Никто не слышал мертвеца...
Шрифт:
Минуты тянулись мучительно долго. Подскочивший до предела адреналин отбил всякий сон. Вскоре вернулся Анатолий. С довольным видом он потряс перед носом Виктора небольшим пакетиком.
– Наши мексиканские друзья угостили. На, занюхни, - он высыпал дорожку порошка на стол. Я напряглась. Находиться в одном помещении с двумя обдолбанными мужланами было крайне небезопасно. Анатолий повернулся ко мне.
– Хочешь? Я отрицательно покачала головой, следя за каждым их движением.
– Да ладно, мы угощаем. Кайфанёшь, - он насыпал немного порошка в руку и подошёл ко мне.
– Нюхай.
– Не буду, - я отвернулась.
– Будешь, - он снова поднёс руку ближе и я завертела головой.
– Упрямая девка. Ну, давай, порадуй дядю Толю. Анатолий схватил меня за голову и прижал ладонь с порошком к моему носу. Я старалась не дышать.
– Тебе придётся сделать вдох, иначе сдохнешь. Я, пользуясь тем, что ноги у меня были не привязаны,
– А-а-а, сука! Чёртова сука! Мгх, я тебя так отделаю, что ни один врач не исправит, дрянь такая.
– Тронешь меня и тебе самому врач понадобится. Патологоанатом.
– Ну всё, ты меня достала. Иди-ка сюда.
– Руки прочь!
– брыкалась я.
– Нет, не трогай! Разомлевший от наркоты Виктор, подошёл к нам и помог Анатолию поднять меня со стула.
– Ах вы ублюдки чёртовы! Сукины дети!
– Сейчас мы с тобой немного поиграем. Давай, поцелуй меня.
– Убрал от меня свои слюни!
– Что ж, я пытался быть нежным. Тогда, давай по-плохому. Они больно уложили меня грудью на стол.
– Бля*ь, у тебя шикарная жопа. Сейчас я тебя отдеру. Витя, а ты пока займи её грязный ротик чем-нибудь полезным. Виктор ухмыльнулся и расстегнул ширинку, подходя ко мне спереди.
– Открой ротик, солнышко, - сказал он.
– Сунься только, - прошипела я.
– Всё ещё думаешь, что находишься под защитой своих покровителей, шлюха? Подстилка американская, - Анатолий полез рукой к молнии на моих шортах. Вдруг, дверь резко распахнулась и в комнату вошёл молодой мексиканец.
– Эй, вы чё творите, pendejos{?}[придурки]? Было велено её пальцем не трогать… Пока что. Хотите, чтобы ваш босс вас за яйца подвесил? Упоминание о Макарове немного отрезвило неудавшихся насильников и они отошли от меня.
– Сядь на место, - сказал Виктор, застёгивая ширинку. На дрожащих ногах я подошла к стулу и медленно опустилась на него. Виктор и Анатолий, досадуя, что у них отобрали игрушку, уселись на диван и закурили. В полной мере осознавая весь ужас ситуации, я кое-как поборола в себе желание разрыдаться. Как только отчаяние накроет меня - я проиграю.
***
Гоуст сидел за столом, молча глядя перед собой. Сейчас он был готов рвать и метать, обвиняя себя в непростительной халатности. Он потерял её. И, хоть с виду он был невозмутим, внутри у него всё закипало. Саймон сжал кулаки. Наконец, Ласвэлл вышла на связь. Глядя на мужчин через экран монитора, она тяжело вздохнула.
– Она у Макарова, - сказала Кейт.
– Он связывался с её отцом. Мне нужно говорить, что президент Белов о нас думает?
– Догадываемся, - хмуро ответил Прайс.
– Нет, Джон, не догадываетесь, - она немного помолчала, пытаясь справится с эмоциями.
– Ситуация - хуже некуда. Отношения между нашими странами трещат по швам. Думаю, мне не нужно объяснять, что произойдёт, если Макаров получит ракеты.
– Президент России зол, но он не безумен. Он не даст Макарову ракеты.
– Не на прямую. Но позволь напомнить, что такое чёрный рынок, на который в одночасье могут хлынуть тонны российского оружия и все мы понимаем, против кого оно будет применено.
– Мы облажались, - сказал Соуп.
– Но мы это исправим. Найдём Нику.
– Судя по словам Белова, с ней обращаются, цитирую: “непозволительно”. Он сказал, что на её лице была кровь. Макаров угрожал причинить ей вред, если Белов не пойдёт на уступки.
– Когда он выходил с ним на связь?
– В 22.30 по вашему времени.
– Значит, они были где-то недалеко. Надеюсь, её ещё не вывезли из Лас-Альмоса.
– У нас катастрофически мало времени. Нужен план. Гоуст уже почти не слушал. Его глаза застелала пелена нахлынувшей ярости. Кровь. Они её били. Его Нику. Такую нежную, хрупкую, как хрустальная ваза. Сейчас он как никогда корил себя за то, что вместо того, чтобы обращаться с ней, как с королевой, он отталкивал её, причинял боль. Она ворвалась в его жизнь, как миниатюрный, но очень несносный, ураган, и посягнула на его зону комфорта. Это дико бесило Саймона. Такое странное чувство, когда ты хочешь кого-то убить и поцеловать одновременно. И вот теперь, когда для неё он был готов вывернуть наизнанку собственную израненную душу - она исчезла. Что, если сейчас она страдает, ждёт, когда он её спасёт. Эти мысли и бездействие были невыносимы. Сука! Он обойдёт здесь каждый дом, залезет в каждую щель и храни Бог того, кто посмеет встать у него на пути.
