Никогда-никогда 2
Шрифт:
Иисус. Слишком много информации, чтобы запомнить.
Я поднимаю палец:
– Я скоро вернусь.
Выскальзываю из-за стола и выбегаю из ресторана, прямо к машине. Ищу бумагу, чтобы все записать. Когда я возвращаюсь, Лэндон все еще сидит на месте. Я не задаю вопросов, пока записываю все, что он только что мне рассказал. И тогда я выкладываю ему один интересный кусочек информации, просто, чтобы посмотреть, как он реагирует.
– Я тот, кто взял эти файлы, - выдаю я Лэндону. Я смотрю на него снизу вверх и его глаза сужаются.
– Мне казалось,
Я качаю головой.
– Я и не помню. Но я написал себе про кое-какие файлы, которые нашел и спрятал. Почему, думаешь, я взял их, если они доказывали невиновность отца?
Мгновение Лэндон обдумывает мой вопрос, а затем качает головой.
– Я не знаю. Тот, кто забрал их, так никогда ничего с ними не сделал. Так что единственная причина, по которой ты мог бы спрятать их - защитить отца Чарли.
– Зачем мне защищать Бретта Винвуда?
– Может, ты делал это не ради него. Может, ты защищал его ради Чарли.
Я бросаю ручку. Вот и все. Единственная причина, по которой я мог бы взять эти файлы, если это был действительно я, это - защитить Чарли.
– Она была близка с отцом?
Лэндон смеется.
– Очень. Она была полностью папиной дочкой. Положа руку на сердце, думаю, что единственный человек, которого она любила больше, чем тебя - ее отец.
Такое чувство, что я нашел кусочек пазла, даже если это не загадка, которую я должен разгадать. Зная старого Сайласа, он бы сделал все что угодно для счастья Чарли. Что включает и защиту ее от правды о ее отце.
– Что случилось со мной и Чарли после этого? Я имею в виду… раз она так сильно любила своего отца, то нужно думать, из-за того, что мой отец засунул его за решетку, она вообще должна была перестать общаться со мной.
Лэндон качает головой.
– Ты был для нее всем, - объясняет он.
– Все это время ты был рядом с ней, несмотря на то, что отец сходил с ума все больше и больше, зная, что ты не был на его стороне на все сто процентов.
– Я думал, что отец был невиновен?
– Да, - соглашается Лэндон.
– Ты просто решил не принимать чью-либо сторону, когда вопрос встал между ним и Чарли. К сожалению, для папы это означало, что ты был на их стороне. В течение последнего года или двух ты был не в самом лучшем положении. Исключение, когда он разговаривал с тобой, это когда он кричал на тебя с трибун в пятницу вечером во время игр.
– Почему он так одержим тем, чтобы я играл в футбол?
Лэндон снова смеется.
– Он был одержим тем, чтобы его сыновья посещали его альма-матер еще до того, как узнал, что у него будут сыновья. Он записал нас в секцию футбола сразу после того, как мы научились ходить. Я не против, но ты всегда это ненавидел. И из-за этого он злится на тебя еще больше, потому что у тебя есть талант. Это в твоей крови. Но ты никогда не хотел ничего больше, чем просто бросить все это, - он улыбается.
– Боже, ты бы его видел, когда он появился вчера вечером, а тебя не было на поле. Он на самом деле пытался остановить игру, пока мы бы не нашли тебя, но судьи этого не допустили.
Я записываю это.
– Знаешь... Я не могу вспомнить,
На губах Лэндона появляется ухмылка.
– Это первое из всего, что ты сказал за сегодня, во что я на самом деле верю. На днях, когда мы были на тренировке, казалось, что ты потерялся. «Ты. Сделай эту штуку», - он громко смеется.
– Так что добавь это в свой список. Ты забыл, как играть в футбол. Как удобно.
Я добавляю его в список.
Помним слова песен.
Забыли людей, которых знали.
Помним людей, которых не знали.
Помню, как пользоваться камерой.
Ненавижу футбол, но вынужден играть.
Забыл, как играть в футбол.
Смотрю на свой список. Уверен, что в прошлой записке у меня было намного больше информации, но я с трудом могу вспомнить хоть что-нибудь.
– Дай мне посмотреть, - просит Лэндон.
Он просматривает записи, которые я уже сделал.
– Дерьмо. Ты действительно всерьез.
– Он смотрит на них несколько секунд, а затем отдает мне.
– Похоже, будто ты можешь вспомнить то, что тебе было интересно, как тексты песен и камера. Но все из того, что учил, ты забыл.
Я кладу список перед собой и смотрю на него. В его словах есть смысл, но как объяснить тот факт, что я не помню людей. Я записываю и это, а затем продолжаю свои расспросы.
– Как давно Чарли встречается с Брайаном? Мы расстались?
Он ерошит волосы и делает глоток содовой. Вытягивает ноги на соседнее сиденье и прислоняется к стене.
– Похоже, мы пробудем здесь весь день.
– Если будет нужно.
– Брайан всегда что-то чувствовал к Чарли, и все это знали. Из-за этого вы с Брайаном никогда не ладили, но вынуждены были закрывать на это глаза ради футбольной команды. Чарли изменилась после того, как ее отец попал в тюрьму. Она не такая милая… не то чтобы она была самой милой, но в последнее время, она превратилась в какого-то хулигана. Вы оба ничего не делали, а теперь боретесь. Честно говоря, мне казалось, она не замечала его довольно долго. Все началось с того, что она стала уделять ему внимание, когда ты был рядом, чтобы вывести тебя из себя. Думаю, она продолжала общаться с ним только ради приличия, когда они оставались одни. Но я не верю, что она его любит. Она намного умнее его, и если кого и использовали, то только Брайана.
Я все записываю, постоянно кивая головой. У меня тоже было ощущение, что она нечестна с парнем. Похоже, наши с Чарли отношения были натянуты, как тонкая нить, а она просто делала все, что могла, чтобы проверить их на прочность.
– Какой религии придерживалась Чарли? Она увлекалась Вуду или заклинаниями, или чем-то подобным?
– Не знаю, - признается он.
– Мы выросли и воспитывались католиками. На самом деле, мы не сильно соблюдали традиции, кроме значимых праздников.
Я записываю все это и пытаюсь придумать следующий вопрос. Их все еще так много, что не знаю, какой из них задать дальше.