Никарагуа. Hora cero
Шрифт:
После работы в доме «Болонья» состоялось собрание партгруппы по пропагандистской работе. Грача не было. Кольцов выступил довольно резко о «лекционной работе». Не понравилось, никто не хотел выглядеть «саботажником». Позвонила Лилия Крашенинникова (?) и сообщила, что Шохин всё–таки свою лекцию прочитал.
Дважды Кольцову звонил Ломбардо — он забрал машину у Луиса и документы оформил сам. Так закончилась «трагикомическая» автомобильная эпопея в своей первой фазе.
Бек пригласил Кольцова во «Вьетнам» для того, чтобы поговорить о «группе короля» (Колтун, Тюхтя и Грач), которая правит «всем». С отъездом Векслера, «душечка» Вартан стал единоличным начальником. Безвольный Грач (парторг) и наглый Тюхтя (профорг) для него только партнёры для пьянок, и плевать ему теперь
— Ну, а кто на другой стороне? — задал вопрос Сергей.
Бек промямлил что–то о необходимости «старикам» объединиться против произвола Вартана.
— Нет, для меня эти игры в заговоры закончились. Произошло то, что и должно было произойти. А, вы, «старики», сделали всё для этого и получили то, чего добивались так упорно, — закончил Сергей разговор.
В субботу утром Кольцовы предприняли семейный поход в «дипмагазин». Сергей купил бутылку виски для себя и фломастеры для Жени. Затем они в баре ели вкусное мороженое. Вечер провели дома, так как у итальянцев сломалась машина. Сергей читал и смотрел ТВ. Психанул на Лиду из–за Жени. Последнее время она стала вести себя спокойнее (у неё появились подруги), но время от времени с ней происходили обычные «приступы». У жены было тяжёлое нервное заболевание (как следствие автокатастрофы, в которую она попала в юности). Поэтому поведение её было непредсказуемо. Она могла «сорваться» в любой момент…
На следующий день Лида с дочерью уехала в гости к Крашенинниковым, и с ними на «Laguna de Apollo». Кольцов читал и просмотрел газетные вырезки. Конечно, остался без обеда. Вечером Ренсо подбросил его в кинотеатр «Гонсалес», и он посмотрел «По ком звонит колокол» (старый фильм в ковбойском стиле с участием Гарри Купера и Ингрид Бергман). Вернулся домой с Петуховыми. Остался без ужина. Так голодным он провёл воскресенье!
На работе Кольцов переговорил с Росой — Лилой и Ренсо и уехал в посольство на встречу с Макеевым (секретарь ВЦСПС). В конце встречи были вручены грамоты ВЦСПС Рябову и Вартану, который сам был удивлён, так как он, очевидно, хотел «протолкнуть» Евгения Ковтуна, но сорвалось. Вечером Кольцовы были на Торжественном собрании в посольстве. Доклад делал Петухов. Потом смотрели «самодеятельность». Пела Заира Марковна — жена Вартана, эффектная «восточная» женщина, прилетевшая недавно (и, похоже, ненадолго) и неожиданно ставшая подругой жены посла, (вероятно, по причине общей национальности). Вартан когда–то давно рассказывал Сергею, что познакомились они (разница в возрасте у них где–то пятнадцать лет) в самолёте — она была стюардессой. После этого Вартан оставил семью в Ереване и перебрался в Москву. С прежней женой он сохранил «близкие» отношения, навещая детей каждый год. В новом браке у него детей не было.
В посольстве Кольцов просмотрел «Правду»: состав Президиума и правительства — без существенных изменений. Первого секретаря Карельский ОК КПСС Сенькина (с которым Кольцов был знаком) сменил Степанов. Из письма младшего брата (который был секретарём ГК комсомола в Петрозаводске) Сергей раньше ещё узнал, что «сняли» его знакомых секретарей ГК партии. Так что по возвращению домой его встретят новые люди. (Но Сергей тогда не мог предполагать, насколько это серьёзно отразиться на его судьбе!):
Между тем в мире не произошло ничего нового:
Согласно никарагуанской прессе, военное положение в стране сложное; по заявлению Умберто Ортеги, в страну проникли 11 тысяч «контрас», идут бои на севере и на юге; похоже обе стороны несут большие потери; внутреннее положение страны тоже дестабилизируется. США отказали команданте Норе Асторге в признании её послом Никарагуа в США. Военные корабли США начали манёвры в заливе Карлоса Фонсеки. 2 военных грузовика упали в обрыв, погибли 12 ребят «милисианос». Военный грузовик с пьяным шофёром убил 12 человек во время религиозной процессии в посёлке Сомотийо (под Чинандегой). В Манагуа команданте Кордова Ривас присутствовал на торжественном открытии Энергетического института им. С. Боливара.