========== Часть 11 ==========
Комментарий к Часть 11
В данной главе присутствует повествование от 1-го и 3-го лица. Если вдруг заметите географические или технические неточности, не стесняйтесь мне на них указывать ? приятного чтения ?моя милая булочка Ника “Супером я быть не хотел, да и герой из меня никакой. Но
Я провела в обществе Виктора и Анатолия два дня. Они обращались со мной приемлемо и мне было этого вполне достаточно. Я больше не нарывалась и они тоже не лезли на рожон. Мне разрешали спать на диване. Когда я решила, что всё не так уж и плохо, Макаров объявился снова, на этот раз в обществе какой-то женщины.
– Надеюсь, ты неплохо провела время, - он прошёлся по комнате.
– Видимо, я был слишком мягок с тобой, раз твой отец решил, что можно водить меня за нос. Мало того, что он тянет время, так ещё и Браво шныряют по округе в поисках тебя. Только вот им никогда до тебя не добраться.
– Когда-то ты уже так думал.
– Я учёл свои ошибки и теперь мне остаётся только ждать, когда мне принесут их головы на блюдечке с голубой каёмочкой.
– Нет! Ты обещал их не трогать, если я приду сама. Это не честно!
– А никто и не говорил, что будет честно.
– Сволочь!
– Моя бедная Ника, тебе бы сейчас о себе подумать. Я собираюсь убедить твоего отца в серьёзности своих намерений и Валерия мне в этом поможет, - он указал на женщину.
– Если она так дорога Браво и Лос Вакерос, значит, чем больнее я сделаю ей - тем сильнее ударю по ним.
– Вы меня убьёте?
– Ну что ты, моя милая, - Валерия провела рукой по моему лицу, - ты будешь жить и каждый божий день жалеть о том, что не сдохла, - она сжала пальцы на моих щеках.
– Я буду ломать тебя до тех пор, пока ты не начнёшь молить о пощаде, а когда начнёшь - я продолжу с ещё большим энтузиазмом.
– Я вас не боюсь.
– А стоило бы. Валерия развязала мне руки и я потёрла запястья. Она ходила вокруг меня как кошка вокруг своей добычи. От её взгляда мне стало не по себе.
– Парни, - она подозвала к себе двоих мексиканцев, - уложите её на стол. Меня схватили под руки и, подведя к длинному деревянному столу, уложили на него спиной.
– Держите ей руки и ноги, - Валерия раздавала команды своим людям, пока доставала что-то из ящика.
– Знаешь, обычно я пытаю людей, чтобы получить нужную мне информацию, но сейчас я сделаю это ради удовольствия. Я с замиранием сердца следила за тем, что она делает. Я буквально оцепенела от страха. Макаров стоял в стороне, с довольной улыбкой наблюдая за происходящим.
– Что вы собираетесь…
– Молчать!
– крикнула Валерия. Она вальяжно подошла ко мне и положила мне на лицо кусок ткани. Я затаила дыхание в ожидании чего-то жуткого. Кровь стучала в ушах, сердце готово было разорваться от бешеного ритма. Внезапно, я почувствовала, как тряпка начинает стремительно намокать, залепляя собой ноздри, рот. Стало невозможно дышать и невозможно соображать. Мне казалось, что вода сейчас зальётся в меня и я захлебнусь. Я начала извиваться, пытаясь освободиться из мёртвой хватки. Хотелось кричать, но я не смогла выдавить из себя ни звука. Когда я начала задыхаться, Валерия убрала тряпку. Глядя в мои бешеные глаза, она довольно улыбнулась.
– Я убедила тебя, что меня стоит бояться? Я молча таращилась на неё, всё ещё пребывая в шоке.
– Это только начало, mi raton{?}[моя мышка]. Я ещё не скоро с тобой наиграюсь. Засняв мою пытку на телефон, Макаров сказал Валерии:
– Доверяю её тебе, но смотри, она пока не должна умереть.
– Не переживай, умереть я ей не позволю. А вы, - она повернулась к Виктору и Анатолию, - не давайте ей еду и воду, пока я не разрешу. И не давайте спать. Они вышли, а меня снова связали и усадили на стул. Я всё ещё дрожала, никак не могла прийти в себя. Чокнутая стерва и дальше продолжит надо мной издеваться, если Браво не найдут меня раньше.
Но они не нашли ни через день, ни через два. Я буквально изнывала от голода и жажды, когда Валерия заявилась снова, но уже без Макарова.
– Плохо выглядишь, - усмехнулась она.
– Пошла ты…
– У-у-у, у кого-то голосок прорезался. Позволь, я немного охлажу твой пыл. Она подняла меня со стула и, не развязывая мне рук, повела за собой.
– Знаешь, в чём преимущество этого места? Это одна большая камера пыток. Валерия подвела меня к металлической двери и открыла её. Из-за двери тут же вырвались клубы холодного пара.
– Иди остыть, - она затолкнула меня внутрь и закрыла дверь. По коже побежал мороз, а зубы непроизвольно застучали. Я стояла в середине морозильной камеры, боясь хоть к чему-то прислониться. Через несколько минут я не просто тряслась, а содрагалась всем телом, еле удерживая себя на ногах. Вскоре, дверь открылась и меня вывели наружу.
– Мда, синий тебе не к лицу, - “пошутила” Валерия, глядя на мои посиневшие губы. Когда я отогрелась, меня снова засунули в морозильник. Я не знаю, сколько раз это повторялось, но в последний раз меня оттуда выносили, потому что я уже не могла стоять на ногах.