Никакого Рюрика не было?! Удар Сокола

Сарбучев Михаил Михайлович

Выделено мной. Пусть словосочетание «красный стяг» не смущает читателя. В 1846 году у этого символа не было левацкой коннотации, которую он получил во времена Парижской коммуны в 1871-м. Даже буржуазные революции во Франции и Германии, где красный цвет также присутствовал, случились на два года позже. (В коннотации Великой французской революции красный цвет – знак запрета, знак «стоп».) Красный стяг Григорьева – это боевой стяг русских дружин, дружин Вещего Олега, штурмовавших Царьград. Красный цвет на Руси всегда был национальным маркером, поскольку его название происходит от одного корня со словом «красивый» (красная девица, красный товар, Красная площадь, Красно Солнышко, весна-красна); по традиции воинов и князей на иконах и миниатюрах изображали в красных одеяниях. Для русов он имел сакральное значение, чего не скажешь о черно-бело-золотистых цветах императорского штандарта, германских по происхождению.

Сам романовский флаг, вопреки расхожим заблуждениям, вовсе не такой уж древний, у него есть «день рождения»: 11 июня 1858 года, когда император Александр II утвердил первый официальный государственный флаг. По европейской геральдической традиции его цвета были тождественны цветам родового

императорского герба. На тот момент Романовы-Гольдштейн-Готторпские-Гогенцоллерны никакого иного родства, корме как со своими немецкими братьями, предъявить уже не могли. Впрочем, этот флаг просуществовал совсем недолго. Спустя 25 лет [24] , 7 мая 1883 года, император Александр III повелел в торжественных случаях вывешивать бело-сине-красный флаг, а 5 апреля 1896 года специальное совещание утвердило его «народным и государственным флагом» Российской империи. Выбор цветов объяснялся титулом императора – «всея Великия, и Белыя и Малыя России»: красный цвет, как и следовало ожидать, соответствовал великороссам, синий – малороссам, белый – белорусам.

Смехотворно объяснение, которое использовали так называемые националисты, взявшие (с подачи коммуниста Проханова) в качестве знамени русского национального движения тевтонский имперский штандарт: якобы «демократы дискредитировали триколор». Но национальный флаг нельзя «дискредитировать». Почти столетие ига коммунистов не дискредитировало красный цвет. Мы, хоть нас и немного, все еще помним о нем как об истинно русском цвете. Так и продолжатели их традиций – расстрельщики законно избранного парламента – не смогли дискредитировать то, что им в принципе не принадлежало: торговый морской флаг России. Их маркер – пентакль Сатаны; это их законное наследство, их Каинова печать и проклятье во веки веков!

Эпилог

Мы стоим на крыше одного из петербургских домов. По небу ветер гонит низкие плоскодонные облака, похожие на речные славянские струги, – кажется, до них можно дотянуться рукой. Вдали из зелено-бурой коры крыш клинком палаша поблескивает Петропавловский шпиль. Чуть левее от него – купол Исаакия. Там, за свинцовым горизонтом, за рваными сполохами молний, – огромная страна. Этой стране больше тысячи лет. А может быть, и многие тысячи. И эта страна снова на распутье. Гигантские пространства, леса, поля и реки, каскады электростанций, полигоны РВСН, железные дороги, пахотные земли, когда-то отвоеванные у дикости, освоенные и поименованные нашими предками. Миллионы людей, их семьи, их судьбы, судьбы еще не родившихся детей и их детей. Что их ждет?

Ветер крепчает. Скоро оставаться здесь будет небезопасно. Я смотрю вдаль, смотрю на реку машин, обозначенную желтым потоком фар, которая сбегает к моим ногам по Богатырскому проспекту. Городской гул перекрывает раскаты далекого грома. В голове моей вертится вопрос: неужели все это случайно? Неужели ни этих шпилей, ни красно-белых труб, ни ажурных конструкций телевизионной башни, ни растопыренных вдалеке ломаной пятерней великана портовых кранов здесь не должно быть? Неужели все это ошибка истории? Вместо всего этого здесь должны дымить редкие чумы оленеводов и разноситься пение муэдзинов с невысоких бревенчатых минаретов, крытых мхом? Может, все это только сон – и минутой позже гигантский каменный город погрузится под воды Балтики, подобно граду Китежу? Все это «не наш путь», не русский? А Растрелли, Кваренги, Маттарнови и Росси были всего лишь двоечниками, которых выгнали из «настоящей» Европы за бесталанность и которые нашли покровительство у варваров, почти зверей, так туго воспринимающих свет истинной веры? Может, наш удел – плошка маиса, насыпанная заботливой рукой бая, Закят аль-Фитр, в праздник Курбан-Байрам? Может, правдой являются бредни Яна, Гумилева, Сулейменова? А все это – то, что гудит, гремит и сверкает вокруг, – ложь и вымысел, мираж, который вот-вот окажется разнесен в клочья крепким балтийским ветром?

