Ничейная магия. Сполохи
Шрифт:
— Знаете что, — встрепенулся Торрен. — Вы давайте решайте свои колдунские штуки, а я пока драконом займусь. А то, глядь, небось, что чешуя, что зубы стоят как королевский замок, а вам всем до пепла такие важные вещи.
Это была прекрасная и совершенно рабочая попытка избежать участия в принятии решения, и Мист оценила ее. Жаль, что она не могла сделать то же самое. Зубастая Тьма крутилась у ее ног, не решаясь отойти ни на шаг, и эльфы, тревожась, переговаривались.
— О чем вы спорите? — спросил, наконец, Этейн.
— Эррах предлагает
— Она станет… такой? — Селарин кивнул на Раха. — Темной?
— Вероятней всего. У меня нет большого опыта в таких вещах, — сморщила нос Мист. — Эррах — мой единственный результат по части создания темных эльфов.
— Получается, это ты создала его. Как?
Мист кивнула на Зубы Тьмы у своих ног.
– Призвала Тьму из-за Доменов, и эта Тьма защитила меня от восставшего после смерти врага. Они слились в одно существо и стали Эррахом.
Этейн явно задумался. Он обвел взглядом своих спутников, словно спрашивая их мнения.
Сиенн тут же махнул рукой и ушел к Торрену, явно не собираясь ничего решать и обсуждать. Илмаэрэ тревожно вздрогнул:
— А вдруг что-то пойдет не так? И она восстанет ужасным личем? Я против.
— А я за, — не согласился Селарин. — Хуже уже не будет, потому что у нас больше нет мага, способного сплести полог, и, значит, мы практически не можем выполнить наше задание. Умирать нам уже не страшно, и лич меня не пугает. Только что созданный, он будет дезориентирован, правда, Сиенн?
Названный эльф только махнул рукой, помогая Торрену выковыривать зубы из пасти павшего дракона. Мист поежилась и отвернулась. В этом зрелище было что-то не просто мародерское, а что-то практически десакрализующее, глубоко мерзкое. Но с практической точки зрения все было верно, тем более, что один из эльфов приединился к делу. Вероятно, тут это было нормальным? Приемлемым?
— Я за, — медленно сказал Этейн. — Попробуй пробудить Лаурэ как н’ирн. И, если у тебя выйдет, и если Лаурэ будет способна помогать нам, у тебя есть разрешение пробудить любого из нас остальных после смерти, случись нам погибнуть, чтобы продолжить выполнение нашего задания. Искупления.
— Я против, — упрямо сказала Мист, очень остро чувствуя практически жмущуюся к ее сапогам Зубастую Тьму. — Это страшно и неправильно.
— Я за, — повторил свое мнение Эррах. — Я считаю необходимым пробудить ее. Нам критически требуется помощь обученного мага, потому что без такой поддержки наши спутники точно не смогут достигнуть своей цели, а для нас это важно, поскольку мы обещали пойти с ними.
— Может не получиться. Она может сойти с ума. Что угодно может пойти не так, потому что мы ничего не знаем об этом методе, — еще раз озвучила свои сомнения Мист.
— Вынужден отметить, что мы ничего не знаем об этом методе по той причине, что ты являешься его создателем. И мы вряд ли получим больше эмпирических и теоретических данных, если не будем его применять. Сейчас у нас есть оба объекта, и мертвое тело, и темная душа, и есть согласие спутников на эксперимент, — перечислил Эррах. — И я вынужден выразить сомнение в том, что ты в самом деле смогла бы повторить этот опыт, например, в лаборатории, без давящих внешних обстоятельств.
С этим суждением Мист была согласна абсолютно: у нее не хватило бы духу.
Она помолчала еще немного, оттягивая неизбежное, потом вздохнула сделала шаг к лежащей на полу в неподвижности Лаурэ.
— Иди, — недовольно сказала Мист Зубам Тьмы. Она помнила, что в прошлый раз темный сгусток просто бросился защищать ее, но, наверняка, это можно было воспроизвести приказом. — Иди, — повторила она. — И стань ей.
Зубы Тьмы подвинулись в указанном направлении и застыли, явно не понимая, что от них требуется.
— Не работает, — заключила Мист с удовольствием. Кажется, создание второго н’ирна откладывалось на неопределенный срок по техническим причинам. И это ее радовало донельзя.
— Призови ЛЛоединн.
— Что-что?
— Это очевидно. Призови ЛЛоединн и попроси анимировать тело. Или же пройди до домена холода сама и протяни до него нить. Мы уже знаем что это работает именно так, разве нет?
Он был прав, но от этого было не легче, и звать леди Лиску или лично ЛЛоединн совсем не хотелось, но все они — все, кроме Торрена и Сиенна — смотрели на нее с восхищенным ожиданием. Мист тяжело перевела дух, повернулась к умирающему солнцу и постаралась почувствовать те нити, которые вели из мира в Домены.
— Дея, зову тебя, — сказала она и белая нитка развернулась из ее дыхания. Мист ухватилась за нее, проваливаясь в нее рукой, словно между складками реальности, пережила момент темноты, в котором белый след начал прорисовывать мир, сотканный из света. Мист ступила в него и пошла вперед, ощущая тягу, которая звала ее прочь, ко дну мира. Домен света казался другим. Еще более спокойным, более тихим, бездвижным, словно юный мир, еще не знавший боли. Но это, определенно, было то же пространство, в котором ей доводилось бывать. Может, она могла бы увидеть Камию, если бы приложила усилия. Но сейчас было немного не до того. — Свифт, зову тебя, — сказала она, как только ветер тронул ее лицо. Выслушав ее, он тут же усилился, поднимая ее вверх, даруя ей свои крылья и вынося ее вверх, на каменное плато. На удивление, не пустынное: Иск Зримый Ветер ждал ее там, и черные крылья шевелились, порождая тот ветряной поток, который ее нес.
— Кто ты, та, что зовет? — спросил он своим гудящим голосом.
Не знает ее — конечно, не знает. Они встретились намного позже. Встретятся?
— Я — Моррайт, — сказала она, вспоминая, что Иск назвал ее потом именно этим именем. — Багровый маг. Одна их тех, кто может проходить через Домены и призывать их властителей по именам. А ты — Иск Зримый Ветер, демон Свифта. Пропусти меня дальше, мне нужно в Домен Холода.
— Ты знаешь меня?
— Конечно. Я знаю всех демонов Доменов. Пропусти меня, Иск.