Никогда не заговаривайте с неизвестными

Малышева Анна Витальевна

— Она больной человек! Наркоманка. Бывшая.

Не знаю, что с ней случилось, почему… — Жумагалиев оттолкнул от себя листки:

— Она наняла Мухаббат, которую, кстати, я знал лично?! Она убила Мухаббат?!

— Да, сегодня на рассвете. Сделала ей укол. Мы пока не знаем, что это был за препарат, тело на вскрытии.

— Нет, я этого просто не могу осознать… — Жумагалиев опять схватил протокол допроса:

— Можно?

— Сколько угодно.

Жумагалиев прочел все еще раз, пока следователь курил. Окончив чтение,

молча пожал плечами.

— Вы ничего не можете прокомментировать? — спросил следователь.

— Ничего.

— Считаете, что Сулимова лжет?

— Абсолютная ложь. Чего ради только… Этого Константина Кукушкина, Ирину Кукушкину я видел по разу! По одному разу! Константин вел себя глупо, Ирина говорила не свои глупые слова — но что же, я ради этого должен был заказать убийства? Нелепо. Мне приходится выслушивать куда более глупые вещи, куда более оскорбительные!

Почему же я тогда не заказал второго ведущего этого дурацкого шоу?!

— Да вы не нервничайте, — посоветовал следователь. — Если можете предоставить доказательства, что Сулимова солгала, — предоставьте их. А мы будем сопоставлять факты.

— Почему я должен доказывать невиновность?

Тут правовое государство или нет? Я что — должен еще одного следователя нанять, личного?

— Можете нанять частного детектива, это не запрещено. Только у него должна быть лицензия.

А правовое государство тут ни при чем. Убивать не позволено ни в одном государстве.

— Могу я поговорить с Сулимовой?

— Обязательно поговорите. Попозже.

— Она арестована?

— Да, сегодня утром взята с поличным.

— То есть…

— Да, с телом Боссарт.

— Значит, вы и меня… — протянул Жумагалиев.

— К сожалению, сегодня я уже не могу отпустить вас домой.

Жумагалиев встал:

— Грандиозно.

— Что вы говорите? — не понял следователь.

— Я сказал — грандиозная афера. Я не имел в виду следствие и лично вас.

— Да вы сядьте, сядьте. Разговор еще не окончен.

Жумагалиев устало сел и кивнул:

— Ну, если вы так считаете…

* * *

— Я три дня назад просила вас прийти! — сказала Ира, кутаясь в халат и поджимая под кровать голые ноги, обутые в тапочки.

Она сидела на своей неудобной постели, а следователь, в халате внакидку, расположился рядом на стуле. Ире было неловко, что он видит из-под халата ее ночную рубашку, и потому она немного растерялась.

— У меня сейчас совсем нет времени. Мне передали, что вы звонили, — сказал следователь. — Как себя чувствуете?

— Пока неважно. Я вам так много хотела сказать…

— Что-то вспомнили?

— Да. Вам кассету отдал этот журналист, Игорь? Я слышала, что он. Я уже не помню, говорила или нет, что диктофон мне подкинули? А он не говорил?

— Подкинули? — переспросил следователь. — Он же принадлежал вашему мужу?

— Нет!

— Как нет? Кассета его, значит, и диктофон его.

— Я

никогда не видела диктофона! Мы были не настолько богаты, чтобы иметь вещи, которые нам не нужны.

— Ну, вы могли не знать, что у него был диктофон. Еще что-нибудь?

— Я никогда не видела этого диктофона! Кто его мне принес?

— Вы у меня спрашиваете?

— Простите, я не хотела… — Ира опять засмущалась, натянула на грудь расходящиеся борта халата. — Я хотела сказать… Нет, больше ничего. Но надо же понять, как он у меня оказался?

Я уверена, что до похорон его не было! И когда делали обыск, не было! А потом появился. У меня даже такое ощущение, что в квартиру кто-то входил, пока я была на кладбище, и подкинул его…

— Ну, посудите сами — разве вам было до диктофона? Вы могли его не заметить в те дни.

— Заметила бы} — Ирина Викторовна, это, может, интересно, но не так существенно.

— Почему?

— Потому что дело, в общих чертах, закончено.

— Жумагалиев сознался?

— Это неважно.

— Да почему неважно?

— Он может и не признать своей вины. Он и не признает ее. Но есть факты, есть показания.

— Он арестован?

— В предварительном заключении. Будет суд, и вы, разумеется, можете присутствовать в качестве свидетеля.

— Я… Я не буду свидетелем! Поймите, я чувствую — что-то не так Почему кассета появилась после смерти Кости? Почему Костя говорил на кассете, что мне угрожает опасность? Я тогда еще не работала на телевидении!

— Ирина Викторовна, все это возможно объяснить. Телевидение, вероятно, ни при чем.

— А что при чем?

— Ваш муж в процессе подготовки передачи, вероятно, столкнулся с некими фактами деятельности Жумагалиева.., которые мог передать и вам.

Это объясняет его опасения.

— А я все-таки не согласна!

— Ирина Викторовна, — следователь встал, — у меня сейчас очень много работы. Давайте увидимся позже?

Ира проводила его взглядом и легла в постель, не снимая халата. Она лежала, согнув ноги, глядя в потолок, скрестив руки на груди. Потом резко села, поморщилась — сильно закружилась голова. Ира обулась, вышла из палаты.

Сестричка, листавшая за своим столиком журнал, подняла на нее глаза:

— Звонить, Ирочка?

— Звонить.

— Ты бы спала больше.

— Я все равно не усну.

Ира спустилась на первый этаж, где были бесплатные телефоны-автоматы. Здесь гуляли сквозняки, стояли в коридорах каталки, грелись возле батарей мужчины в мешковатых пижамах и их родственники. Кончалось время посещений.

Она дождалась, когда освободится автомат, набрала номер, украдкой стрельнула глазами по сторонам Но рядом никого не было — коридоры быстро пустели, близился сончас. Ира выслушала долгие гудки, которые издавал аппарат, стоявший в ее собственной квартире. Потом нажала на рычаг, задумалась и набрала другой номер.