НИИ ядерной магии. Том 2

Гращенко Анна

– Я не уверен кто ты, мальчик, – вкрадчиво говорил Батя Каракулин, следя, чтобы Красибор был в сознании и мог его услышать. – Но кажется мне, что пацан ты неплохой. Потому я отпущу тебя с Фимой, а не раздавлю сейчас, как слизня в огороде. Но запомни – обидишь её, и станешь топливом для моих жаровен. Ты понимаешь, о чём я толкую?

Красибор не мог бы ответить, даже если бы очень хотел, но, видимо, Батя Каракулин и так понимал, что ответ был, конечно, положительным. Тиски разомкнулись, и Красибор рухнул на землю, каким-то счастьем не ударившись ещё и о чугунный куб. Он откашливался и держался за горло, с трудом восстанавливая

дыхание.

– Ты понимаешь, о чём я говорю? – повторил Батя Каракулин.

– Да.

– Тогда с Богом и богами, мальчик, – неожиданно мягко сказал кузнец. – С душами и духами. Пусть вам сегодня повезёт и всё получится.

Красибор услышал, как щёлкнул замок за спиной – дверь вновь открылась. Он не без труда поднялся, по-прежнему держать за горло. Кузнец стоял в свете огня, коса его свисала вдоль спины, как ни в чём не бывало.

– Вы знали моих родителей? – с трудом проговорил он.

– Всё потом, пацан. Сейчас кошку Фиму береги. Сбережёшь – поговорим.

Красибор хотел задать ещё вопросы, много вопросов. Но инстинкт самосохранения был сильнее. Потому что сказал:

– Сберегу. И не обижу.

– Уж надеюсь. Иди уже отсюда, глаза болят смотреть на твою слабость.

Кузнец с пренебрежением махнул рукой и отвернулся в стойке с инструментами, выбирая что-то. Красибор принял это за знак, что то был конец разговора. Он поднял с пола чугунный куб, который теперь показался ещё более тяжёлым, чем был до. И вышел на улицу.

Фима тут же к нему подбежала, стараясь при этом не слишком демонстрировать волнение на случай, если кузнец шёл бы следом. Но когда она поняла, что аудиенция их окончена, с тревогой осмотрела Красибора.

– Ты цел? Всё хорошо?

– Всё нормально, – он поднял брови и шумно вздохнул. – Как минимум, я цел.

– Точно? Не покалечил он тебя? Батя Каракулин может, у него буйный нрав и тяжёлая рука.

Красибор рефлекторно напряг шею, но лишь отрицательно помотал головой. Фима чуть успокоилась. Она расслабила плечи и лоб.

– О чём вы говорили? – спросила она.

– Он дал мне важное наставление, вот и всё, – Красибор пытался храбриться. – Хотя было ещё кое-что. Похоже, он знал моих родителей.

– Это как так? – девушка изумлённо вытянула лицо.

– Пока без понятия, но надеюсь, будет шанс узнать. Он странные вещи говорил, будто у них не должно было быть сына. Но это ерунда же.

– Так и сказал?

– Да. Но Каракулин…

– Батя Каракулин, – поправила его Фима. – Его так зовут.

– И что, никак больше не называют?

– Не-а.

– А имя? Или прозвище?

– Крас, я же сказала: его так зовут. Большего никому из нас знать не нужно. Просто поверь.

Красибор закатил глаза, думая о том, что ему нужны выходные от мира волшебства. Пара дней в неделю, когда всё вокруг ясно, понятно и однозначно.

– Но Батя Каракулин отказался разговаривать сейчас. Я не стал спорить и злить его.

– О, это ты верно решил, – девушка похлопала его по плечу, подбадривая.

– А ты вот ему действительно нравишься, судя по всему.

– Я разок сходила на свидание с его сыном, так он теперь всё надеется, что породнимся, – Фима сделала страшные глаза.

– Не понравился?

– Не твоё дело, – ухмыльнулась девушка. – Но на самом деле и ты ему понравился. Уж не знаю, чары это или настоящее природное обаяние, но, знаешь ли, он мало с кем вообще говорит. Обычно сразу выдворяет. А вы, вроде бы, хорошо пообщались. Насколько это возможно с Батей Каракулиным, конечно.

Красибор коротко хмыкнул, боясь представить, что случается с теми, к кому кузнец не проникается такой глубокой симпатией.

В конце концов, памятуя об их ночной миссии, он сказал:

– Ладно, уже темнеет.

– Да, нужно поторопиться. Нам всё же аж до Славянского залива лететь.

Она поспешила по тропинке в лес, но Красибор, не без труда удерживая чугунный куб в одной руке, второй мягко коснулся её плеча и остановил. Девушка подняла на него вопросительный взгляд.

– В смысле Свянский залив? В Славянке который?

– Ага.

– Туда часа три по бездорожью ехать!

– Поэтому мы и не поедем, – Фима загадочно улыбнулась. – А полетим.

– Ч-чего?

Но девушка уже повела плечом, скидывая его руку, и трусцой побежала по тропинке. Красибору понадобилось чуть больше минуты, чтобы прийти в себя. Ну и к тому же Фима уже скрылась за стройными рядами берёз, так что мужчина поспешил следом, покрепче ухватившись за свою тяжёлую ношу.

Это ралли продолжалось почти сорок минут, за которые Красибор успел сначала пообещать себе начать чаще ходить в спортзал, а потом – записаться на реабилитацию, потому что у него возникло ощущение, что к концу забега мышцы сами слезут с костей и уйдут от него ко всем чертям. Мол, мы на такое дерьмо не подписывались, бывай. К счастью, как раз когда ему показалось, что ноги уже отказывают, они очутились перед невысокой стальной калиткой. Голубая краска кое-где облупилась, но и калитка, и оградка всё равно выглядели ухоженными. Прямо над входом на круто выгнутой арке висел, покачиваясь, красивый кованный фонарь. Это был вытянутый цилиндр с узкими окошками, через которые вытекал тёплый жёлтый свет. Фима выудила из кармана платья связку ключей с брелком-кисточкой, и выбрала тот, что через мгновение открыл для них калитку.

– Это твой дом? – догадался Красибор.

– Ага, – Фима улыбнулась ему через плечо и толкнула калитку. – На чай не приглашаю сегодня, а в другой раз – обязательно. Подожди меня во дворе, пожалуйста.

Красибор последовал за ней и с огромным облегчением поставил куб на землю. Он выпрямился и отвёл плечи назад, прогибаясь в пояснице. Прижав ладони к ней, он повернулся из стороны в сторону и ещё раз прогнулся назад, разминая шокированные мышцы.

– Как дед старый, ей Богу, – ворчал он. – Кузнец небось легче лёгкого прибежал бы и не с таким багажом.

Потом он подумал, что и Александр наверняка с бОльшим достоинством пробежался бы, но не стал даже ворчать или бубнить об этом. Не поминай соперника всуе, как говорится.

Он осмотрелся. Почти весь участок был погружён в темноту, но кое-что попадало в тёплый свет фонаря. Высокое крылечко в пять ступенек, деревянные садовые качели на веранде. Аккуратные дорожки, посыпанные галькой, тянулись от калитки в темноту, по пути разделяясь. Одно ответвление тянулось к крылечку, другое – к небольшой синей постройке чуть левее, ещё два уходили вправо и ныряли в ночь. Вдоль дорожек тянулись густые кусты. Несмотря на раннюю весну, они уже были зелены и казалось, даже готовились цвести. Красибор узнал смородину, крыжовник, малину и даже кизил.