Никогда не поздно
Шрифт:
– О чем задумался?
– Это неважно. Думаю, нам пришла пора собираться. Жена убьет меня, если я сегодня не окажусь дома вовремя. И тебе не помешает отдых. Сделай, поскорее что-нибудь с этим проклятым запахом, иначе нам придется сжечь дотла все отделение.
– Это будет моей первой и главной задачей, капитан. Но все же первым делом, я допрошу Артура.
– Тебя прямо тянет к нему! Но дело твоё, поступай, как знаешь.
Допив бокал с виски, я пожал Стиву руку, и мы попрощались. Покинув кабинет, без промедлений, я отправился к камерам временного содержания. На мой отчет начальству ушло не больше получаса, но мне от чего-то тревожно за своего заключенного. Только бы он не успел влипнуть в новые неприятности.
Немного пьяный, я неловко спускаюсь по лестнице, крепко держась за отполированные до блеска перила и совсем не долго, успел насладиться сложившейся обстановкой, тихой и спокойной, которая всем своим видом не предвещает беды неприятностей. Вспомнив свое обещание, данное Артуру, по пути мне пришлось зайти в комнату отдыха для сотрудников, для того, чтобы сварить нам свежего кофе. И в этот момент вся успокаивающая атмосфера треснула в один миг. Стоило мне только открыть дверь, как меня сразу
завалили градом вопросов и приветствий. Этот шум медленно начал сводить меня с ума.
– Слушайте, мужики.
Странно, что так много офицеров находится сейчас здесь, а не на своих положенных рабочих местах.
– Ночь выдалась кошмарной. Я истощен, морально и физически и все, что мне сейчас нужно это тишина и кофе. Прошу отложить все ваши вопросы до завтра.
Расстроившись, все офицеры вернулись к своим делам. Кто-то продолжил смотреть телевизор, некоторые просто сидели и тихо болтали между собой. Стандартная картина, многие из них не выходят отсюда целыми днями, просто протирают штаны, периодически создавая иллюзию деятельности. Между собой мы называем их диванными патрульными, стоящих на страже кофе и печенья. Поэтому иметь репутацию стареющего зануды, совсем не страшно. Добравшись до кухни, я проверил кофеварку, она до краев наполнена свежезаваренным, горячим и ароматным напитком.
Достав из шкафчика с посудой две чистых кружки, одна из которых принадлежит мне, а вторая Каю, я отправился дальше, держа посуду в одной руке, а ёмкость с кофе в другой. Кай ненавидит, когда кто-то без разрешения берет его вещи для личного пользования. Но то, о чем он не узнает, ему не навредит.
Мой путь теперь лежит только к Артуру. Он должен находиться в другом конце здания, в особой зоне, работающей с заключенными. Помимо этого, там так же находится медицинский блок, комнаты для допросов и небольшая исповедальня, где наш местный священник помогает заблудшим душам найти свой истинный путь. Редко с ним пересекаюсь, но по слухам, он хороший мужик и как ни странно, спрос на его услуги в последнее время как никогда велик. Местные преступники, при всей своей аморальности и порой даже бесчеловечности, довольно религиозны. И негодяям нужно во что-то верить, им, как и всем необходимо чувствовать себя частью чего-то большего.
В приемной, меня встретил бодрствующий Уолтер, он сразу заметил моё приближение, что совсем на него не похоже.
– Лейтенант, не заметил, как вы вернулись. У вас сегодня не выходной?
– Решил тебя не тревожить, ты так крепко спал.
– Прошу, не рассказывайте капитану, он сразу выйдет из себя.
– Не переживай, я тебя прикрою, но только в этот раз. Тебе нужно начать серьезней относиться к своей работе.
– Все вокруг говорят мне об этом. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Уолли, не из тех людей, кому бы мне захотелось поручить ответственное задание, но моё общее плачевное состояние вынуждает меня согласиться на его предложение о помощи.
– Можешь привести моего заключенного в комнату для допросов. Подозреваемый Артур Конноли, сильно избит, с ног до головы покрыт татуировками.
– Будет сделано, можете не переживать.
