НИИ особого назначения – 2
Шрифт:
– Сеня, закажи мне солянку, а то вредный автомат считает, что она для меня чересчур соленая!
– …а если пропорции кратно увеличить, то эффект можно будет распространить сразу на несколько пациентов…
– …Кушладиеву покажу все выкладки, пусть он своим чаем подавится!
– Кстати, угол кто-нибудь считал? Получится углы использовать, или только как склад?
– Собаку в виварий отвели? Кто отводил? А расписался?
– Да что за норма-то?! Вот вредная машина! Мы, между прочим, с утра мешки и кирпичи грузим, что мне твои восемьсот калорий!
От пакета с моей едой раздалось
Умилился.
Почти магия ведь. Вроде давно уже придумали саморазогревающиеся упаковки, но меня они все равно восхищали.
Я посмотрел на второй пакет, от щедрот выданный мне роботизированной столовой, и сунул его в карман. Пусть дома лежит, никогда не знаешь, когда захочется пожрать горяченького. Какой-никакой запас…
Я нацелился вилкой на содержимое пакета и замер. Даже приоткрыв рот.
Как я ее сразу не заметил?
Рядом с вихрастым ученым с измазанной зеленой краской щекой стояла девушка. Та самая, которую я видел на фотографиях. Худая, с треугольным лицом и огромными глазами. В таком же комбинезоне, как и все остальные, наверное, поэтому я и не обратил сначала внимания.
Как там ее назвала дама в красном? Илзе Павловна?
Глава 4
Безусловно, передатчики сплетен нисколько не лучше, чем их сочинители.
Это старое утверждение и очень правильное.
Ричард Шеридан «Школа злословия»
Первым порывом было встать, подойти к девушке и поинтересоваться: «Какого хрена?!»
Но я его подавил, решив для начала понаблюдать и послушать. Тем более, что компашка медиков была так увлечена и воодушевлена своим удавшимся экспериментом, что на меня даже особого внимания не обращали. Из их сумбурных разговоров я понял, что они исследовали сомнительное утверждение, что форма постройки может иметь терапевтический эффект. А поскольку случилась какая-то накладка с бригадой отделочников, им сегодня пришлось самим взяться за шпатели и прочие инструменты. Что настроения им не испортило, благо первичные замеры показали вполне отчетливые результаты. То есть, грубо, если больного с определенным набором диагнозов поместить в пирамиду и добавить терапию, то эффект от терапии возрастает. Я настолько увлекся подслушиванием разговора, что чуть было не упустил момент, когда тонкая-звонкая загадочная девица начала перемещаться к выходу.
Вроде бы, она тут была своя. Она подсаживалась то к одному, то к другому. Весело болтала вместе со всеми и смеялась над общими шутками. Все выглядело в точности как на тех фото, которые мне сегодня показала дама в красном. В нашей столовой эта девушка тоже смотрелась так органично, что если бы я был сторонним наблюдателем, и смотрел фото, не зная людей на них, то решил бы, что она своя. Как Эмиль или Светка.
Тсс! Не надо спешить с выводами. Явно происходит что-то непонятное, но прежде чем клеить ярлыки, нужно разобраться.
Девушка выскользнула за дверь.
Я поднялся и тоже быстро покинул столовую, под веселый гомон медиков в строительных комбинезонах.
Уф. За те несколько секунд, которые я потратил на шаги от своего места до выхода, Илзе не растворилась в воздухе. Она уверенно шагала прямо по коридору. Но не в сторону лестницы наверх, а в противоположную. К техническим туннелям. Во всяком случае, я считал, что это именно они. Под низким потолком – трубы и толстые пучки кабелей, освещение – только тусклые капли матовых ламп. Девушка шла, не оборачиваясь. И даже мурлыкала вполголоса какой-то привязчивый мотивчик. Я крался следом, перебегая от одного металлического шкафа к другому.
В какой-то момент она замолчала. Огляделась. Потом стянула с себя строительный комбинезон, под которым обнаружился обычный спортивный костюм. Синий, с белыми лампасами. Комбез она скомкала и бросила в в сетчатый ящик. Потом подошла поближе к одному из светильников и вытащила из кармана маленькое зеркальце и носовой платок. Тихо засмеялась и принялась вытирать испачканную щеку.
Я стоял в глубокой тени шкафа хрен знает какого назначения. Мне было ее отлично видно, а ей меня, по идее, не должно бы… Впрочем, она вела себя совершенно безмятежно. Либо как человек с абсолютно чистой совестью, либо была на все сто уверена, что ее никто не видит.
Закончив марафет, она открыла дверь в боковой стене и юркнула туда. Я выбрался из своего укрытия и, стараясь не производить никаких звуков, направился следом.
Чертова дверь была железной. Казалось, что скрипит и лязгает от одного только взгляда в ее сторону.
Я затаил дыхание взялся за ручку и осторожно потянул. Миллиметр. Еще миллиметр.
Если я буду с такой скоростью и дальше открывать дверь, то она может до Петрозаводска дойти, пока я справлюсь.
Я чуть приподнял дверь, чтобы петли не скрипели. Распахнул ее. Едва слышный скрип показался мне прямо-таки скрежетом. Я замер. Прислушался. Снизу раздавались шаги и мурлычущий мотивчик.
Уф.
Я скользнул в дверь и устремился следом. Вниз по узкой лестнице, как оказалось.
В последний момент рванул обратно к двери, чтобы придержать ее. Иначе бы она лязгнула, захлопываясь.
Куда же ты направляешься, Илзе Павловна?
На сколько этажей вглубь закопался наш институт – я понятия не имел. И слухов на эту тему пока что тоже не собирал. Но, в общем-то, если этот НИИ похож на другие учреждения советского образца, то подземная его часть должна быть внушительной. Во всяком случае, все корпуса точно сообщаются между собой. Ну и некоторые лаборатории тоже под землей. Как и та, что взорвалась, например.
Я осторожно выглянул из-за перил. Девушка обгоняла меня на четыре пролета. Вдруг она замолчала, остановилась и посмотрела наверх. Я отпрянул к стене.
Успела заметить?
Потянулись секунды абсолютной тишины.
Потом снова раздались шаги в прежнем ритме. И мурлыканье песенки тоже возобновилось. Ох и доставучий мотив, вроде детской считалочки! Как будто она просто раз за разом повторяет одни и те же две строчки.
Прислушался, напрягая уши до головной боли.
Нет, все равно ничего не разобрать.