Никогда не отводи глаза
Шрифт:
— Извините, можно Вас на немного. Мы из милиции.
Священник понимающе кивнул головой и пригласил их к себе в келью.
Келья, небольшая клетушка, в углу здания была чисто прибрана. И производила приятное впечатление. Святой отец выглядел устало, поэтому сразу опустился на кушетку, не забыв при этом предложить сесть и его посетителям. Поблагодарив, Степан кашлянул в кулак, не зная с чего начать.
Наконец решил, что если начинать, то начинать лучше всего с главного, махнул рукой. Ему подали дипломат и он, открыв его показал священнику:
— Это ваша?
Священник открыл широко глаза, потом подслеповато их сузил и потянулся к иконе, которая лежала в дипломате. Дрожащими руками взял eе.
— Да!
Он посмотрел на следователя.
— То есть нет.
Вернул икону на место.
— Подождите, я ничего не понимаю.
Достал из широкого кармана рясы очки. Посмотрел на икону через них. Странно засуетился и вдруг выбежал из кельи.
— Я сейчас!
Степан, опустив голову, ждал. Через две минуты отец вернулся, держа в руках вторую икону. Она была как две капли воды похожа на первую, но только для непосвященных. Священник тяжело дышал.
— Посмотрите, она точно такая же. Она — это не подлинник. Это, это… — он ударил по деревяшке, — Это подделка.
Его лицо задрожало и он, совсем обессилев упал на кушетку. По его старческому лицу текли слезы.
— Как же… Как же они могли.
Степан тихо поднялся и дал знак сопровождающим его людям выйти.
— Не волнуйтесь. Всё уже позади. Как только закончиться следствие, мы вам её вернём.
Старик проводил его до самой калитки. И потом долго смотрел в след удаляющейся машины.
Шипя, заработал передатчик. Степан, сидя на переднем сидении, снял микрофон.
— Грозный, слушает!
— Степан Андреевич, — услышал он голос дежурного. — где вы сейчас находитесь?
— Возвращаемся из церкви. Через пягнадцать минут будем в отделе. А что?
— Зайдите к начальнику! — в динамике зашумело и Степан повесил микрофон.
— Разрешите войти! — по-военному строго спросил Степан, одернув пиджак, и вошел в кабинет начальника ГУЗД. Полковник Панкратов был его старым другом. Вот уже десять лет плечом к плечу несли они свой нелегкий долг, но всё равно каждый раз Степан испытывал робость, идя к начальству.
Панкратов, широкоплечий высокий мужчина, примерно того же возраста что и Грозный, улыбаясь, пошел на встречу Степану:
— Заходи, заходи, дорогой!
Хотел похлопать его по плечу, но остановился, вспомнив о ранении.
— Заходи, садись. Отчет я уже прочел, но вот хотел послушать детали.
Несмотря на то, что Степан провел бессонную ночь и лишь немного успел отдохнуть, он всё же уловил подвох в его словах. Он прищурился и посмотрел на полковника.
— Давай, начальник, не тяни. Что случилось?
Улыбка исчезла с лица Панкратова, и он сразу же постарел на несколько лет.
— Ты у на лучший работник, поэтому я сделаю всё, чтобы все было нормально.
— В чем дело?
— В чём дело'?
— Кто-то стуканул туда…
Полковник поднял голову.
— И там стало известно о том, что произошло в КПЗ. Почему-то всех собак вешают на тебя.
Степан опустил голову, а Панкратов также на одной ноте продолжал:
— Всё уладится. Я уверен, ну а пока.
Он посмотрел на стол, где стоял отрывной календарь.
— Считай, что с сегодняшнего дня, с двух часов ты в отпуске. Понял. Дело передашь пока мне. А сам давай, съездий куда-нибудь. Отдохни. Вон посмотри, на тебе лица нет.
Степан так и ничего не сказал. Он был слишком стар и опытен, чтобы спорить Встал.
— Разрешите идти?
— Да, давай, Андреич. Ты только обиду на меня не держи.
Степан махнул рукой.
— Да ладно, чего уж там.
Он вышел на улицу. Ветер дыхнул ему в лицо. Взъерошив седые волосы.
— Ну что же в отпуск, так в отпуск. Я видно и впрямь сильно устал.
Ветер снова дохнул на него, окатив с ног до головы опавшей с деревьев листвой. Степан заулыбался, отряхиваясь. А ведь и правда осень. С этой работой даже не заметил, как лето пролетело.
Рядом с ним остановилась машина и из неё вышел знакомый оперативник тот, у кого сынишка интересовался кик-боксингом.
— Послушай! — он обратился к нему, — ты сегодня идешь на матч Стрельцова с «Динамитом»?.
Тот удивленно посмотрел на Степана.
— Да! Если ничего не помешает. А вам это зачем?
— Да так ничего! Во сколько начало?
— В семь вечера!
Степан посмотрел на часы. Пол третьего. Успею выспаться.
— Спасибо!
ЭПИЛОГ
Воскресенье. Без пятнадцати семь. Центральный стадион. У касс толпится народ в надежде на лишний билетик, но тщетно.
Матч «Динамита» со Стрельцовым — главное событие города. Все билеты распроданы ещё за месяц вперёд.
На трибуна кипят страсти, а в маленькой раздевалке они не слышны. Здесь тишина и покой. На массажном столе лицом вверх лежит Свят. Лена только что сделала ему заморозку и сейчас аккуратно наматывает на пораненное бедро эластичный бинт. Славка сидит в углу на табурете и крутит рычажок маленького приемника в поисках хорошей музыки. У него как всегда хорошее настроение. Свят сосредоточенно смотрит в потолок. Все мышцы расслабленны. Он настраивается. В эти последние минуты перед боем он хочет собрать все силы, все нервы в кулак. Живот его ровно дышит. Кажется ничто окружающее его не беспокоит. Но вот Лена сделала последний виток, закрепила бинт.
— Ну-ка пошевели ногой?
Свят осторожно согнул её в колене.
— Двигать смогу, но бить… вряд ли.
Он поднялся, соскочил на пол и сделал несколько плавных быстрых движений. Шумно выдыхая через нос. Лицо его просияло.
— Всё нормально. Порхаю как бабочка, жалю как пчела.
Его кулак несколько раз прошелся по воздуху как паровой молот. В дверь застучали.
— Нам пора!
Сказала Лена и накинула на плечи Свята халат, хлопнув ему по спине.
— Вперёд, Мухаммед Али!