Никола Тесла. Безумный гений

Флакко Энтони

Резко оборвав смех, Тесла бросил на журналиста виноватый взгляд, на секунду напряг мышцы и прочистил горло. Теперь он мог продолжать беседу.

– Это будет что-то вроде телефона. Без него наших мыслей никто не прочтет, не бойтесь.

– Вы нисколько не сомневаетесь, что такой прибор появится? И последствия вас не страшат?

Никола улыбнулся.

– Прежде мне всегда удавалось создать действующую модель изобретенного прибора. Если только хватало средств. – Он наклонился к собеседнику и повторил: – Всегда.

– Но если подобное изобретение попадет в недобрые руки…

– Точно! В недобрые руки! Именно! Вот почему я не могу обратиться к правительству! Но при должной поддержке, – он понизил голос, – создать такой прибор можно за месяц. От начала и до конца.

– Мистер Тесла. Прошу вас. Ради всего святого. – О’Нил со вздохом бросил карандаш на стол и снова потер веки. – Я не стану это печатать.

– Но почему?

– Потому что это звучит… Я знаю, что значат ваши изобретения для всей страны. Я знаю, как несправедливо с вами обошлись. Боюсь, жестокость толпы ранила вас сильнее, чем кажется вам самому. – Теперь журналист придвинулся к изобретателю и понизил голос: – Скажите честно, в вашей жизни остался хоть какой-нибудь источник радости?

– Конечно! Моя муза! В последний раз она явилась мне в образе белой голубки.

И следующие полчаса Никола во всех подробностях излагал собеседнику историю своих отношений с Кариной.

– Как видите, мистер О’Нил, – завершил он свой рассказ, – она всегда была моей самой главной тайной.

О’Нил покачал головой.

– И останется тайной, мистер Тесла. – Он закрыл блокнот. – При всем уважении, сэр, я не смогу напечатать ни слова из того, что вы мне сегодня рассказали.

– Но, мистер О’Нил, человечество нуждается в том…

– Ради бога, мистер Тесла! – всплеснул руками журналист. – Интервью окончено.

Никола уставился на него в недоумении. О’Нил протянул изобретателю руку.

– Всего доброго.

Потрясенный Тесла медленно встал, кивнул журналисту вместо рукопожатия и направился к выходу.

На обратном пути Тесла вновь и вновь возвращался мыслями к неудачному интервью, обдумывая, как можно было пригладить собственные слова, чтобы придать им благопристойный вид. Погруженный в размышления, он не заметил, как перешел дорогу пузатому нью-йоркскому такси.

Теслу будто ударило гигантским молотом. Он рухнул навзничь на уличную брусчатку. Попытался сесть, но безуспешно. К нему уже спешил водитель.

– Эй! Эй, папаша! Вы живы? С вами все в порядке?

Тесла наконец сумел сесть и даже слабо улыбнулся.

– Что же вы! Надо смотреть, куда идете. У вас что-нибудь болит или как?

Тесла еле говорил. Водителю пришлось напрячь слух, чтобы разобрать его слова сквозь уличный шум.

– Как мне попасть в парк, чтобы покормить голубей?

– Чтобы сделать что? Слушайте, я могу что-нибудь для вас сделать?

– Пожалуйста, – прошептал Никола, – отвезите в парк корм для голубей…

– В парк? Причем здесь парк?

– Если там увидите белую голубку…

– Ага! Белую голубку! В парке! – фыркнул таксист и загремел на всю улицу: – Вы слышали?! Он хочет, чтобы я покормил голубей!

Тесла позволил таксисту поставить себя на ноги. Он поднимался медленно и осторожно, пока не смог выпрямиться во весь рост.

– Спасибо. Вы правы, я должен сделать это сам. Не беспокойтесь. Со мной все в порядке, – пробормотал он уже на ходу.

– Все в порядке, никаких проблем! – сообщил таксист начинавшим расходиться зевакам. – Он сам их покормит.

* * *

После той истории здоровье Теслы заметно пошатнулось. Примерно в то же время немногочисленная группа его преданных почитателей потребовала у нового правительства выделить персональную пенсию одному из самых выдающихся сынов югославского народа. Поддержка родной страны пришлась как никогда кстати, ибо на новой родине желающих помочь престарелому изобретателю не нашлось. Безумные идеи, которые Тесла высказывал в последние годы, отвратили от него и ученых мужей, и правительство, и финансовых воротил.

Весьма скромного ежемесячного содержания хватало на двухкомнатные апартаменты в не самом респектабельном районе Нью-Йорка да на молоко с галетами. Из доступных старику удовольствий оставались статьи, чертежи и рисунки да кормление голубей. Если Никола был слишком слаб, чтобы идти в парк, он рассыпал зерна на подоконнике, а когда птицы слетались на угощение, беседовал с ними, как с добрыми друзьями. Он даже придумывал им имена.

Время от времени Теслу приглашали то на банкет по случаю вручения каких-нибудь наград, то на званый обед в посольство, а то на вечеринку к какому-нибудь толстосуму, желавшему прослыть покровителем науки. На такие мероприятия Никола по обыкновению отправлял автомата, а сам пережидал в кресле-качалке перед окнами-глазницами.

Час заката продлился шесть лет.

Глава сороковая 7 января 1943 года Нью-Йорк

Соединенные Штаты вот уже два года участвовали во всемирной бойне, названной Второй мировой войной. А «война, которая должна положить конец всем войнам», отныне звалась куда более зловеще – Первой мировой.

Тесла предложил военным технологию, позволявшую уничтожать корабли и самолеты противника при помощи пучков направленной электроэнергии. Предложение отвергли без всяких объяснений, а тот, кто его сделал, вновь привлек к себе напряженный интерес спецслужб. Во времена, когда в каждом виделся шпион и предатель, у человека, способного сотворить такое, не было ни единого шанса остаться в тени.

* * *

Морозным вечером 1943 года сын Джорджа Шерфа Джордж-младший шел по темной улице от станции метро к отелю «Нью-Йоркер». Резкие порывы ледяного ветра делали позднюю прогулку довольно неприятной, но у Шерфа были веские причины выйти из дома в такую погоду. Не ответить на зов старого изобретателя, пусть и обращенный к его отцу, он не мог. Старик не знал, как тяжко болен его верный помощник. Шерф-старший был не в силах помочь другу, но отправил вместо себя сына.