Николай I. Освободитель. Книга 4
Шрифт:
В будущем я собирался передать эти школы на баланс когда-нибудь учреждённых земств, если такая реформа все же случится, а пока помогал собирать на них деньги среди богатых дворян и купцов.
А вообще образование империи было одной из тех проблем, даже прикасаться к которой было просто страшно. На столько там все было тухло и запущенно — именно в образовании по моему ощущению мы отставали от Европы больше всего, именно отсюда в дальнейшем проросли корни будущих проблем империи — что просто ужас.
И только осознание того, что вместо тебя этого все равно никто не сделает, добавляло осторожного оптимизма. Что бы я не сделал, все равно будет лучше, чем вышло в другой истории,
Глава 7
— Нда… Забавно получилось, — несколько раз перечитав ноту испанского посла, чтобы хоть как-то вкурить, что от меня хотят, я отложил документ в сторону — нужно будет сохранить для истории, — откинулся на спинку кресла и на несколько минут отрешился от реальности, прокручивая в уме неожиданно сложившуюся ситуацию. Вот уж действительно тот случай, когда предугадать последствия своих действий практически невозможно.
— Ваше императорское высочество? — Христофор Андреевич Ливен, министр иностранных дел, которому этим утром испанский дипломат вручил ноту протеста, осторожно окликнул меня, не зная, как реагировать.
Отъезд из столицы Александра — судя по письмам и коротким телеграммам он на юге отлично проводил время — вызвал изрядный переполох во властной верхушке. Никто не мог понять, как долго продлится совершившаяся рокировка, и вернется ли Александр к своим императорским обязанностям вообще когда либо. Я же со своей стороны, несколько парадоксальным образом, не торопился менять назначенных братом чиновников. Это когда у тебя власти нет, ты весь такой резкий и безапелляционный: этот дурак, этот подлец, всех разогнать, назначить новых. Только массовые расстрелы спасут родину. А когда такая возможность непосредственно предоставляется, начинаешь задумываться, по какой причине тот или иной вельможа был поставлен на свой пост, и не сделаешь ли ты только хуже, поменяв его на кого-либо другого. В общем, за первые полгода работы я, не оправдывая ожидания высшего света, никого из назначенцев брата так и не поменял. Что с другой стороны не избавляло отдельных персонажей — Ливен был в их числе — от определенной неуверенности в своем будущем.
— Что сами скажете, Христофор Андреевич?
— Никаких новостей от атамана Незмаевкого по линии моего министерства не поступало, ваше императорское высочество…
— Просто Николай Павлович, пожалуйста, — перебил я министра, тот кивнул.
— Если все то, что посол передал, — правда, то это казус белли. Испания вполне может объявить России войну.
— Ну это, предположим, меня не сильно волнует, пусть Фердинанд сначала с Наполеоном разберется, — отмахнулся я. Испанцам в эти дни было чем заняться и без России даже если не учитывать, продолжающуюся войну за независимость в колониях
— Хм… То есть мы никак на ноту реагировать будем?
— А что будет, если мы признаем независимость Мексики? — Я посмотрел на опешившего от такого предложения Ливена и усмехнулся. Все-таки тут люди слишком скованы своими предрассудками, это порой мешает им взглянуть на картину как бы сверху, отбросив личные пристрастия. Даже дипломаты руководствуются в первую очередь скорее принципами дворянской сословной солидарности, а не привычной мне «реалполитик». Как дети малые, ей Богу.
После заключения мира с Турцией по окончании последней
Мысль была проста — чем дальше от дома, тем меньше проблем они смогут доставить. А так глядишь: приживутся в Южной Америке, станут агентами влияния, когда задумаемся о рытье канала, свои люди будут в тех местах не лишними. В общем, ошибся я. Оставшись без присмотра двух больших империй, казаки тут же развернули бурную деятельность — надо признать, что переправу при этом они охраняли хорошо — и начали лезть в местную политику. Ну и долазились.
Тут надо понимать, что население всей Новой Испании, колонии в которою входили земли от Калифорнии до Колумбии, было в начале девятнадцатого века крайне невелико. Несколько миллионов человек, а если брать территорию будущего Никарагуа, то можно с уверенностью сказать, что больше трехсот-пятисот тысяч человек там точно не обитало. При этом политической властью и какой-то собственностью обладали исключительно «белые» выходцы из метрополии. Плюс еще креолы. Таких было суммарно процентов двадцать. То есть появление еще нескольких тысяч — вместе с казаками, отправленными за океан ранее — белых, прирожденных бойцов, полжизни отдавших военному дело, не могло не повлиять на расклад сил.
Ну и в общем, то ли по большой собственной дурости, то ли посулили ему что-то, но бывший кошевой Задунайской Сечи ввязался со своими людьми в местные разборки на стороне революционеров. Вроде как сумел, взяв в качестве ядра свой отряд сколотить боле-менее пристойное войско и хорошенько наподдать лоялистам. А потом и местным, желающим отделиться от остальной Мексики. Такой вот конкистадор, хренов, из средней полосы. Батька Махно, мать его.
— Независимость Мексики? — Мысль явно не укладывалась в голове дипломата.
— Да, черт побери, Христофор Андреевич, хватит удивляться, давайте думать, что можно получить из этой ситуации! — Я с силой прихлопнул ладонью по столу, отчего Министр иностранных дел аж подпрыгнул. Определенно, Ливена нужно менять, он совсем не того уровня вельможа, которого я бы хотел видеть на этом ответственном посту. Человеку очень сильно не хватает фантазии. Где бы только подходящую замену найти. — Мы можем надавить на атамана и извиниться перед испанцами, но что это нам даст? Отношения с Фердинандом все равно лучше не станут, да и нужен он нам как собаке пятая нога, испортим отношения и с казаками, и мексиканцами. Потеряем дорогу через перешеек. Очевидно, что Испания свои колонии не удержит, а значит рано или поздно с ними какие-то отношения налаживать придется. Почему бы не сделать это первым и не навариться сильнее всех?
— Хм… — В глазах министра мелькнуло понимание. Принципы «реалполитик», оторванные от идеологической мишуры, моим дипломатам еще только предстояло усвоить. Талейрана на них нет. — Что нам вообще можно у Мексики потребовать? Подтверждение договора между нами и Фердинандом об аренде Калифорнии? Продолжение транзита наших переселенцев через Центральноамериканский перешеек. Какие-то торговые преференции? Может аренду порта на Атлантическом побережье, не лишним будет там иметь морскую базу, учитывая отказ от островов в Карибском море.