Николай Негодник
Шрифт:
— Мешочек, — неожиданно севшим голосом позвал Шмелёв, — ты где водку взял?
— Не твое дело! — последовал вежливый ответ. — Комплексный обед.
— А может, там пара автоматов Калашникова завалялась?
— Нет, я только по пропитанию работаю. Узкая специализация.
На нет, как говорится, и суда нет. Коля с дрожью в руках хрустнул пробкой и разлил божественную жидкость по чарочкам. Серега настороженно принюхался к незнакомому продукту, резко выдохнул и профессионально выпил, занюхав рукавом.
— А ничего, хорошо пошла. Как наше сгущенное вино, только помягче будет.
— Разбавляют,
А после третьей в мудрую голову волхва пришло озарение:
— Слушай, Николай свет Васильевич, а чего нам самим-то дерьмо выпаривать, которое ты порохом именуешь? Мешок, а мешок, сможешь порох достать? Много?
— А его едят? — донеслось из кармана.
— Еще как едят. Тимоха, подтверди.
— Что, опять новые снадобья на мне испытывать?
— Надо, Тимофей, надо. А я тебе потом сапоги новые куплю.
— Со скрипом?
— Ага, и с серебряными подковами.
— Тогда ладно, — согласился домовой и вопросительно взглянул на Николая: — А какой просить-то? Который вкуснее?
— Пробовать нужно, — Коля пожал плечами. — Давай начнем с охотничьего, с бездымного.
Новое утро принесло новые заботы, правда, волхв предпочел от них самоустраниться. Он с удобством устроился на скамеечке, привалившись к стене кузницы, и читал толстый фолиант в деревянной обложке, обтянутой крокодиловой кожей, изредка делая пометки на полях свинцовым карандашом. Окружающий мир для Сереги перестал существовать. Даже то, что Коля доламывал единственную в хозяйстве телегу, кузнеца не интересовало.
— Чего нового пишут? — Николай отбросил кувалду, которая и была сегодня основным его инструментом, и присел рядом.
— Нового? Ничего, это же Плиний.
— Старший или Младший?
— Он был один. А вот Геродотов — два. Или даже три, если считать их папу, тоже историка не из последних.
— Надо же, — удивился Шмелёв, — а у нас считают наоборот.
— Вы там, у себя, все переврали и перепутали, — Серега засмеялся и закрыл книгу. — Вот лет пятнадцать назад тоже к нам попала одна из ваших, наверное… Все звала Армению открывать. Или Америку? Не помню точно, молодой еще был…
— И чего, открыли? — Коля от удивления даже позабыл про трубку, которую собрался закуривать. Сигареты у него кончились еще на прошлой неделе, но на торге у краснорожих купцов с перьями на голове удалось купить заморские травы, якобы лечебные. Но по вкусу — точно табак.
— Да ты кури, не стесняйся. Это мне питания дымом не положено, — махнул рукой волхв, но на всякий случай переложил фолиант подальше. — О чем я? Ах да… Америка. Ну, отправили туда несколько кораблей… С купцами, с товарами, с воями… И не нашли никакой Америки. Нету ее, а на том месте все та же страна краснокожих, что и всегда была. Обманула ведьма.
— А где она сейчас?
— Кто, та страна?
— Нет, попаданка…
— Да ее тогда же и сожгли.
— Ну вы и звери.
— Мы? — удивился Серега. — Ты бы знал, насколько наш народ терпелив. Когда она объявила себя верховной ведьмой — стерпели. Назвала князя Георгия Всеволодовича темным властелином — смолчали. Попыталась оженить на себе германского императора — плюнули и отвернулись. Но эта сволочь захотела научить княгиню лесбийской любви… Тут уже терпение лопнуло.
Николай прикурил от сохранившейся в кармане джинсов зажигалки, глубоко затянулся и с одобрением кивнул. Так ведьме и надо, поделом. Нет бы чего путное предложила, а прогрессорствовать, начитавшись женского фэнтези, — упаси Господь! Зато теперь стали понятны некоторые анахронизмы в разговорах волхва, да и остальных местных жителей. Вот оно, дурное влияние культуры будущего.
— Шеф, доделывать будем? — Из зарослей крапивы вылез домовой с парой старых сапог в руках. — Или мне сначала куртуазии пошить?
— Картузы, — поправил Николай. — Куртуазии — это гламур такой. А мне нужно во что-то порох насыпать.
— Вот оно что, — протянул волхв. — А я все гадал, зачем это Тимоха по помойкам лазает, сапоги собирает. Вот только мой дедушка без всяких картузов обходился.
— Чего он мог понимать в артиллерии? — возразил Шмелёв.
— А ты понимаешь?
— Нет, но у меня же послезнание. Что я, книжек не читал? Вот сейчас лафет доделаю, и к вечеру можно будет пушку испытывать.
Серега почесал затылок и промолчал. Сломанную телегу жалко, но лошади в хозяйстве все равно не было, и чем-то нужно пожертвовать во имя прогресса. Тем более, если в книгах написано…
К вечеру не успели, слишком много времени ушло на объяснения с соседями и уверения, что никто не видел пропавших сапог. И что волхвы не занимаются такой мелочью, как поиски пропавшей обуви. И за деньги не занимаются. Объяснились кое-как. А потом помогали Тимохе отрезать у добычи голенища и сшивать из них кожаные мешочки. А вот к утру ворота распахнулись, и из них вручную выкатили орудие, даже на вид выглядевшее очень грозным. Народу на улице по раннему времени не было совсем, а потому пушку доставили к кузнице без задержек.
— Ну чего, заряжаем?
— Давай сам, — Серега с сомнением посмотрел на медного монстра на колесах. — Нас с тобой не поубивает на фиг?
— А меня? — пискнул домовой.
— Тебя не жалко. Ну, так что, не убьет?
— Да вроде бы не должно. Но на всякий случай запал из-за угла поджигать будем, — Коля сунул в жерло картуз и плотно утрамбовал его обломком оглобли. Потом подумал и добавил еще один.
Волхв наблюдал за манипуляциями, не вмешиваясь в процесс, только глубокомысленно заметил:
— Не маловато заряда будет?
— Не знаю… Еще добавить? Это можно, Тимоха, давай.
Домовой протянул мешочек, и Коля забил в пушку и его, прикрыв сверху большим комком трепаного льна, заменившего пыж. А вместо свинцовой картечи из экономии воспользовались мелкими камнями и обломками кирпичей. Опять пыж… Ну вот и готово.
— Куда целить будем?
— Давай вот в ту ветлу на берегу. А не то зашибем кого-нибудь.
Некоторое время молча ворочали орудие, тщательно прицеливаясь. Не совсем, конечно, молча, — благодаря усердным стараниям Тимохи на линии выстрела оказывались то стоящие почти у самой Шолокши бани, то привязанные к лежащему бревну лодки, а то тяжелый купеческий струг, спешащий к славельской пристани. Наконец, правильное направление было выбрано.