Никогда не люби незнакомца

Роббинс Гарольд

— Обыщи его! — приказал тип с пушкой напарнику.

— Можете не трудиться. Он чист, — объявила Бонни.

— Все равно обыщи. С этим типом лучше не рисковать. Я поднял руки, пока меня обыскивали. Девчонка сейчас стояла рядом с человеком с пистолетом. Она вела себя абсолютно спокойно, и я ничего не мог понять. В голове стоял легкий туман. Это же надо так влипнуть!

— Повернись! — велел первый. — И иди к машине.

Я сделал, как мне велели — с пушкой не поспоришь. Но все равно я не мог ничего понять. Этот дом

был отличным местом, чтобы убрать меня, — он стоял на отшибе. Внезапно мне в голову пришла мысль. Девчонка сказала, что ее родители умерли. Только двое людей знали, что я клюну на такую приманку. Только двое настолько хорошо знали мое прошлое.

Джерри Коуэн и Силк Феннелли.

Если это Джерри, тогда вообще ничего непонятно. Если Силк, меня убрали бы прямо в подъезде. Я задумчиво сел за руль.

— Поезжай через мост в Нью-Йорк, — приказал вооруженный парень, садясь на заднее сиденье. Девчонка села рядом, а второй тип устроился спереди. — Едем к окружному прокурору.

Я облегченно вздохнул. По крайней мере, это не конец. Но я почувствовал разочарование в Джерри, я не думал, что он работает так грубо.

— Ты обвела меня вокруг пальца, — сказал я Бонни.

— Элементарно, — ответила она.

Все верно, ей оставалось только подыгрывать и постараться ничего не испортить.

— Сколько времени ты у меня проработала?

— Нисколько. Я пришла на вечеринку и ждала, когда ты выйдешь.

Я начал что-то говорить, но парень о заднего сиденья ткнул меня пушкой между лопаток и прорычал:

— Заткнись! — Я заткнулся. — Поезжай в «Дофин».

Я знал эту гостиницу, которая находилась на Бродвее в районе Семидесятых. От всего дела дурно пахло. Что-то было не так. Я никак не мог понять, в чем дело, но чувствовал гнилой душок.

Я остановился на Бродвее, и мы вошли в холл отеля. Старший посмотрел на часы.

— Рано. Пошли в бар выпьем. И без фокусов!

Мы вчетвером вошли в бар и сели в пустую кабину. Я попросил у официанта скотч с водой, остальные заказали то же самое. Расплачивался я. В баре мы просидели минут пять. Потом Бонни отправилась звонить. Когда она вернулась, тот, что был с пушкой, кивнул ей и встал.

— Допивай быстрее! — велел он мне. Я проглотил остатки виски. — О'кей, пошли. Мы подошли к стойке.

— Две комнаты с ванной для моего друга, — обратился к портье мой спутник. Тот принес журнал.

— Расписывайся, — велел парень.

Я написал имя и фамилию. Картина постепенно начала проясняться. Кажется, меня собирались подставить. Только я по-прежнему не знал, кто стоит за всем этим, и не мог понять план.

Нас отвел мальчишка на четвертый этаж. Я дал ему доллар, и он спустился вниз.

— Устраивайся поудобнее, — велел мне парень с пушкой.

Я сел на стул у окна. Он подошел к телефону, набрал номер и направил на меня револьвер. Когда трубку на том конце сняли, он спросил:

— Мистер

Коуэн? — Через несколько секунд он сказал: — Мистер Коуэн, мистер Кейн в Нью-Йорке. С ним можно поговорить. — Прошло еще несколько секунд. — Он хочет встретиться с глазу на глаз... Ладно, приезжайте в отель «Дофин», номер 412. — И бандит положил трубку.

Теперь мне все стало ясно. Парень подошел к Бонни:

— Все в порядке, Бонни. Можешь передать боссу, что прокурор приедет через полчаса.

Она направилась к выходу.

— Счастья тебе, крошка! — сказал я на прощание.

— Прибереги его для себя, начальник, — улыбнулась девчонка. — Тебе оно больше понадобится.

— Иди, Бонни, — сказал вооруженный бандит. Когда она вышла, он обратился к напарнику: — Спустись вниз. Когда приедет прокурор, дашь знать.

Тот тоже вышел.

Бандит приказал мне сесть на стул между дверью и ним а сам сел рядом с телефоном. Мы уставились друг на друга.

— Детройт? — полюбопытствовал я. Он не ответил. — Сколько тебе за это заплатили? — Он опять промолчал. — Сколько бы ни заплатили, я заплачу вдвое больше.

— Заткнись!

Я замолчал. Все было ясно: грохнуть Коуэна, оглушить меня и вложить в руку пушку. Мне никто, конечно, не поверит, а организатор этой шутки убьет двух зайцев — уберет прокурора и избавится от меня. Сейчас я не сомневался, что это Феннелли. Он единственный из всей компании мог придумать такое. Просто, но эффективно! Сначала меня засветили в баре, потом у стойки портье. После этого появляется прокурор. Бац, и я зажарен! Лоб покрылся испариной.

Я взглянул на часы. Времени оставалось совсем мало. Потом достал платок и вытер лоб. Зазвонил телефон. Бандит снял трубку и быстро положил ее, затем подошел ко мне и показал на стул, на котором только что сидел.

— Сядь туда.

Я пересел. В голове зашумело, к горлу подступил ком. Бандит стал справа от двери, направил на меня револьвер и сказал:

— Останешься в живых, если будешь сидеть тихо.

— Тебе не уйти! — с отчаянием проговорил я. — Такая явная подставка не пройдет! Я заплачу, сколько скажешь. На его угрюмом лице появилось презрение.

— Все вы одинаковые. Строите из себя больших шишек до тех пор, пока кто-нибудь не поставит вас на место, а после этого начинаете ныть. — Он угрожающе взмахнул пушкой. — Заткнись!

Через минуту в дверь постучали, и в это же время зазвонил телефон. Я не знал, что сделать сначала. Автоматически снял трубку и сказал:

— Войдите.

Дверь начала медленно открываться, а в трубке раздался взволнованный голос:

— Не трогай его! Здесь полно копов.

Я бросил трубку и вскочил на ноги. Хоть раз в жизни я обрадовался, что мне не доверяют. У Джерри хватило ума взять с собой фараонов. Я быстро и тихо сказал:

— С ним фараоны! Спрячь пушку, я тебя прикрою!