Телевидение дало репортаж из городка Сан — Хуан–дель–Норте, который попытались захватить паторовцы (из 68 человек защитников найдено только 15 трупов). Позже Пастора передал через правительство Коста — Рики 52 пленных из Сан — Хуан дель Норте.
«La Prensa» опубликовала епископальное письмо, призывающее к общенациональному диалогу согласия и против «материалистического и атеистического образования». Речь Рейгана в Пекине была сокращена по ТВ в её антисоветской части. Подтвердилось, что в Анголе при взрыве дома погибли 14 кубинцев и 10 ангольцев, о количестве погибших советских советников не сообщается (вначале называлась общая цифра 300 погибших).
Май. Подведение итогов
1 мая был отмечен скромно. В Манагуа было тихо — никаких мероприятий (за исключением торжественной мессы Мигеля Обандо–и–Браво). Митинг прошёл в Чинандеге. Там выступили Лусио Хименес (Сандинистский профсоюз) и команданте Хайме Вилок. Последний говорил об экономических трудностях и объявил войну «спекулянтам». Кольцовы утром сходили в «Интерконтиненталь» выпить кофе. Вечером принимали Ренсо и Марго, Ломбардо с женой. Разговор шёл о кандидатуре Президента страны и… о Британии. Сергею было скучно, он очень устал от этих бесполезных разговоров. Соседи по дому пили в это время на крыше дома.
Следующий день прошёл без впечатлений. Утром Сергей с Лидой сходили по «оптикам» и зашли в «Casa del Arte». Безрезультатно, ничего интересного не нашли. В «Болонью» приезжал Рябов с «помощницами» («женсоветом»). Принимали его супруги Тюхтя. Рябов передал Сергею своё «Введение» для подготавливаемого «документа» о социально–экономическом положении в стране. Кольцовы вечер провели дома, и ужинали в своём «патио» в кампании с попугаем Лоркой. Перед сном Сергей опять читал книгу Аллилуевой. У него складывалось определённое впечатление о Сталине: прост, но жесток. Вообще он заметил, что диктаторы, как правило, интеллектуально примитивны (и этим похожи друг на друга как родные братья), но обладают незаурядной способностью располагать к себе людей, каким–то имиджем «своего парня», завораживающим миллионы…
Впервые за последние месяцы Сергей съездил с Лидой «за покупками» и убедился, что с прилавок исчезло мясо, (бойкот «спекулянтов» из–за стабилизации правительством цен). Лида накупила себе тряпок на 12 тысяч кордобас (это месячный семейный бюджет!). Заказали брошь с её именем и купили ей коралловое ожерелье.
4 мая — День национального достоинства (Аугусто С. Сандино) — начался с заседания Методсовета, которое вёл недавно прибывший на место Векслера в CNES (и поселившийся в его доме) профессор Шматов Владимир Данилович (из Харькова). Разговор зашёл об учебных планах. Влез Тюхтя, который предварительно провёл «ревизию» учебной нагрузки Кольцова, но получил от него отпор. В университет вернулись поздно, пили пиво с Орловым (который после отъезда его друга Векслера совсем «скис»), но говорить им было не о чем. Рябов прислал в дом «Болонья» в качестве личного подарка второй холодильник. Вечером Лида уехала в посольство на «пятницу». Сергей дочитал книгу Аллилуевой — общее впечатление мерзкое: многое становилось понятным, например, откуда «вылезли» современные диссиденты и прочие.
В субботу Лида уехала к Буничам, а Сергей закончил конспектирование книгу Ромеро, просмотрел свои книги (на предмет сборов), сходил во «Вьетнам» выпить пива. После обеда Лида отправилась с Крашенинниковыми на базар (а потом в кино). Вечером Крашенинниковы пригласили в кафе «Hierba Buena». В разговоре с Анатолием Ивановичем выяснилось, что он знаком с семьёй Рамирес (Химены). Вечер прошёл неплохо. Вернувшись домой, Сергей выпил с соседями ещё по поводу «подарка» Рябова.
Воскресенье для Сергея, как всегда, с утра началось с мытья полов в доме. Затем он собрал два чемодана (к отъезду). Вечером Кольцовы были с итальянцами во французском ресторане «Марсельеза», пили французское вино, ели луковый суп и мясо «Carne de Paris»! Затем заехали в диско–бар «Farolito», пили виски (с содовой) и танцевали. Вернулись поздно в хорошем настроении.