Проще сказать, чем сделать, Уолтер выглядит как человек, который не в состоянии самостоятельно завязать шнурки. Маленький ребенок в заплывшем жиром теле взрослого, лысеющего мужчины.
Снова погрузившись в тишину, я проследовал в следующее крыло в надежде, что Уолли справится с поставленной ему задачей и ничего не перепутает.
Помещения вокруг меня пусты, никаких признаков жизни. Темные, угнетающие одним своим видом коридоры, закрытые двери, выключенный свет. Нулевая видимость никак не мешает мне ориентироваться здесь. По памяти я добрался до нужной мне комнаты и, с силой толкнув плечом старую металлическую дверь, с которой слоями отваливается засохшая краска, я оказался внутри полузаброшенного, не отопляемого помещения. Не знаю почему, но проводить здесь все свои допросы стало для меня уже неким подобием привычки. Она не сильно отличается от других комнат в этом крыле, за исключением того, что от старости, может рухнуть в любой неподходящий момент. С тех самых пор, как я провел свой первый допрос, эта комната ни разу не подвергалась капитальному ремонту. Все, что здесь было это небольшой металлический стол, потёртый от старости и покрытый следами ногтей, как спина молодого, но опытного любовника, способного свести любую даму с ума. В дополнение к нему идут два обычных стула. Это единственное место во всем участке, где я чувствую себя умиротворенно и могу вести свои дела, так как того захочу. Камер здесь никогда не было, и никто из посторонних не сможет подслушивать за происходящим здесь.
Расположившись у стола, я аккуратно расставил кружки и разлил по ним, обжигающий кофе.
Теперь мне остаётся только ждать. Поручать это дело Уолтеру было большой ошибкой. Парень, он конечно хороший. Приятный и добрый, всегда встречает меня с улыбкой на лице, но вот ответственности ему явно не хватает. Постоянно опаздывает, все забывает и спит на рабочем месте.
Сделав пару глотков бодрящего нектара, мне захотелось укрыться подальше от всего этого в своих мыслях. Достав телефон, я решил мысленно отправиться во времена, когда моя жизнь еще не была такой суровой и страшной. Старые семейные фотографии всегда отлично мне в этом помогают.
Листая их одну за другой, я всегда незаметно для себя погружаясь в те славные времена, словно заново проживая все эти прекрасные моменты.
Столько улыбок и приятных воспоминаний, связанных с ними, на каждой фотографии я буквально свечусь от счастья. Тогда мне думалось, что невозможно жить по-другому. Без этих улыбок и привязанностей, лишенным надежды и полным до краев слепым отчаянием. Можно ли назвать моё существование жизнью? Знаю, что нужно стереть эти фотографии, они постоянно напоминают мне о том, как многое я потерял. И чувство потери намного сильнее и ярче чем мимолетное ощущение радости от погружения в свою ностальгию по былым временам. Даже сейчас, желая отвлечься, меня затянуло в водоворот депрессивных мыслей. Мне никогда не хватит сил, чтобы даже попытаться забыть все это. Как бы сильно я не нуждался в возможности начать новую жизнь, с чистого листа, эти счастливые лица на фотографиях не отпускают меня, вынуждая каждый раз возвращаться. Да и каким человеком я стану, если посмею забыть лицо родной дочери. Стоит мне забыть ее смех и всю любовь, и заботу, что мы дарили друг другу, и моя жизнь станет абсолютно пустой.
Непроизвольно, слезы начали стекать по моему лицу. Убрав телефон в сторону, и решив взбодриться, легкими движениями руки сами начали хлопать меня по лицу. Отпив еще немного кофе, я закурил сигарету и сконцентрировал свое внимание на тлеющем угольке, ассоциируя его со своей стремительно идущей к закату жизнью, пытаясь больше ни о чем не думать, как бы трудно для меня это не было.
Уолтер все никак не возвращается, это сильно раздражает, придется приложить усилия, чтобы не сорваться на него при встрече. Докурив сигарету, я просто уткнулся лицом в стол и, мысленно послав к черту свою паранойю, сладко задремал. Не знаю, как долго длится мой отдых. Сон у меня особенно чуткий, поэтому почувствовав, как в комнату, кто-то вошёл, я моментально быстро привел себя в чувство и сделал вид, что ничего не произошло.