу Каравайчуку, который живет в Комарове круглый год и большую часть суток носится по дорожкам, развивая нечеловеческую скорость. Знаменитый композитор, малолетним вундеркиндом сидевший на коленях у Сталина, теперь бесплотен, носит длинные волосы и беретку, питается воздухом и чувствует под ногами все искривления и дрожания земной оси. Он пришел в администрацию, потрясенный гибелью кошки, с требованием установить на 1-й Дачной «лежачего полицейского». Решение было принято, но на его выполнение уйдет два года. Смерть кошки целиком на совести водителя, потому что кома-ровские кошки исключительно законопослушны и ходят только по обочинам дорожек.
Иногда Каравайчук покупает себе горсть черешни или головку чеснока. За этими дарами природы приходится ехать в соседнее Репино. В Комарове чудовищные, плохие и дорогие продовольственные магазины (всего два). Еще в начале девяностых Комарово попало в некую кошмарную разборку банд, в память о которой осталось прямо возле станции несколько сожженных магазинов и лавок. Ржавые остовы их так и стоят памятником переходного времени, а на само Комарово словно легла непонятная тень - здесь в плане бытовых услуг опять-таки НИЧЕГО НЕТ.
В самом дорогом дачном месте пригорода - ни ресторана (только на побережье, с астрономическим ценами), ни кафе пристойного, ни бани, ни кино, ни эстрады, ни одного промтоварного магазина. Почему я тут живу - объяснению не поддается. Заманило!
У меня своего-то тоже ничего нет, и чем дольше живу, тем больше сомневаюсь я насчет собственности - а стоит ли ее обретать? Говорят, нас таких, лишенных чувства собственности, где-то 15-20% от числа всех жителей Земли. В общем, немало. Целый континент можно было бы заселить. Представляю, как бы мы славно там набезобразничали. А пока у нас один выход - пользоваться услугами 80-85% жителей Земли, имеющих чувство собственности. Такова моя нынешняя хозяйка, Галина Михайловна К. Это без всяких скидок человек героический.