Никола Тесла. Безумный гений
Шрифт:
– Сэр, экономический баланс всего мира и так чудовищно расшатан! Разве возможность облагодетельствовать всех не есть величайший дар?
– А как же интересы государства? О них вы подумали? А об интересах капитала?
– Государство и капитал – вещи второстепенные! Электричество нужно людям!
– Мистер Тесла, как ваш инвестор и держатель пятидесяти одного процента ваших патентных прав я намерен оставить эти патенты за своей компанией и впредь финансировать разработки лишь традиционных источников электрического тока.
– Сэр!
– Вы хотели… – мягко заметил Морган. – Вот почему я больше не дам вам ни цента.
– Что?! Мистер Морган, я…
– Почему бы вам не вернуться к вашей станции на Ниагаре? Это совсем другое дело. Вполне респектабельный бизнес. – Финансист улыбнулся, выпустив колечко сигарного дыма. – А вот со стороны Вестингауза лишить вас прав на изобретения было не слишком респектабельно.
– …Об этом никто не знал!
– До недавнего времени.
– Я никому об этом не рассказывал!
– Вам причиталось по доллару за одну лошадиную силу. На сегодняшний день ваши устройства выработали около двенадцати миллионов лошадиных сил, стало быть, положенные вам выплаты могли бы составить двенадцать миллионов долларов, от которых вы отказались по собственной воле. – Морган презрительно поморщился и добавил: – Этой суммы, вне всякого сомнения, хватило бы на вашу мировую систему электроснабжения, или как ее там. Что же касается меня, то я в этом участвовать не расположен. – Тесла покачнулся, будто его ударили в живот. – Однако, – продолжал Морган, благодушно улыбаясь, – вы наверняка еще что-нибудь изобретете и запатентуете. Как вам кажется? Чтобы удержать на плаву свою маленькую лабораторию…
Он с наслаждением вдохнул дым и выпустил идеально ровное колечко.
Тесла развернулся и вышел вон.
Глава тридцать пятая Тогда же Манхэттен
Едва Никола вышел на улицу, к нему бросился Джордж Шерф со страстными и бессвязными заверениями в том, что даже не помышлял предавать своего друга и благодетеля. Никола позволил ассистенту взять себя за руку и увести прочь. Шерф не сумел сдержать благодарных слов под его открытым, полным доверия взглядом.
Вдвоем они медленно брели по улицам, погруженные в мысли о случившемся, лишь изредка обмениваясь краткими репликами, и к полудню добрели до сквера за Публичной библиотекой. Джордж подвел Теслу к свободной скамейке, все еще поддерживая его под руку, словно немощного старика. Клевавшая крошки стая голубей разливалась у их ног живой лужей. Едва люди уселись, птицы ринулись к ним в надежде на угощение.
Никола похлопал Джорджа по руке и жестом попросил уйти. Шерф послушно двинулся прочь. Несмотря на снедавшую его тревогу, молодой человек послушно оставил друга наедине с отчаянием и вопросами без ответов.
Никола сидел на скамейке, вглядываясь в просветы между стволами деревьев и словно кого-то поджидая. День стал клониться к вечеру, а он все сидел.
Отгорел закат, и в сквере зажглись фонари. Модифицированные копии дуговых ламп, изобретенных им когда-то для Равея. Прохожие пересекали пятна света, не подозревая о том, что человек, который зажег его, одиноко сидит теперь на скамейке. Тесла не двигался с места: он все еще ждал.
Ночь застала Николу все на той же скамейке, только теперь плечи его опустились, а голова упала на грудь.
На рассвете Тесла пробудился, обнаружив, что проспал несколько часов. Он встал, разминая затекшие конечности.
Обходя библиотеку, Никола столкнулся с парнишкой, разносившим свежие газеты, и купил одну. Ее даже не пришлось ее разворачивать; броский заголовок внизу первой страницы гласил: «ФИНАНСОВЫЙ МАГНАТ Дж. П. МОРГАН ПРЕКРАЩАЕТ ПОДДЕРЖИВАТЬ ИЗОБРЕТАТЕЛЯ НИКОЛУ ТЕСЛУ». Мотивы Моргана разъяснялись в одной хлесткой фразе: «Источник гениальных изобретений иссяк».
Теперь об этом узнают все. Пылая от стыда и злости, Никола швырнул газету в мусорный бак и приказал телу-автомату возвращаться в отель, а сам уселся в кресло-качалку и попытался сосредоточиться на мыслях о Карине.
Просто ждать было невыносимо, и Тесла собрал все оставшиеся силы, отправляя в пространство безмолвный зов, который она – он знал – должна была услышать. Где бы ни была теперь Карина, она не могла не откликнуться на его мольбу. Она должна была прийти. Не могла не прийти.
Время шло… Шло… Шло…
Внезапно грудь Николы сдавил ледяной ужас: а вдруг отец был прав и Карина – все-таки демон, злобный демон из преисподней, которого он впустил в мир людей? По крайней мере, его жизнь она сломала.
Карина оставила его, реальный мир отказал ему в поддержке, а значит, обездоленные во всем мире потеряли надежду на избавление, которое могла бы принести наука. Конечно, пробудить сострадание в душах лордов-разбойников было пустой мечтой, но почему и та, что зародила и взлелеяла в нем эту мечту, отказалась от него и оставила один на один с мучительными вопросами, на которые не найти ответов?
Не делай этого! Беззвучная мольба, словно молчаливый свет маяка. Кем бы ты ни была в моей жизни, не бросай меня вот так. Если ты не хочешь мне помочь, хотя бы скажи, почему все так, а не иначе.
Тело-автомат брело по городу чужих людей в поисках дома. Карины нигде не было.
С каждым шагом горечь и обида закипали в крови Николы безотчетной яростью. Скрывать от самого себя правду больше не имело смысла: она была чудовищем, ночным кошмаром. Его муза, его Карина и вправду была порождением ада, которого так страшился отец, а путеводный свет ее маяка привел его в бездну. Обманутый ею, он вообразил, будто может в одиночку взвалить на плечи совокупный груз человечества, и в результате сделался всемирным посмешищем. Проиграл битву не только за общее счастье, но и за собственную жизнь.