Где-то на горизонте опять просверкнула молния, новый порыв крепкого ветра пронес с моря клочья еще одного малиново-серого «струга». Может быть, то плывут духи наших варяжских пращуров и дивятся с высоты тому, как же глупы оказались их прапраправнуки, как быстро они растеряли наследие предков, чьи кости, созданные из камня гранитных скал, столь богато рассеяны в этих краях. Как косматого исполина, вооруженного молотом Тора, удалось приручить нескольким полуграмотным престидижитаторам, сумевшим поставить перед ним кривое зеркало и заставить угадывать в нем себя?

Шум города, завывание ветра и раскаты далекого грома сливаются в курехинский хаос звуков, в котором я, кажется, слышу гул мощного реактивного двигателя. Я поднимаю глаза к небу и что-то вижу. В дымных клочьях свинцовых облаков мелькнули бортовые огни и черная тень брюха необычного летательного аппарата, заходившего на посадку. Крылья его чем-то напоминали сложенные крылья сокола или оперение «Бурана», только чуть больше. Нет, мне не показалось. Я видел! Он шел на Ладогу.

Приложение 1

Подавляющее большинство аудитории, задействованной в спорах по поводу норманнской теории, толком не знакомо ни с точкой зрения Ломоносова, ни с точкой зрения Мюллера. Чтобы стала понятна суть их разногласий, приведу лишь незначительную часть полемики. В виде сносок указаны комментарии М. В. Ломоносова. Приведенные ниже отрывки воспроизведены на основании следующего текста: Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950–1983. Т. 6 «Труды русской истории, общественно-экономическим вопросам и географии. 1747–1765 гг.» – М.; Л., 1952.

[ЗАМЕЧАНИЯ НА ОТВЕТЫ МИЛЛЕРА]

(отрывки)

(Ответы Миллера. Перевод с латинского)

[Возражение Ломоносова]

Против того же места о роксоланах. Изменение названия роксоланы в руссы очень легкое и состоит лишь в том, что кс изменилось в сс , а различие в окончании зависит от разного произношения у разных племен.

[Ответ Миллера]

Чтобы показать сходство названия руссов с названием роксоланов, противник предлагает

нам слово россиане , которым сейчас любят называть себя русские, но не помнит о том, что́ я уже возразил на то в ответе, данном 24 октября. Именно – слово россиане возникло и вошло в употребление слишком недавно, чтобы служить здесь доказательством. В древних книгах и письменных памятниках оно не встречается. Ведь древние называли свое племя русь, образуя отсюда прилагательное русский, которое и сейчас еще в общем употреблении. Мы замечаем, что наименование россиане предпочли прежнему с тех пор, как в нашем веке укрепилась этимология имени руссы от рассеяние . Если твердо установить это, а оно вполне твердо, то словопроизводство Ломоносова, будто название роксоланы уже в ранние времена перешло в название россиане, само собой падает. Но допустим, что название россиане очень древнее; разве оно из-за этого будет происходить от роксоланы? Роксоланы были одного племени с аланами, которые владели всей внутренней частью России в то же самое время. От них они и получили название. Ведь оно звучит не иначе, как рокс-аланы. Оно является специальным названием части аланов, отличавшейся от остальной массы местом жительства, тогда как все племя охватывалось общим названием аланы. Приставка рокс, на что я указываю вслед за другими, обязана своим происхождением грекам и обозначает трещину, как если бы сказать, что роксоланы – отсеченные или отделенные аланы. Можно также вывести и от ρως – вершина, если понимать так, что это аланы, живущие под одной верхушкой, или князем. (Ср. Иордан, Происхождение славян, ч. 1, гл. XIV, стр. 54 сл.) Если бы русские происходили от этого племени, то они, несомненно, получили бы название скорее от его главной части, жившей ближе, чем от более отдаленной. Или – если бы это и было так, то племенное название и коренная буква л не остались бы до такой степени без внимания в названии русских ( россиане ). Следовательно, нельзя говорить, что название руссы произошло от роксоланы [25] . Другое доказательство я дал для протокола 24 октября; чувствуя его силу, Ломоносов совершенно обошел его молчанием. Именно – если бы русские происходили от роксоланов и от них получили бы название, то роксоланы были бы никем иным, как славянами. Следовательно, славяне до прихода варягов назывались бы руссами. Это явно противоречит свидетельству преп. Нестора и всех русских [26] летописей. Удивительно, до какой степени Ломоносов презирает местные исторические свидетельства, которые вообще высоко ценятся людьми, интересующимися историей отечества. В ясных выражениях они объясняют нам происхождение руссов от славян и варягов. Ломоносов же пренебрегает ими и, следуя чуждому примеру иностранных писателей, недостаточно осведомленных о русских делах, уделяет роксоланам главное место среди предков русских. Судите, граждане, поступает ли он так из любви к истине или, скорее, увлеченный и ослепленный жаждой противоречия, издевается таким образом над своим отечеством [27] .

