Ничего важнее нет, когда приходит к человеку человек
Шрифт:
Городские охотники балуются ружьишком, теша душу стрельбой по перелётным уткам. Охотничьи ружья висят на гвозде, вбитом в стену в каждом доме. Стрельба на окраине города – обыденное дело, к ней привыкли, как к дополнению природного антуража.
О войне думали не всерьёз – знали, что будет, воевать придётся, но не рядом, а где – то там, вдали, на краю Советской земли.
Иван, по окончании рабочей смены, стоя в компании плотников, слушал мужиков, спорящих о том, какие из западных государств, на примере Финляндии Советский Союз присоединит к своей территории. В споры не встревал, жены наказ
Что война придёт на нашу территорию, никто в мыслях не держал. Крепко вбито в сознание людей, что: «от Москвы до Британских морей, Красная Армия всех сильней». На сильную армию кто полезет – самоубийц среди политиков нет.
Большинство населения Советов накрепко поверили в то, что «когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин и Красный маршал в бой нас поведёт», то «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!». Раздуем так, что самим станет тошно от счастья и штаны наполнятся радостью – стирать, не перестирать.
Участок Ивана расположен удачно, вблизи природной и в полном смысле не испорченной промышленными застройками и отходами местности.
За окружной дорогой приличный участок территории занят болотом с мелкими прудами, в которых размножаются и весь летний сезон плавают утки. Иван, как и ближайшие его соседи, держит дома двустволку. По весне и в осеннюю пору наведывается на болото. Ни одной утки не подстрелил, но разве в этом счастье? Важен сам факт хождения на природу человека с ружьём и стрельбы «в белый свет, как в копеечку».
Местность от кромки Вяземского болота в сторону города постепенно поднимается и плавно переходит в заливные пойменные луга, летом покрытые сочной травой и цветами. Из тех цветов, что растут за участком Ивана, может назвать ромашки, анютины глазки, колокольчики, мать – и–мачеху, конский щавель, клевер белый и розовый, жёлтую слепоту. Большинство названий не знает и знать не желает, чтобы не забивать голову – цветов много, всё равно всех не запомнишь.
С первой травой наступает пора главных забот местных жителей. Хочешь, не хочешь, а вставай в четыре утра и по росе отправляй бурёнку в стадо. На Второй Крапивинской улице и улице Вокзальной количество коров достигает порой максимума. При одном пастухе стадо неуправляемо. Разбивают его на две половины, нанимают второго пастуха и на пойменные луга направляются два стада.
Жители окраины считаются горожанами, но образ жизни ведут деревенский: держат коров и свиней, кур и уток, для форса – гусей и индюков.
От домов вдоль огородных наделов протоптаны тропинки. Петляя между вековыми, в два обхвата взрослого человека, липами, тропинки утыкаются в окружную дорогу, начинающуюся возле остатков городской крепостной стены, и заканчивающуюся в районе маслозавода. Соединяясь с грунтовкой Вязьма – Гармоново, образует единую городскую транспортную систему, отсекающую город с востока и северо – востока от пойменных лугов и болота.
В летнюю пору поросшие цветами пойменные луга красиво обрамляют медленно текущие воды Вязьмы. Картинно смотрится красавица река, поросшая вдоль берега лилиями и кувшинками, с бьющими со дна холодными ключами и прозрачной чистой водой, пригодной для питья. Река – прибежище рыб, пиявок и змей – волосатиков. В заболоченных заводях растет высокий аир, создавший идеальные условия для размножения лягушек, от счастья устраивающих несмолкаемый вечерний концерт. Слушать их одно удовольствие, так и хочется помочь им, заквакав.
За Вяземским болотом, на возвышенном берегу в гордом одиночестве стоит водокачка, качая воду из водозабора, сооружённого рядом с железнодорожным мостом. Вода из реки подаётся в город по водопроводу, оборудованному колонками с кривыми носиками и крючками, для подвешивания вёдер. Вода в водопроводе природная без примеси хлорки и другой химии, обеззараживающей воду.
Место для строительства дома – пятистенка Михаил Теплов выбирал вблизи ледника по причине близости к вокзалу и привольной жизни для будущих детей Ивана – за огородом начинается пойменный луг. Пройдёшь его – и ты на речке. Благодаря близости проточной воды, дочери Ивана в баню летом не ходят, бултыхаются по нескольку часов в реке.
Придёт нужда помыться основательно – пожалуйста, баня недалеко, взрослый входной билет стоит десять копеек, а детям до семи лет помывка бесплатная. Полная дружелюбная тётечка документ на ребёнка не требует, верит на слово, оценивая возраст на глазок. У неё глаз – алмаз, никогда не ошибается.
Со стороны базара перейди центральную дорогу, ведущую к горкому партии, пройди сто метров по улице Железнодорожной, увидишь Дом культуры, где в дни выборов открыт избирательный участок.
Совсем недавно Поля ходила с Иваном в очередной раз выбирать товарища Сталина. Жаль, не поинтересовалась, куда вождя выбирала. Бросила бюллетень в урну, не читая, и вернулась домой. Готовила обед, пока муж отмечал важное государственное событие – единодушное волеизлияние народа.
Напротив Дома культуры стоит низкорослое здание городского отдела милиции, по размерам в три раза меньше Дома культуры, что правильно, так как работа отдела милиции и его размещение, должны быть неприметными и не бросаться в глаза ворам, бандитам и прочим противоправным элементам.
В угрозыске работает старший лейтенант милиции Вадеев, пока не отмеченный боевыми наградами за задержание преступников, но это поправимо – какие у него годы?
Всё рядышком. Ради чего Полине уезжать от полюбившегося места, бросать трудом и горбом нажитое? Надеется на кривую стезю, которая в народе называется: «авось пронесет». Поля верит в «авось» не с кондачка – немцы физически не смогут дойти до Вязьмы – не хватит сил ни людям, ни технике, чтобы завоевать огромное пространство, растянувшееся на тысячи километров. Не допустят наши. Где тот пограничный Брест и где Вязьма?
Поля повернулась на гудок паровоза очередного, проходящего товарного состава. Удивлённо спросила мужа:
– Неужели продолжают отправлять в Германию «наше» зерно? Гляжу, эшелоны не только с солдатами направляются на запад, но вроде и хлебные? Война не мешает зерно вывозить из страны?
– В конце июня, мужики говорили, да и сам я видел, шли, – сплюнул Ваня. – И в Гжатске составы стояли, ожидая отправки. Выполняют договор с Германией по поставке зерна. Сейчас не знаю, не интересовался, некогда даже в окно взглянуть, целыми днями занимаюсь ремонтом разбитых вагонов, некогда передохнуть.