Никто не хотел убивать
Шрифт:
— Да, кстати, откуда ты знаешь этого сеньора? — вступил в разговор Денис.
— Ко всему прочему, как я поняла, у нашего испанского гостя проблемы с законом, поскольку он избегает встреч с правоохранительными органами, — продолжила Лариса.
— У любого, кто занимается бизнесом в этой стране, есть проблемы с законом, — жестко ответил Морьентес.
— Каким же бизнесом вы занимаетесь?
— Это коммерческая тайна.
— И все же, в самых общих чертах?
Морьентес встал со стула и обратился к Андрею:
— Мы не договорили о наших делах…
— Послушайте, господин Березников! — разозлилась Лариса. — Именно так я буду теперь вас называть. Я узнала вас. Я видела вашу фотографию двадцатилетней давности, и у меня нет сомнений, что вы — бывший советский дипломат, непонятно каким образом исчезнувший в Латинской Америке. Все думали, что вы умерли… Вы двадцать лет не объявлялись и вдруг воскресли из мертвых, приехали в Москву и пытаетесь договариваться о чем-то с вашим старшим внуком! По вашей милости был убит бывший военный атташе Гаев, по случаю обнаруживший ваш почерк в краеведческом музее города Сосново. И потом — я совершенно не уверена в том, что вы не виноваты в смерти художника Колобродова. Ведь наверняка вы были там, на этой даче, чтобы встретиться с Андреем… Кстати… Я припоминаю и эпизод с приглашением в клуб «Хамелеон». Я видела там вас — я вспомнила, что вы вместе с какой-то женщиной сидели там недалеко от того места, где находились ваши внуки. Я только не понимаю, к чему все эти сентиментальности. Зачем вы посещали краеведческий музей в Сосново?
— Все это чушь собачья! — машинально пробормотал Морьентес.
— Конечно, чушь, — тут же согласилась Лариса. — Вы совершили глупую ошибку, когда оставили запись своим уникальным каллиграфическим почерком в книге отзывов. Это что — старческая сентиментальность?
— Эх, ни фига себе, — воскликнул Денис и, обернувшись к Андрею, произнес: — И ты молчал, урод!
— Заткнись! — огрызнулся тот.
— Спокойно, мальчики! — подняла вверх руки Лариса.
— Все это так невероятно! — продолжал сокрушаться Денис. — Неужели этот испанец — мой дедушка? Вот прикол-то, а!
— Какой он испанец! — возмутилась Лариса. — Ты посмотри на его лицо — типичный же славянин!
— Мне, кажется, пора, — сухо сказал Морьентес и встал со стула, застегивая пуговицы на пиджаке.
И направился к двери номера. На ходу он бросил в сторону Андрея:
— Технологию я уже объяснил. Все остальное — лишь детали.
Андрей вдруг резко вскочил с кресла и, подбежав к двери, загородил ему выход.
— Что ж, Николай Анатольевич, вы мне так и не поведали о том, как погиб Колобродов. Если вы не объяснитесь, то ваши деньги мне не нужны. И вы зря приехали сюда, никакого наследства мне от вас не надо.
Андрей говорил все это на повышенных тонах, и стало очевидно, что еще немного — и он забьется в истерике.
— О каких деньгах идет речь? — спросила Лариса.
— Да вот, дедушка решил оставить мне наследство, — насмешливо сказал Андрей. — Так, не очень много — чуть поменьше миллиона зеленых.
— Это не так уж плохо, — констатировала Лариса.
— На мне висит дело! — запальчиво возразил Андрей. — Я не хочу садиться в тюрьму. А он, — палец его указал на деда, — непонятно почему подставляет меня под убийство художника.
— Я никого не подставляю, — сказал Морьентес.
— Тогда рассказывай, как было дело. Как ты убил Колобродова?
— Я его не убивал. Это меня хотели убить люди Мурадова. А поскольку мы с Колобродовым были одеты одинаково, то они перепутали и убили его вместо меня. Они, скорее всего, не видели меня в лицо и ориентировались на одежду.
— Не твоя ли это, дедушка, была идея о том, чтобы одеться одинаково? — наседал на деда Андрей. — Наверняка это ты предложил сумасброду Колобродову надеть этот странный наряд. Согласитесь, Лариса, — он повернулся к Котовой, — весьма эксцентрично для пожилых людей — кожаные штаны, казаки, клетчатая рубашка и ковбойская шляпа.
— Прикольный прикид! — бросил реплику Денис.
Но на него никто не обращал внимания.
— Как ты мог это сделать? — Андрей продолжил наезд на деда.
— На войне как на войне, — неожиданно спокойно и цинично ответил Морьентес-Березников.
— Как противно! — скорчил физиономию Денис.
— То есть ты его просто-напросто подставил, — глядя прямо в глаза деду, сказал Андрей.
— Сама жизнь распоряжается судьбами, — вздохнув, изрек Морьентес. — И если ты хочешь жить, то тебе необходимо жертвовать другими ради себя.
Андрей презрительно посмотрел на него.
— Я не могу больше находиться в одном помещении с этим человеком, — безапелляционно сказал он и взялся за ручку двери.
Морьентес поспешно схватил его за рукав.
— Мы все-таки должны продолжить наш разговор, — твердо сказал он.
Андрей на секунду замешкался, потом повернулся и посмотрел на Морьентеса.
— Хорошо, — после паузы сказал он. — Но не сейчас и не здесь.
— Я не против, — тут же ответил Морьентес. — Я позвоню тебе.
Андрей открыл дверь номера и вышел. Денис, который все время разговора топтался в прихожей, оставшись с Ларисой и Морьентесом, вдруг приложил руки к груди и тихо сказал:
— Я никому ничего не скажу. И считайте, что меня вообще здесь не было. Я хочу спокойно продолжать жить своей обычной жизнью.
Лариса почти по-матерински его успокоила:
— Все будет нормально, Денис… Ничего страшного с тобой не произойдет.
Морьентес же в качестве ответа всего лишь сухо кивнул. Денис развернулся на прямых ногах, нашарил ручку двери, открыл ее и неуверенно вышел.
— Ну-с, сеньора, нам с вами тоже пора расставаться, — сказал Морьентес.
— Вы не хотите мне ничего рассказать? — удивилась Лариса.
— А что мне вам рассказывать? Да и с какой стати?
— С такой, что я смогу вам помочь, — спокойно сказала Лариса. — К разработке этого дела подключилась ФСБ. Мне это известно, может быть, лучше других, потому что в этой солидной организации работает мой близкий друг. А убийства Гаева и Колобродова — не шуточки. К тому же, как показал сегодняшний день, и вам угрожала опасность. Не лучше ли вам в такой ситуации…