[Возражение Ломоносова]

4

Плиний считает роксоланов и аланов единым племенем, и Целларий предполагает, что слово роксоланы составлено из россы и аланы, и с ним согласен автор Киевского Синопсиса. Отсюда следует, что некогда существовало племя, называвшееся россами, которое имело местопребывание между Днепром и Доном.

[Ответ Миллера]

На 4-е

Ломоносов судит правильно, считая, под влиянием авторитета Плиния, роксоланов и аланов единым племенем. Но эта истина диаметрально [28] противоречит его выдумке, с помощью которой он истолковывает роксоланов как руссов. Ведь историкам известно, что это племя было вандальским, т. е. германским, или, как предпочитают другие, – готским, и очень далеким по своему происхождению и языку от славян. Думают, что название аланов дано этому племени греками – от αλαομαι – блуждаю, так как они вели кочующий образ жизни, – на том же основании, на каком вандалы носили название от германского wandeln. Прокопий (О готской войне, кн. 1, гл. 1) говорит: «Римляне за несколько времени до того приняли в союз скирров, аланов и некоторые другие готские племена». Он же (О вандальской войне, гл. 3): «Вандалы, жившие у Меотийского озера, под давлением голода ушли к реке Рейну, к германцам, которых сейчас называют франками, захватив в союз готскую народность аланов». Если Ломоносов будет возражать и против этого, то я хотел бы, чтобы он привел хотя бы одно место из историков старого времени, из которого можно было бы заключить, что аланы и роксоланы были славянским племенем. Если он этого не сделает, то пусть считает тщетным все то, что он привел – на основании сходства названий и свидетельств новых писателей – для подкрепления принятой им гипотезы о происхождении руссов от роксоланов. Прежде всего, никакого значения не имеет здесь предположение Христофора Целлария, писателя нашего времени, человека вообще весьма ученого, который, однако, в своей Древней Географии очень беспорядочно разобрал вопрос о древних местах жительства племен, сваливая в одну кучу места старых писателей, не продумав тщательно, какие заключения следует из них делать. С ним случилось то, что является общим у всех иностранных писателей, а именно – он не знал, что название руссы появилось вместе с варягами, пришедшими в Россию с севера. Поэтому он думал, что оно было в употреблении во все века, и полагал, что нашел его следы в названии роксоланов. А если бы он обратил внимание на то, что я привел выше из историй – о вандальском и готском, совсем отличном от славянского, происхождении аланов, – следует ли думать, что он остался бы при прежнем мнении? Итак, с чем сообразно заключение, выведенное Ломоносовым из этого предположения Целлария, – будто когда-то было племя, называвшееся руссами, место жительства которого находилось между Днепром и Доном? Если бы это было так, то, без сомнения, мы имели бы сведения о нем у греческих и латинских писателей, описавших эту область. Решать же что-нибудь против их свидетельства в столь важном вопросе, с помощью одного только предположения, притом лишенного всякого основания, – непозволительно [29] .