Нико
Шрифт:
Мои руки тянули его за волосы, умоляя о большем. Я была так близко, что думала, что взорвусь. Давление нарастало с каждым его уверенным кругом, и он трогал меня все сильнее и сильнее, пока горячее давление не взорвалось в моем кровотоке и огонь не превратился в пепел.
Моя киска пульсировала вокруг его пальцев, мое тело было расслабленным и насыщенным. С моих губ сорвался дрожащий вздох, когда реальность того, что только что произошло, медленно проникла в мой наполненный похотью мозг.
Его тлеющий серый взгляд нашел мой, и мое сердце забилось под грудной клеткой, грозя треснуть. Я никогда в жизни не испытывала
Пока я сидела растрепанная, мое платье сжалось вокруг талии, мои бедра и киска были полностью выставлены напоказ, Нико стоял в своем костюме-тройке. Первозданный и незатронутый.
Черт, я в замешательстве.
Звук открывающейся двери едва достиг моих ушей, но чувства Нико были острыми. Прежде чем я поняла, что происходит, он притянул меня ближе, закрывая меня своим телом.
— Уйди к черту, — рявкнул он, напугав и официанта, и меня.
— Прошу прощения, — голос официанта прозвучал так же смущенно, как и я.
Когда дверь закрылась, я могла похоронить себя. Мое тело все еще горело от желания, но еще сильнее был стыд. Как я могла позволить этому зайти так далеко? Я оттолкнула его, соскользнув со стола. Мне нужно было пространство между нами, но я смогла сделать только один шаг назад, и стойка, где он меня только что съел, врезалась мне в спину.
Я прерывисто вздохнула и провела пальцами по платью. Мои трусики валялись на полу, и глупейшая мысль пронзила мой мозг. Пол грязный, больше не надену.
Возможно, это было затонувшее осознание последствий и афтершок.
— Мне очень жаль, — извинился он. — Я позволил своему желанию зайти слишком далеко. Это было не время и не место.
Хотя это был не только он. Я была весьма добровольным участником и позволила этому зайти так далеко. Мне надо было уйти. Я не могла просидеть с ним за ужином. Мне нужно было уйти и вернуть себе разум. Мне нужно было пространство от этого человека, прежде чем он завладеет всеми моими чувствами. И мне нужны были мои чертовы трусики!
— Все в порядке, — пробормотала я, мой голос слегка запыхался. — Ты не возражаешь, если мы прекратим ужин? Я должна идти.
Глава тринадцать
НИКО
У меня никогда не было привычки заставлять женщин подчиняться моей воле. Мои деньги, власть и внешность гарантировали, что я получил то, что хотел. Но Бьянка… ее сопротивление стать моей цеплялось за меня, требуя подчинения. И, Боже мой, она всегда такая!
Все в ней было опьяняющим. Ее мягкая фарфоровая кожа, полные красные губы, манящие мой член, и глаза, сияющие, как темные лужицы шоколада. Такая бурная реакция на эту женщину была неожиданной. Это застало меня врасплох. Я знал, что будет влечение, я почувствовал это с того момента, как увидел ее. Но это… это было нечто совершенно другое. На вкус она напоминала сладкую жимолость. Зверь внутри меня требовал, чтобы я утолил эту потребность в ее теле, показал ей долгие ночи самых приятных грехов.
В тот момент, когда мои руки коснулись ее, вся кровь покинула мой мозг и направилась прямо к моему члену. Она была опьяняющей.
Мне. Одно слово. И за этим стоит целый смысл.
Тот факт, что я использовал ее, не имел для меня значения. И не то, что я лгал ей. Цель оправдывает средства. Бьянка Картер была драгоценной дочерью Бенито Кинга. Правда, ему еще предстояло узнать о ее существовании. Я намеревался заставить ее отца заплатить за то, что он сделал с моей сестрой. И что может быть лучше, чем забрать его единственную дочь. Она будет для него дороже, чем его законный сын. Мать Бьянки проделала выдающуюся работу, скрывая ее от криминального мира, но не от меня.
— Ты не возражаешь, если мы прекратим ужин? — её голос был мягкой мольбой. — Я должна идти.
Инстинктивно я знал, что она хочет уйти от меня, ищет уединения, чтобы взять под контроль свое желание. Чертовски плохо! Она хотела понять, что с ней случилось, потрясенная ее ответом мне, но я не позволил ей спрятаться. Я бы ей не позволил, потому что забрал бы у нее все. В этом вопросе у нее не было выбора.
Я всегда брал то, что хотел, и она была моей.
Я не мог перестать смотреть на нее. Ее вкус удесятерил потребность в ней. Ее кожа покраснела от желания, которое она не хотела чувствовать. Ее дыхание все еще было прерывистым, теплые карие глаза сияли, губы опухли, а бледная кожа искажалась моей щетиной.
У меня сжались яйца, просто глядя на нее.
Она даже не осознавала, насколько она чертовски сексуальна, и даже не пыталась. Эта женщина быстро стала моей навязчивой идеей. Я никогда не ожидал, что испытаю всепоглощающую страсть. То, как ее тело отзывалось на меня, ее легкие вздохи и стоны… Мне хотелось услышать все это еще раз.
— Я отвезу тебя домой, — сказал я ей. Я ненавидел то, что она сокращает наше время, что она убегает от меня. Не то чтобы я ей когда-нибудь позволил. Я бы преследовал ее во всех уголках этой земли и претендовал на нее. Снова и снова.
Я позволил ей уйти от меня дважды. Третьего раза не произойдет.
— Нет необходимости, правда, — быстро ответила она. — Ты даже не прикоснулся к еде.
Мой взгляд упал на ее тело. — О, я пообедал, — промурлыкал я. — Самая вкусная киска на свете, — она покраснела, но отказалась оторвать зрительный контакт. Черт! Может быть, я мог бы съесть ее еще раз. Мне нужно было как можно сильнее трахнуть ее, и как можно скорее. Чтобы я мог сохранять ясность ума, потому что прямо сейчас мой мозг и член были наполнены похотью. Для нее!
— Не надо быть грубым, — отрезала она, и ее щеки покраснели до невозможности.
Я не мог не рассмеяться. Ни одна женщина никогда не говорила со мной так, как она.
— Поедим вместе или уйдем вместе, — ответил я на ее предыдущий комментарий.
Ее взгляд переместился на стол, а затем снова на меня. Еда уже лежала там. Я мог видеть все ее эмоции, отраженные на ее лице… печаль, смущение, сожаление, затянувшееся желание. Я не хотел видеть на ее лице ни сожаления, ни смущения, только желание и страсть, которые она так тщательно скрывала. Возможно, я не люблю ее, но огонь, который мы зажжем вместе, будет взрывоопасным.