Никто не хотел убивать
Шрифт:
Проснулась она от полной тишины, царившей вокруг. Голова уже болела меньше, а мысли были довольно ясными.
И тут Лариса отчетливо вспомнила все, что с ней произошло. И особенно лицо того бестолкового старика с поднятой вверх клюкой. От возникшей перед ней картины она вся передернулась. Первым ее желанием было немедленно встать, чтобы выяснить, что же случилось с тем дедулей. Однако при резком движении голова ее закружилась, и Лариса снова опустилась на подушку.
«Только бы я его не сшибла», — повторяла она про себя как заклинание.
Постепенно мысли о дедуле начали вытесняться другими. Лариса вспомнила, что виной всему были неисправные тормоза ее «Вольво». Но она точно помнила, что, когда улетала в Москву, с машиной все было нормально. Правда, мелкие неполадки и раньше имели место, но чтобы так круто, сразу отказали тормоза? Что-то не верится.
С другой стороны, мысль о том, что кто-то специально все это подстроил, казалась Ларисе абсурдной. Но исключить этот вариант она не могла. Кандидатуры на роль злодея у нее, однако, не было.
Решив подумать о другом, Лариса вспомнила разговор с московской Оксаной. А ведь есть еще таинственная Оля, которая, кстати, уехала отдыхать на турбазу. Виктор же, если верить его «невесте» Оксане, тоже поехал на турбазу. Интересная получается история…
Раз в «Альбатросе» говорят о том, что Оксана невеста Виктора, значит, хоть какая-то доля истины в этом есть. Сама Оксана при этом практически не в курсе по поводу намерений Виктора — это во-первых. А во-вторых, если Оля отдыхает с Виктором, что вполне допустимо, то, скорее всего, она имеет на него свои виды. И можно даже предположить, какие. Очевидно, ее привлекает столица. А примазавшись к Виктору, можно стать и совладелицей «Альбатроса». Или…
А что, если она решила подмять под себя здешний, тарасовский «Альбатрос», опираясь на связь с Виктором? Может быть, Светлана Звонарева мешала ей в этом, и она решила ее убрать?
Лариса даже села на кровати, чтобы лучше думалось. Интересный получается треугольник: Виктор хочет Оксану, причем, может быть, даже не столько ее, сколько папашу-депутата с его связями. А у Оксаны при этом свои планы на будущее. Тарасовская Оля хочет получить Виктора и прописку в Москве.
Ларисины мысли стали путаться.
В это время дверь в палату тихонько открылась, и в проем просунулась голова верного заместителя Ларисы Дмитрия Степановича Городова.
— Ого, а мне сказали, что ты спишь и тебя нельзя беспокоить… А она тут, можно сказать, уже бегает, — с грубоватым смешком сострил он.
— Ага, — усмехнулась Лариса, — если только по кровати… Ну, рассказывай, как дела.
— А что рассказывать? — отвел глаза Степаныч. — Все хорошо. Я вот тут фруктов тебе принес. Тебе, наверное, нельзя много общаться… Так что я, значит, это… Наверное, пойду.
— Да ладно тебе, — возмутилась она. — Поди, в приемной наговорили, что я лежу при смерти и не могу даже языком ворочать. Расскажи, что со мной приключилось, какие последствия — я ведь лежу в полном неведении.
— Новости… в принципе хорошие, — осторожно поведал Степаныч, зыркая на Ларису своими глазами-жучками.
— Дедок жив?
— Да жив он, жив! — отмахнулся Городов. — Что ему станет! Говорят, он так и стоял с поднятой клюкой до тех пор, пока не приехала «Скорая», и твердил одно и то же: «Изыди, сатана!»
— И откуда он только взялся! — в сердцах воскликнула Лариса. — Ехала себе спокойно, никого не трогала.
— Ага, со сломанными тормозами, — шумно выдохнул Городов, посмотрев на Ларису так, как будто это она была виновата в неисправности. — Короче, я уже отдал машину на СТО. К вечеру обещали все сделать.
— А повреждения? — Шведский металл — хороший металл, — со вздохом сказал Степаныч, который сам ездил на «Жигулях». — Особых проблем с твоей «вольвой» нет. Подлатают, подчистят, и все будет нормально.
— Все-таки интересно, кому помешали мои тормоза? — задумчиво спросила Лариса.
— Скорее всего не тормоза, а ты, — мрачно уточнил Степаныч и издал свой фирменный шумный выдох.
Это означало у него высокую степень озабоченности. Поскольку Лариса давно уже перестала быть для него просто начальницей, а отчасти выполняла роль младшей сестры, о которой он должен был заботиться, его реакция была вполне объяснима.
— Короче, надо выяснить все это, пока твои враги что-нибудь еще не придумали, — еще круче сдвинув брови, заметил Степаныч.
Лариса только вздохнула. Она сама была бы не прочь выяснить, кто постарался, чтобы ее «Вольво» попала в аварию.
На тумбочке возле кровати неожиданно зазвонил телефон. Лариса взяла трубку и услышала испуганный голос своего мужа.
— Ларочка, как ты? Мне позвонил Городов и сказал, что ты в больнице. Это ужасно! Наверное, они решили, что это я езжу на машине.
— Женя, у страха глаза велики, — усмехнулась Лариса. — Не загоняйся, все пока нормально. Ты по-прежнему сидишь дома как сыч?
— Да.
— Ты же собирался в командировку.
Котов промычал что-то невнятное.
— Возможно, хотят таким образом запугать меня, — наконец сказал он.
— Да успокойся ты! Ты что, получал какие-нибудь письма с угрозами?
— Нет, — честно признался Евгений.
— Ну, и все, — отрезала Лариса. — Со мной же все будет нормально. Говорят, легкое сотрясение мозга.
В это время в палату вошел врач, и Лариса положила трубку.
— Ну, и как себя чувствует автогонщица? — спросил он, останавливаясь рядом с кроватью.